Обжигающий айсберг (СИ) - Сапфир Ясмина. Страница 3

Хорры могли есть все, что захочется. Я прошла мимо разных видов мясных блюд. От сытного жаркое со сметанной подливкой до шашлыка в золотистой корочке из земного мяса и станхийского. Белка утром не хотелось – тяжеловато для начала дня. Овощные рагу пахли пряными и острыми специями. Слишком резко. Я выбрала греческий салат с рассыпчатыми кусочками сыра и свежими ароматными огурцами, булочку с кунжутом и черный чай без наполнителей.

Как и в лаборатории, в столовой не было ни души. Автоматы исправно заменяли вчерашние блюда на свежие каждые 24 часа. Обслуга тут не требовалась. Не то что в ресторанах-барах, где сновали шустрые официанты. Когда-то многие фантазировали, что будущее обслуживающего персонала за киборгами или роботами. Возможно, биоботами. Но автоматы остались автоматами, а клиентам оказалось куда приятней общаться с живыми существами, нежели с теми, кто отвечал, советовал, действовал согласно программе.

Пластиковые подставки под еду на квадратных бежевых столиках сегодня содержали анекдоты и рекомендации по правильному питанию. Иногда они пестрели фотографиями знаменитых актеров, порой рассказывали о новинках кино или литературы. Временами тиражировали самые важные новости.

Фент не собирался объяснять причины собственного решения. Просто вел меня вначале вдоль серебристых стен рабочих коридоров, а затем – мимо оранжевых колонн серого ангара для космических судов всех видов и назначений.

Двигался станх непривычно: стремительно, легко и пластично. Очень необычно для столь мощного мужчины, на чьей планете сила притяжения чуть ниже нашей. Сородичи Фента, с которыми мне доводилось встречаться, ходили грузно и жестикулировали резко. Было заметно, что им не по себе в условиях повышенной гравитации. Новый знакомец вел себя так, словно вырос на земле и вовсе не обладал более тяжелым, нежели люди скелетом, не говоря уже о мышцах, что в разы плотнее человеческих.

Мы отмотали большое расстояние до мощного серебристого истребителя, похожего на округлую ракету. Я хорошо знала этот корабль. Еще недавно им управлял Влад, точнее – Владлен. Землянин, который вечно ко мне клеился. Не ухаживал, именно – клеился. То его руки обнаруживались на моей талии, то на бедрах, а то словно бы невзначай касались груди. В корабельной столовой я не знала, как встать к витрине, если Влад заходил поесть. Он неизменно стремительно приближался и притормаживал так, чтобы дотрагиваться бедром, прижиматься чем-нибудь еще менее приличным.

Я делала замечания Владу, но тот всякий раз повторял попытку. Однажды он пригласил меня на свидание, но получил отказ. Этого оказалось мало. Каждая наша общая смена походила для меня на пытку. Сказать, что я безумно обрадовалась смене капитана истребителя номер три-три-пять – означает не сказать ничего.

Фент остановился у широкого металлического трапа и подал мне руку. Галантно и непривычно. Ни станхи, ни земляне так любезничали.

Я оперлась на ладонь Фента и готова была поклясться, что она нагрелась. Я ощущала это даже сквозь перчатку.

Спутник вошел в корабль следующим. Я двинулась в служебный отсек для невоенных патрульных. Станх молчаливо сопровождал, ничего не говорил и дышал в затылок. Не знаю даже нравилось мне или нет. Но, когда добралась до рабочей каюты дежурного хорра, коротко попрощалась с мужчиной и плотно захлопнула дверь, сразу ощутила слабое облегчение.

Каюты для хорров отличались от тех, где жили члены команды. Эти выглядели аскетично, просто и по-спартански. Я заходила к знакомым патрульным, в гости или просто скоротать время, если дежурство выдавалось легким и беспроблемным.

Нейтрально-бежевые стены, большая кровать, пара тумбочек и стульев, гардероб, стол, за которым можно и есть, и работать, снабженный компьютером – вот и все изыски. Мебель делалась из камня-пластика со Станхии. По твердости минерал не уступал мрамору, по легкости – пластику и по внешнему виду мало от него отличался.

Новые компьютеры представляли собой чудеса технологии. Коробочка, не больше спичечной, жмешь несколько кнопок – и вот тебе виртуальная клавиатура, монитор и мышка. Все реагирует на прикосновения, настраивается на ауру и ДНК владельца, и под пальцами чувствуется, будто настоящее.

