ТТ, или Трудный труп [Покойник в прямом эфире] - Хмелевская Иоанна. Страница 46
– И уверена, что никому, кроме меня, ничего не рассказывала?
– Никому, провалиться мне на этом месте. Вот расспрашивать – расспрашивала, не отрекаюсь, но очень осторожно, ну да ты меня знаешь. И кое о чем вспоминала… Надеюсь, ты меня не считаешь кретинкой?
Нет, кого-кого, а уж Аниту я кретинкой сроду не считала. Сумасбродной была, выкинуть какой-нибудь неожиданный фортель могла, но в уме ей не откажешь. И все же в данном конкретном случае у меня так отчаянно не сходились концы с концами, что я просто всей шкурой ощущала, как напряжение повисло в воздухе.
Постаралась взять себя в руки и внутренне собраться.
– Да воздаст тебе господь за Кубяка, – поблагодарила я подругу. – И за Трупского. Чем все это закончится, пока не знаю, мне надо хорошенько подумать. Нутром чую – что-то непонятное закрутилось под моей крышей.
– Ты имеешь в виду анатомию или архитектуру?
– И то, и другое.
– Если что-то серьёзное, я первая должна узнать. Ты просто обязана обо всем рассказать в первую очередь мне!
– Да я бы тебе уже сейчас рассказала о том, как был обнаружен труп Красавчика Коти, если бы не сумбур в голове, так что придётся немного подождать. А когда буду в состоянии изложить всю запутанную историю, в подробностях и отдельными кусками, обязательно это сделаю и даже проконсультируюсь с тобой, только вот как тебя отловить? Куда тебя опять черти понесут?
Анита охотно поделилась своими планами на ближайшее время:
– Сейчас я немного побуду в Копенгагене… ладно, так и быть, запиши тайный номер моего сотового. Только три человека его знают, ты будешь четвёртой.
Драгоценный номер Анитиного телефона я записала на полях телевизионной программы, первом обрывке бумаги, подвернувшемся под руку.
Анита отключилась, я же вернулась к Марте вконец замороченная…
Марта тоже после своего разговора по телефону была так взволнована, что у неё тряслись руки и она никак не могла попасть своим мобильником в отведённое ему отделение сумки.
– Что в твоей квартире такое завелось? – раздражённо поинтересовалась она. – Какие флюиды, излучения или ещё похуже – мистические явления?
– Когда-то, очень давно, завелись клопы. Но не мои, соседские, и от них я давно избавилась. К тому же не мистические и не метафизические, а самые обыкновенные. Опять что-то стряслось? Погоди, принесу пиво, мне тоже не мешает успокоиться. Испытать такое потрясение…
– Потрясение испытала я, а не ты, – возразила Марта.
– У тебя привилегия на потрясения? – поинтересовалась я на полпути в кухню. – А другим нельзя? Говори сразу, кто звонил.
– Доминик.
– Понятно, – презрительно отмахнулась я, вернувшись с банкой пива и стаканами. – Ему срочно понадобилась плевательница?
– Какая там плевательница! – даже не обиделась Марта. – Дай хлебнуть пивка, я не совсем поняла… Ему, видите ли, не даёт покоя полиция, а все из-за проклятого пожара и кражи на телевидении. Заявляют – «кража со взломом», так это у них называется. А на телевидении никакого взлома не было, просто кто-то свистнул кассеты с пожаром, так они пристали к Доминику с ножом к горлу: кто украл и что ему об этом известно. А ему ничегошеньки не известно, и все это из-за меня, и откуда я знаю некоего Грохольского, и вообще, как мы могли предвидеть, что именно там дом загорится? Так если у меня самой крыша поехала – нечего других грузить, заявил, теперь по моей вине у несчастного ни минуты покоя. Тем более что полиция и ему самому не верит: как можно, находясь в соседнем номере, не слышать в ночной тишине того, что происходило рядом? А он не слышал, и все тут! Полиция вцепилась в него мёртвой хваткой. Сначала показания выколачивала, потом требовала вернуть кассеты с пожаром, а теперь и вовсе обнаглела: совала под нос фото какой-то страшной рожи и велела сказать, кто такой. А он сроду ни с какими страшными рожами не водился. И с какой стати он, Доминик, должен что-то знать о Ящере Збине, терпеть не может этого типа и держится от него на расстоянии, да и тот ему в друзья не набивается. Почему о Ящере не расспросят Пуха, а все лезут к нему? Он больше так не выдержит и никогда мне не простит…
Я остановила разогнавшуюся Марту:
– А помедленнее нельзя? Я за тобой не поспеваю.
