Народ Тарха (СИ) - Бегоулова Татьяна. Страница 22

Лайда с раздражением смывала со своего тела сладкий аромат ночной горчеватки.

— Шиана, добавь горячей воды, — Лайда готова была и в кипятке искупаться, лишь бы поскорее смыть приторный запах, от которого уже начинало тошнить. Откинув голову на небольшую подушечку, которую услужливая смотрительница купальни подложила Великой, Лайда снова в подробностях вспомнила встречу с Арсаем.

От взора Великой не укрылась довольная ухмылка мага — он, принял на свой счет её принаряженный вид, а значит — заглотил наживку. Но сможет ли она правдоподобно изображать влюбленную женщину? Арсай вызывал у Лайды целую гамму чувств, но ни одно из них и близко не походило на влюбленность. И что делать?

Лайда прикрыла глаза, представив лицо Арсая и пытаясь найти в его облике что-то привлекательное. Большие карие глаза с густыми ресницами. Хм…Такие ресницы хороши для девушки, а мужчине к чему? Губы… Да, стоит признать — губы чужака красиво очерчены, но вот когда он самодовольно улыбается, как сегодня, хочется влепить ему пощечину. Но если не придираться и не выискивать недостатки, то Арсая вполне можно назвать симпатичным и даже…хм…привлекательным. Лайда представила, как порыв ветра развевает темные волосы чужака и открывает взору его загорелую кожу. Но и это не помогло — чужак оставался чужаком, врагом и не вызывал симпатии.

Сегодня Арсай много рассказывал о Леании. Было интересно слушать, но от Великой не ускользнуло как чужак положил свою ладонь рядом с её ладонью — еще чуть-чуть и их руки соприкоснулись бы. Подавив порыв убрать ладонь, Лайда с благожелательной улыбкой продолжила слушать Арсая. Когда она уходила, то почувствовала как взгляд чужака скользит по её телу, пытаясь представить, что скрывает ткань платья. За такую дерзость любой бы мужчина народа Тарха получил парочку ударов хлыстом от самой Великой. А тут приходится терпеть наглость чужака! Но если бы она была влюблена в Арсая, ей бы понравился этот взгляд..?

Лайда представила что Арсай обнимает её за талию, его рука обжигает сквозь тонкую материю платья. Второй он зарывается в её распущенные волосы и притягивает к себе. Губы чужака совсем близко и она уже чувствует его дыхание…

Горячая вода обожгла локоть Лайды и Великая, вскрикнув, открыла глаза. Желоб по которому в купальню подавалась горячая вода был полон, а Лайда, замечтавшись о чужаке, не заметила, как Шиана открыла заслонку, пуская кипяток.

На купеческом корабле, который шел в Княжеск, было на удивление много молодых девиц. Разумеется, девицы — красавицы отправились в путь не одни — их сопровождали родители, а кого-то еще и куча мамок-нянек. По причине хорошей и солнечной погоды все путешествующие выбрались на палубу, от чего там сразу стало шумно и многолюдно. Олех стоял один, не решаясь подойти к брату и Ферюзе. Ему почему-то казалось, что стоит ему появится и улыбка исчезнет с лица степнячки, а Олеху нравилось, пусть и издали, смотреть как Ферюзе улыбается.

Но одиночество Олеха было нарушено самим владельцем корабля — купцом Олданом. Высокий и еще не старый мужчина молча остановился возле Олеха и также не говоря ни слова уставился на море, будто и не замечая парня. Олеху стало как-то не по себе от молчаливого присутствия купца. И чтобы нарушить молчание спросил первое, что пришло в голову:

— А что, уважаемый, часто девицы из Златограда в Княжеск путь держат? Или праздник какой в Княжеске намечается?

Купец смерил Олеха удивленным взглядом:

— Да ты, парень, ни с неба ли свалился? Все знают, зачем красны девицы в Княжеск так спешат, а ты нет? Откуда ты?

Олех насупился:

— Из далека.

Купец хмыкнул:

— Оно и видно! Царица Греза решила царевича Верослава женить, да приказала всем красивым девкам любого сословия в Княжеск ехать. Невесту выбирать царевичу будут. Вот все и спешат, боятся опоздать. Моя дочь тоже просилась, но я не разрешил. Нечего в Княжеске делать, неспокойно там нынче. Пущай дома сидит, целее будет.

