Синдром разбитых коленок (СИ) - Шторм Наташа. Страница 3

─ Ты похожа на француженку, дорогая. ─ Приобняв за талию, родительница положила голову на моё плечо. ─ Как ты быстро растёшь, моя девочка! Как незаметно летит время.

─ Мамочка! Не надо, пожалуйста.─ Чмокнув дорогого человека в щёку, я вырвалась из объятий и закружила по комнате.

─ Стой, егоза, опять шишки набьёшь!

Я рассмеялась.

─ Ну уж нет. Последние полгода прошли без травм. Разве не заметила? Я уже большая. О-очень большая!

─ Ладно, ─ мать махнула рукой, ─ наденешь вот это, большая ты наша.

Я с удивлением уставилась на костюм, висевший на стуле. В таком наша домработница Галина ходила по магазинам. Честно говоря, я думала, она забыла его по рассеянности в моей комнате.

─ Не, я в этом не поеду. Он же старпёрский.

─ Что? ─ мама схватилась за грудь. ─ Ты же обещала не выпускать из себя подобные словечки.

Словечки? Это я ещё сдержалась. Могла бы сказать нечто похлеще.

─ Если я буду молчать, мой молодой растущий организм лопнет от избытка эмоций. И всё же…

─ Ты наденешь это, детка. Так надо.

─ Почему?

В голове пронеслась стая тёмных мыслей. Возможно, папочка обанкротился, и мы стали бедными? Что ж, бедность не порок. Я могу найти работу. Буду помогать семье. В кафе у школы как раз требовалась уборщица. При мысли о школе я содрогнулась. Как отреагируют на мою нищету одноклассники? Естественно, девчонки станут воротить от меня носы и шушукаться за спиной. А парни? Те не постесняются отпускать в мой адрес колкие шуточки. Значит, нужно живо переводиться из элитки в обычную альма матер, на окраине, туда, где меня никто не знает. А дом? Что будет с домом? Я с тоской осмотрела любимую детскую, которую отец обещал переделать под спальню. Где мы будем теперь ютиться?

─ Эй, чего замерла? Быстро переодевайся и беги к отцу.

Выпустив на белый свет одинокую слезинку, я скинула модные вещи и облачилась в китайский ширпотреб.

Дом! Милый дом! Папа построил его сразу, как только демобилизовался, а уже потом доделывал и облагораживал. Тогда меня и в проекте не было. Я получилась случайно, когда родители перешагнули сорокалетний рубеж, и стала заблюбленным и избалованным ребёнком. Московскую квартиру мы посещали редко. А тут, в Лошкино, мне отвели целый этаж со спальней, игровой и учебной комнатами. Я любила свой дом и знала каждую царапинку на стене и каждую трещинку на паркете. И что теперь? Пустить с молотка часть моей жизни? Нет, всю мою жизнь! Эх, была бы я чуточку старше, обязательно нашла бы выход.

Пройдя по длинному коридору, остановилась у кабинета, не решаясь войти. Подперев стену, устроилась рядом с огромным рыцарем в средневековых доспехах и осторожно прикоснулась к стальной перчатке. «Как ты думаешь, старина Генри, спросить отца напрямую или сделать вид, что ни о чём не догадываюсь?» Генри молчал. Впрочем, чего я ожидала от железного истукана? Глубоко вздохнув, сделала ровно два шага вперёд. Рука, взлетевшая, чтобы постучать в дверь, замерла в воздухе, когда я услышала, что папа говорит по громкой связи.

─ Ничего не бойся, Наденька. Я рядом. Живи, как живёшь.

Женский голос всхлипывал.

─ Сева! Он угрожает мне. Обещает расправиться, если я не продам акции.

Отец немного помолчал.

─ Не понимаю, причём тут ты? После гибели Васи всё, за исключением дома и крохотной суммы на содержание, перешло вашему сыну. Игнат давно вступил в права наследства.

Я, наконец, узнала голос тёти Нади, давней подруги нашей семьи.

─ Да, но мне кажется, звонивший этого не знает, а я ничего ему не сказала. Я боюсь, что с Игнатом может что-то случиться. Пусть думает, что я имею право распоряжаться этими проклятыми бумагами.

─ Я тоже боюсь, боюсь за жену, боюсь за дочь. Но это не повод пускать их по миру.

Тётя Надя опять зарыдала.

─ Севушка! Что нам делать? Может, продать всё и жить спокойно?