– Это ты за Домиником не поспеваешь, – крикнула Марта, – это он свалил все в кучу, аж заикался от спешки и злости. И ещё сказал – будут допрашивать нас всех: и меня, и Павла, и Кайтека.
– Езус-Мария! – простонала я и отхлебнула пива, явственно ощущая нараставшие на мне килограммы.
Марта молчала и ждала от меня разъяснений, я же пока не могла упорядочить сумбур в голове. Чувствовала лишь, что он начинает принимать какую-то странную форму.
– А на кой тебе понадобились мои старые клопы?
Марта поперхнулась пивом.
– Иоанна, хоть ты не издевайся надо мной! Хочешь совсем добить?
Пришлось постучать девушку по спине.
– Извини, мысли путаются. Клопы тут ни при чем, я о метафизике хотела спросить.
– А, это я к тому, что каждый раз, как приду к тебе, обязательно какой-нибудь кошмар обнаружится или кто заявится с чем-то неожиданным. Сама подумай, то Цезарь Прекрасный…
– Не такой уж он кошмар!
– Внешне, но ведь сколько беспокойства вносит! А твой Витек со своим трупом! И я уже невольно жду – вот-вот пожалуют бандюги, наведут пистолет и потребуют…
– Плёнки? Да ради бога, не станем рисковать жизнью, дам им эти проклятые кассеты, у всех нас уже есть копии. Ещё и пивом угощу. А теперь успокойся и послушай мои новости, давай вместе подумаем. Опять позвонила Анита…
Постаравшись устроиться поуютнее, я как можно доходчивее передала девушке свой разговор с Анитой. Травмированная Домиником, Марта поначалу не могла сосредоточиться, пришлось пару раз силой заставить её вытряхнуть из головы проклятого нытика, и вскоре до неё стали доходить и смысл, и значение услышанного. Умница Марта усекла суть возникшей проблемы: у нас полиция усердствует чрезмерно, на людей бросается, а Анитой совсем не заинтересовалась. Что бы это значило?
– Смотри, и даже по времени совпали, – заметила моя соавторша. – Звонки Аниты и Доминика, что же ещё? Предлагаю шаг за шагом проследить оба их сообщения, если, конечно, в истеричных выкриках Доминика есть хоть какой-то смысл.
– Я бы не исключала смысла, ведь полицией обнаружен труп Красавчика Коти – кстати, благодаря тебе, «деточка», – и действия полиции логичны. Они просто должны были взяться за Доминика, а то, что он воспринимает расспросы полиции с присущей ему истеричностью, – его дело. Впрочем, полиция может лишь догадываться о том, что труп в подвале – Красавчик Котя, ведь и документов при нем наверняка нет, и безжалостное время поработало.
– А нашего красавчика Цезаря ты совсем за дурака держишь? Мы же ему все растолковали.
– Если не потащили меня в морг опознавать Котю, значит, пан майор что-то скрывает.
– Зато о подгоревшем Грохольском треплется направо и налево.
– Да, раз пожар грабанули… А Доминик руководит редакцией… Так что же он может скрывать, наш Чарек? Они сами вышли на свидетеля…
– Постой, кто вышел?
– Да менты же.
– Не улавливаю. Ты о каких ментах?..
– Пока сама не знаю. Говорю же – надо подумать.
Зазвонил мой сотовый. Витек.
– Я случайно оказался у твоего дома. Можно зайти?
Я очень обрадовалась Витеку, о чем ему и сказала, щёлкнув домофоном. При возникшей проблеме и сумятице в умах у нас с Мартой очень пригодился бы третий ум, дружественный и рассудительный.
Через две минуты Витек уже сидел в самом удобном кресле за столом в гостиной. Отдышавшись, выразил желание выпить сначала стакан пива, а потом чашку кофе. Пиво было ему незамедлительно предоставлено.
Начал он с оригинального заявления:
– Ничего не понимаю. Чего хихикаете? Я же не шучу, и в самом деле вконец запутался!
Я поспешила его обрадовать:
– Мы тоже! Надеялись, что ты нам кое-что разъяснишь.
– Я вам? Да я сам от вас хочу потребовать разъяснений!