Путь Любопытства. Дилогия (СИ) - Нейтак Анатолий Михайлович. Страница 110

– Понимаю и не спорю, – кивнул Мийол.

– С гномами дело иметь можно и даже порой нужно, – продолжал Щетина. – Народ это вполне надёжный. Но! Только когда и если сам имеющий – не менее чем подмастерье и обладает в одном из их союзов хотя бы малым гражданством. Собственно, готовым идти на сотрудничество магам пятого уровня они малое гражданство выдают с минимумом проволочек. Когда прорвёшься, возвращайся к тому же Гортуну и подавай прошение. Начнёт юлить – сваливай впереди вопля ужаса. Оформит гражданство – но не ранее того! – можешь поговорить о взаимовыгодных делах.

– А до прорыва мне лучше затеряться вместе с командой и роднёй где‑нибудь подальше от Рубежных Городов, я правильно понимаю?

– Правильно. Есть в тебе всё‑таки мозг, ученик! Есть!

Щетина снова закашлялся. Страшно. Скрючиваясь и содрогаясь. Но никто и не подумал высказываться во время этой паузы.

– План у меня примерно такой, – заговорил старик хрипло. – Достраивайте нормальную леталку, грузите всё ценное в пространственные короба и после моей кончины мотайте поближе к Междуземному морю. Для кого другого это было бы очень неприятное решение. Да оно отчасти такое и есть. Если бы можно было оставаться здесь… но это шибко рискованно. Так что… опять же: ты, с твоей ненормальной скоростью восстановления, от пребывания в малом природном фоне теряешь меньше, чем потерял бы другой маг. Ты, – палец указал на Рикса, – развился слишком резко и быстро, контроль основных узлов у тебя поганый, как год зараставшее днище. Тебе малый фон тоже, скорее, на пользу пойдёт. Научит контролю наиболее прямым и суровым образом. В общем, не пропадёте. Тем более, это здесь эксперты магии с новоиспечённым Воином‑достигшим – так, птички‑невелички. А вот у моря…

Поэтому, пока старик медленно умирал, остальные суетились, как ужаленные. Требовалось достроить летучую лодку. Требовалось создать достаточно надёжные – и не конфликтующие с магией лодки, что важно! – пространственные короба.

И, наконец, требовалось решить проблему дальней навигации.

Когда Ригар рассказывал про иную вселенную, про астрономию  и географию , Мийол прям завидовал. С одной стороны, обитаемая планета – приблизительно сфера, из‑за чего на дальних дистанциях возникают чисто геометрические сложности. Дуги больших кругов, сложности с определением долготы и прочее такое. Но при этом на планете имелся ясный, чёткий, доступный ориентир: небо. Имелось светило, каждый день поднимающееся на востоке и садящееся на западе. Имелись, в конце концов, вспомогательные средства ориентации вроде магнитного компаса, указывающего юг и север…

На Планетерре все эти радости ориентирования на местности отсутствовали. Составители карт сталкивались с колоссальными сложностями. Штурманы плавучих и летучих кораблей строили маршруты по приметам. О каком‑либо глобальном магнитном поле не могло идти и речи. Небо круглые сутки закрывал слой плотной, не имеющей разрывов облачности. Отличить одно направление от другого не всегда мог даже самый опытный путешественник, партии Охотников в диколесье, зайдя в незнакомые места, банальнейшим образом терялись.

В общем, всё оставалось плохо, сложно и даже невозможно, пока на помощь людям в очередной раз не пришла магия.

Первым навигационным артефактом стал простейший градуир. Сложность заключалась в двух моментах: как изолировать градуир от локальных помех и как повысить точность измерений. Второе – вопрос технический, а первый вопрос разрешился, когда Энхелитт предложил вместо изоляции (по определению не идеальной) воспользоваться масштабированием. Причём лично продемонстрировал первый градуир, замеряющий параметры Природной Силы – прежде всего её интенсивность – не точечно, а зонально.

Получив навигационные градуиры Энхелитта, люди смогли перейти от примитивных методов ориентирования к магическим. Стало возможным передвижение вдоль изолиний, активно началось составление первых комплексных карт.