Олех насторожился:

— А чего это в Княжеске неспокойно стало?

— Так понятно чего. Соседи-то наши, горные жители, все воюют. А ты представь, прознают они что в Княжеск первые красавицы прибыли, что они сделают? Правильно, попробуют своровать девок, чтобы каченеям продать наложницами. Вот я и запретил своей дочке ехать. Хотя она у меня уж такая красавица — второй такой не сыщешь.

Лайда с доброй улыбкой наблюдала за тем, как её дочки — Виена и Раяна- внимательно, затаив дыхание, слушают рассказ старшей мамки Мийны о жизни Великой Тархи. Было время когда сама Лайда, прижавшись к теплому боку старшей мамки Яххи слушала о Великой. А теперь вот Мийна стала старшей мамкой, а прах Великой Яххи покоится в Долине Предков. Удивительно, но её дочери, несмотря на всю свою непохожесть, дружны и неразлучны. Виена- старшая, похожа на старшую мамку Мийну- черноволосая, кареглазая, рассудительная и серьезная. А вот младшая — Раяна- вся в Лайду пошла. И внешностью и характером. Вспыльчивая, резкая, но не злопамятная. Может это и хорошо, что Раяна младшая — станет в свое время предводительницей воинов, а не Великой. Лайда усмехнулась — еще одну правительницу с таким характером как у Лайды холмы не переживут.

Купеческий корабль прибыл в Княжеск через двое суток пути, уже после полудня. На пристани было многолюдно и шумно, в такой толчее легко и потеряться. Поэтому Ферюзе сразу посадили на её степную лошадку, чтобы девчонку не затоптали в толпе. И только выбравшись с пристани и свернув в одну из улочек, Олех и Рагдай остановились. Где искать в городе дом дядьки Лучезара они и не знали толком. Никто из холмов в гости к Лучезару не наведывался. Но Олех помнил, что Ярыш сказывал, что Лучезар теперь воевода царя Есислава. А уж дом воеводы должны горожане знать!

Княжеск по рассказам Ярыша был городом деревянных теремов. Но сейчас, проезжая по улицам города, Олех заметил не так уж и много теремов. Их можно было пересчитать по пальцам. А вот каменных домов было много. Каждый дом утопал в листве деревьев, а высокие ворота скрывали от посторонних глаз личную жизнь горожан. Постучав в ворота ближайшего дома, Олех услышал громкий лай собаки. В воротах приоткрылось оконце и мужской голос пробасил:

— Постояльцев больше не берём, нет места! Понаехали со своими девками- не сиделось вам дома!

Оконце захлопнулось. Олех почесал затылок- не гостеприимно встречают их горожане. Видать, выборы невесты царевича затянулись. И во втором и третьем доме история повторилась — никто и слушать не стал стучавших, кричали из-за ворот что нет мест.

Поняв, что так они ничего не добьются, путники решили поспрашивать у горожан где дом воеводы. Горожане кивали, мол, знаем, как не знать. Махали неопределенно рукой и говорили:

— Рядом с царскими палатами.

Знать бы еще, в какой стороне эти царские палаты. Не сразу, но разыскали. Дом воеводы был каменный, в два окна вверх. Ворота крепкие и высокие. Остановившись перед воротами Олех вдруг почувствовал некоторую робость. А вдруг дядька Лучезар им не обрадуется? Он теперь воевода, большой человек при царе. На лице Рогдая застыло такое же выражение — неуверенность и неловкость. Но парень встретившись взглядом с братом, кивнул на ворота:

— Чего смотришь? Стучи!

И Олех постучал кулаком по дубовым воротам. Лай собаки, торопливые шаги, оконце в воротах открылось и показалось женское лицо. Цепкий взгляд хозяйки окинул незнакомцев и женщина спросила:

— Чего надобно? На постой не беру.

— Да нам бы дядьку Лучезара, мы его сродники! — выпалил Олех, боясь что сейчас женщина захлопнет оконце и уйдет.

Глаза женщины недоверчиво прищурились:

— Какие такие сродники? Откуда?

— Так из холмов мы! — добавил Рогдай.

Ворота открылись и перед троицей путников предстала хозяйка дома — невысокая, пышнотелая, но с добрым лицом. Она с недоверием и видимым волнением разглядывала незваных гостей.