Моя каюта больше напоминала те, что делались в пассажирских транспортниках. Светло-фисташковые стены, мягкие диваны, кровать на трех человек, вместо стульев – кресла, два стола: обеденный и рабочий, два шкафа и столько же тумбочек.

Изумрудные коврики под ногами позволяли снять обувь на время отдыха и наслаждаться тем, как ступни перекатываются по нежному ворсу.

Некоторая аскетичность интерьера все-таки ощущалась. Мебель выглядела просто, на ковриках отсутствовали узоры. Но было заметно, что хоррам пытались создать обстановку, приближенную к каютам гражданских.

За окном-экраном, словно рыбы в океане, плавали планеты и метеориты. Новые иллюминаторы оцифровывали то, что происходило в космосе и показывали в наиболее четком виде. Хочешь – приближаешь, хочешь удаляешь, хочешь отслеживаешь курс истребителя.

Первая половина дня прошла как обычно.

Я прикладывала ладонь к датчикам энергии эмоций, что улавливали напряженные отношения в любой части корабля – и спешила на помощь. Да, да, как древние мультики Чип и Дейл.

Датчики располагались очень удобно – на небольшом столике, напротив мягкого зеленого диванчика из того же геля, что и мебель в столовой и напоминали большие зеленые светильники. Я могла проверять обстановку, не сходя с места, поглядывая в экран-иллюминатор, что показывал обработанное изображение космоса. Безвоздушное пространство в нем выглядело синим, звезды, планеты и космические тела можно было приблизить, удалить и даже развернуть, чтобы разглядеть получше.

Дважды я разнимала землян и станхов, когда те не могли договориться о слаженной работе в командной каюте. Земляне любили действовать по наитию, а станхи работали по уставу. Отсюда и возникали терки. Сородичи собирались менять курс, согласно новым сведениям про астероидные поля, еще не до конца изучив последние. Станхи хотели подождать детального обзора космоса. Земляне апеллировали к тому, что, возможно, именно сейчас, где-то происходит нечто нехорошее и мы не успеем предотвратить его. Станхи парировали, что, если сгинем сами, то и спасти никого не получится.

Один раз пришлось зайти в отсек медиков. Новая медсестра – землянка – никак не могла договориться с главным врачом – станхом. Ну не привыкли инопланетники к тому, что женщине, ниже тебя по званию плевать на то, что она ниже по званию. Она – женщина и этим все сказано. Нарастал конфликт между нашим знаменитым Мастраллем Сомлом – одним из лучших врачей станхов и Мариной, медсестрой, что принялась раскладывать препараты по-своему.

В общем, обычная рутина. Снять перчатки, считать эмоции, объяснить, показать, доказать, успокоить. Удалиться к себе до следующего недоразумения. Обыденность для хорра, что вот уже несколько лет устраняет подобные разногласия между расами. Семечки…

С чувством выполненного долга хорра-конфликтолога, как полностью звучала моя должность, я отправилась в столовую.

Но еще по дороге, в коридоре услышала знакомый насмешливый голос Влада.

– Привет, красотка! Еще не передумала насчет свидания?

Землянин, надо признать, обладал весьма привлекательной внешностью и разбил немало сердец как на нашей станции, так и за ее пределами.

Высокий, широкоплечий, атлетически сложенный, с простоватым, но приятным лицом, серыми глазами, ближе к стальному оттенку и высоким мелодичным голосом, он чувствовал себя королем вселенной. Наверное, поэтому никак не мог смириться с моим отказом.

– Нет, не передумала, – я постаралась побыстрее разминуться с Владом. Внезапно крепкая мужская рука схватила за талию. Меня прижали к стене и массивное тело Влада почти обездвижило. В лицо пахнуло сладковатой туалетной водой.

– Ты такая колючая. Этим и заводишь! – наглые лапищи полезли к груди. Ага! Влада сместили с должности капитана – судя по погонам – на должность маневриста – того, кто руководил маневрами во время боя или экстренных ситуаций – и землянин решил, что пора действовать. Раньше его сдерживал страх потерять пост и получить дисциплинарное взыскание – капитанов строго наказывали за любые провинности. Теперь, похоже, не мешало уже ничего. Я задергалась, попыталась вырваться, когда Влад отлетел к стене. С минуту он трепыхался в руках Фента, затем станх почти освободил землянина, удерживая только за руку.