Увы, обилие точных измерений быстро подтвердило известный и ранее факт: Природная Сила нестабильна. Точнее, она стабильна в больших масштабах и на длительных временных отрезках, но это не отменяет колебаний – даже и нециклических, непредсказуемых. Значительное число территорий из‑за этого оказалось помечено на картах как «навигационно сложные», а часть – как «навигационно хаотичные». К тому же оставался на повестке вопрос точности измерений: за определённым (и довольно низким) порогом дальнейшее уменьшение погрешности требовало совершенно непропорционального роста стоимости навигационных градуиров. Говоря проще, повышение точности переставало оправдывать себя экономически.

И тогда прозвучал голос Камеринны из Ланфарра, ученицы Энхелитта: «Если в природе нет чётких ориентиров для наших кораблей – создадим эти ориентиры своими руками!»

Так градуирное ориентирование дополнилось реперным и началось возведение сети маяков.

…разумеется, не обошлось без сложностей. Наиболее очевидная: ну да, на суше установить рунный маяк можно и даже относительно несложно. А что делать в море? Кроме того, рунные маяки системы Камеринны существенно искажали фон Природной Силы, мешая градуирному ориентированию, возведение капитальных маяков обходилось в суммы, огромные до изумления, а обслуживаемые маяки пиявками присасывались к бюджету. Артефакты реперной навигации оказались весьма капризными и дорогостоящими устройствами…

Но время шло. Люди не оставляли усилий – и до Кадарского завоевания, и тем более после него. Империя установила стандарт направления, генеральный вектор: от Нулевого Маяка Стедды до Великого Маяка Лаонгатта. Уточнялись карты, велись наблюдения, вводились нормы точности для навигационных артефактов и система всеобщего ориентирования. Последнее потребовало реформы всей реперной сети; от стабильных маяков Камеринны отказались в пользу импульсных маяков Геберра, а затем перешли к резонансной схеме Акрата и Шоми. Что, конечно, моментально превратило векторные навигационные столы в дорогостоящий артефактный хлам… точнее, такие столы превращались в хлам за пределами жёлтой зоны, уже в ближнем диколесье, вдали от сети стабильных и импульсных маяков.

Как бы то ни было, вопрос дальней навигации и ориентирования в пространстве стоял перед группой Мийола во весь немалый рост. Теоретически, они могли заказать навигационные артефакты (как и пространственные короба, и ещё много всякого) у гномов. На практике такая сделка вряд ли прошла бы мимо Гортуна. Между тем, если градуир Энхелитта соединёнными усилиями Мийола, Васаре и Ригара изготовить оказалось не так уж сложно (по принципиальной‑то схеме, приведённой в готовом виде!), то для резонансного уловителя Акрата требовались сигнатурные образцы.

В итоге соединёнными усилиями всё той же троицы слепили векторный навигационный стол (точнее, эрзац такового, обладающий неведомой пока что практической эффективностью) и решили отложить вопрос с уловителем на будущее. В конце концов, что нельзя без вопросов приобрести у гномов, то вполне могут продать люди.

Однако с ними намечались свои сложности.

– У тебя, ученик, – говорил сквозь хрипы старик, – адски удобный сигил. Не сказать, чтобы идеальный, потому что идеала не существует – но удобный. И если мои советы чего‑то стоят, я бы тебе посоветовал создать небольшую артефактно‑ритуальную схему для усиления одной из функций сигила, что тебе доступны…

– Какой именно?

– Различение лжи. Проницательность по этой части полезна для живущего среди людей, как… да нет. Просто полезнее всего остального, кроме грубой боевой силы.

В итоге за неделю Мийол рассчитал и слепил, пользуясь простейшей конденсомантией, штуку, кою пышно поименовал Кирасой Истины . По форме это вышла скорее полужёсткая сбруя, в разных точках которой крепились небольшие руны единого ритуала, слегка выходящего по сложности за рамки экспертного уровня. Рассчитанная строго на взаимодействие с Атрибутом, причём именно его собственным, Кираса Истины  по мысли создателя должна была по суммарной эффективности заменить завершённое подмастерское заклинание Великого Выявления Обмана .