─ Нет, милая. ─ Отец кашлянул. ─ Не для того мы с Васькой всю жизнь горбатились, чтобы наши дети нищими стали. Да и вряд ли нас оставят в живых. А ты не плачь. Я обязательно решу этот вопрос.

─ Что ты решишь? Ты же за десять лет ничего не решил. Ты даже убийцу найти не смог. В версию, о свихнувшемся вояке, из бывших, никто не поверил.

─ Да, но убийца не проявлял себя до недавнего времени. Знаешь, Наденька, я не просиживал штаны. Я кое-что откопал, но это не телефонный разговор. Встретимся через пару часов.

─ Ладно. ─ Надежда Алексеевна шмыгнула носом. ─ Жду вас с Тамарой в гости.

Я вновь нырнула в нишу и прижалась к стенке, чувствуя плечом холодную средневековую сталь.

«Всё ясно, старина Генри. Отец ещё не разорён, но уже на грани. Кому-то понадобилась его корпорация».

Я знала о трагедии, унёсшей жизни моего старшего брата и друга нашей семьи, смешного толстяка и балагура, Василия Дмитриевича. Но тогда мне исполнилось шесть. Всего лишь шесть. Горе от утраты Гошки, которого я обожала, притупилось, воспоминания поблёкли, боль подутихда. Но теперь над нашими семьями повисла очередная беда, гораздо страшнее банального банкротства. Меня так и подмывало вбежать в кабинет отца и крикнуть: «Отдай этим гадам всё! Пусть только оставят нас в покое!» Но я понимала, что никогда этого не сделаю.

Развернувшись, побрела в свою комнату, твердя, как мантру, что нужно доверять родителям. Они знают лучше, что делать и как быть.

Я любила летние ливни, когда с неба на голову обрушивались тонны воды. Эта вода казалась удивительно тёплой, зеркально чистой, и тут, на нашей даче, пахла сосновой хвоей. Но сегодня мама настояла, чтобы я накинула целлофановый плащ Галюси.

─ Разве вы не проводите меня?

Одинокое такси припарковалось у задних ворот.

─ Так надо, детка. Помни, мы с папой любим нашу девочку.

Отец спустился в холл и крепко прижал меня к себе.

─ Постарайся не огорчать тётю Эльзу. Надеюсь, вы подружитесь.

Мне не хотелось улетать. Я бы согласилась остаться дома и жить в чулане или под кроватью, лишь бы не расставаться с родителями. Дурные предчувствия разрывали тело на части. Сердце трепетало в груди, словно пойманная в сачок бабочка, противно сосало под ложечкой, а к горлу подступала тошнота.

─ Не волнуйся за меня, папуля. Береги маму.

Я чмокнула отца в гладко выбритую щёку и вдохнула запах любимого одеколона.

─ Ступай. ─ Он легонько подтолкнул меня к двери.

Я пересекла двор, умудрившись подставить лицо тёплым каплям, кивнула нашему охраннику, дяде Пете, который трамбовал неподъёмный чемодан в багажник машины, и впрыгнула в салон.

Обогнув усадьбу, такси помчалось к выезду из посёлка. Я обернулась и сквозь пелену дождя увидела, как из центральных ворот выехали три бронированных автомобиля моего отца. Они выстроились в шеренгу и направились в противоположную сторону. В Москву.

Орли. Глазом моргнуть не успела, как оказалась во Франции. Аэропорт гудел, как улей. Я растерялась. Отец сказал, что меня обязательно встретят. Вот только кто?

─ Анастасия?

Высокий мужчина с копной белокурых волос, зачёсанных назад, широко улыбался. Я выронила сумку и, как дура, уставилась на незнакомца. Отличный, сшитый на заказ, тёмно-синий костюм выгодно подчёркивал все достоинства атлетической фигуры. Рубашка, подобранная в тон, самым чудесным образом гармонировала с золотистым загаром. Начищенные до блеска туфли делали образ красавчика практически идеальным. Я подняла взгляд и почувствовала, что моё сердце пропустило удар. Янтарные глаза незнакомца впитали в себя всё солнце этого летнего дня. А губы… Слишком пухлые для мужчины, слишком мягкие… Я вдруг представила, как они прикасаются к моим, и покраснев, опустила голову.

─ Допустим. А Вы кто?

Мой голос предательски дрогнул. Казалось, незнакомец заметил это.

─ Игнат Тулинов.

Сын дяди Васи? Не может быть. Я видела его, когда была совсем маленькой, и парень показался мне до ужаса противным. Теперь же от худющего длинновязого юноши не осталось и следа.