Тот самый парень из порно книга 2 (СИ) - Хаан Ашира. Страница 33
Я подождала, пока он возьмет оба бокала и придвинулась под бок, впуская его в уютное тепло пледа.
— Устал? — спросила тихо.
— Очень.
Главное, не вспоминать — от чего.
Он положил мою ладонь себе на щеку и потерся об нее с закрытыми глазами.
Мы сидели молча, прижавшись друг к другу, и я только иногда бросала взгляд на освещенный голубыми отблесками бассейна профиль Дэрила.
Такой красивый — спустя месяцы после нашей первой безумной встречи у меня все еще замирает сердце при взгляде на него.
Такой близкий — замирает и щемит от этой близости.
Жена порнозвезды. Шепот в темноте
— О чем ты мечтал в детстве? — вдруг спросила я.
Захотелось узнать. Мы о многом разговаривали с Дэрилом еще тогда, до встречи в Москве, письменно и голосом, но почему-то мало касались детства, словно считая эту тему слишком личной.
А сейчас… вот прямо сейчас — было в самый раз.
— О «Toyota Supra», — усмехнулся Дэрил, отпивая из бокала. — У меня была игрушечная модель, а я дико хотел настоящую, мне даже сны снились, как я ее вожу.
— Купил?
— Ага. И разбил в первый же год. Оказывается, спортивные машины не делают тебя опытным гонщиком.
Я покачала головой. Глупый мальчишка.
Терпкое вино на языке отзывалось ежевикой и кедром, аромат ночных цветов становился все сильнее, и безумие в доме Дика Монро постепенно отступало, растворялось в тумане.
Что-то внутри притягивало нас друг к другу сильнее, чем отталкивали внешние обстоятельства.
— А я хотела «барби» с гнущимися руками и ногами. Но купили мне только пластиковую подделку…
— Почему? — удивился Дэрил. — Тебя так наказали?
— Ты мало что знаешь о России, да?
Я засмеялась, толкнув его плечом.
Он долил еще вина в наши бокалы, чокнулся своим о мой и отпил глоток, раскатав его на языке.
— А из нематериального? — снова спросила я. — Чего ты очень-очень хотел?
Дэрид шумно вздохнул, закидывая руку на спинку диванчика и поплотнее укрывая нас пледом.
— Хотел стать хорошим мужем… — чуть смущенно и хрипло хохотнул он.
— Серьезно?..
— Ты же помнишь, я тусовался среди маминых подруг из бурлеска. Они часто жаловались на своих бойфрендов, плакали, когда те их обижали, замазывали синяки от побоев и позволяли клиентам лапать их за лишнюю пятерку, потому что муж опять потратил все деньги на игровые автоматы и выпивку. Их мужчины вели себя как мудаки, и я не понимал, почему. Им что — никто не сказал, что так нельзя? Когда вырасту, я точно буду другим, ведь я-то теперь знаю, что так делать неправильно. И моя жена будет самой счастливой.
— Забавно… Никогда не встречала мужчину, который в детстве мечтал о жене. Наши мальчишки, наоборот, всегда кричали: «Фу! Никогда не женюсь!» У некоторых сбылось.
Дэрил ткнулся лбом мне в висок, щекоча кожу тихим хриплым смехом. Коснулся губами, отвел волосы от лица, глядя блестящими в темноте глазами.
Спросил:
— А ты хотела замуж?
— Нет.
Вот теперь удивился он. Еще бы — все эти принцессы в бальных платьях, «барби» в свадебных нарядах, американские традиции с их «что-то старое, что-то новое, что-то чужое, что-то синее», тем более крепкие, что их история пока слишком коротка.
Но я уточнила:
— Не хотела. Знала, что выйду. Других вариантов просто не было. — я вспомнила бабку Назариху, холостой судьбой которой меня пугали в детстве. — Это была не мечта, а неизбежность.
Вино потихоньку согревало изнутри и развязывало язык. С тех пор как я стала учить здесь английский, я строго следила за тем, чтобы использовать правильные грамматические конструкции и прятать акцент, поэтому говорила что-то только после того, как сначала строила фразу в голове. Сейчас мне было все равно. Я просто подхватывала первое попавшееся слово, пусть неправильно, но выражавшее мою мысль. И беседа лилась легче.
— Я знала, что выйду замуж, как мама. И у меня, конечно, будут дети. Мальчик и девочка — как положено. И… еще девочка. Только для меня самой, а не потому что так надо.
Надо же, я забыла об этом начисто. Не вспомнила даже в браке.
— У тебя ведь всего двое? — уточнил Дэрил. — Как раз мальчик и девочка?
— Угу…
— Лили, моя Лили… — он обвил пальцами мое запястье, коснулся губами бьющегося в тонкой венке на нем пульса и прижал меня к себе крепче.
Я хотела, чтобы он что-нибудь сказал. Или спросил. Или… попросил.
И боялась этого.
Но его дыхание лишь сбилось на секунду или две, но Дэрил промолчал.
Легкое ощущение горечи я быстро смыла глотком вина.
Мне было хорошо рядом с ним.
Я помнила, я все помнила о том, откуда он вернулся и куда уедет завтра, о том, что нас разделяло, но все равно любила его так, что на глазах выступали слезы, когда я об этом думала.
Может быть, он никогда не был нормальным, и никогда не будет. Но без того, что сделало его сломанным, он был бы другим. Все то, что мне нравилось в нем, что составляло его суть: его забота, внимательность, его нежные прикосновения, его горячий секс и умение довести меня до безумия, не делая ничего особенного, его потрясающее доверие и та быстрота, с которой он впустил меня в свою жизнь, распахнув ее без сомнений — было следствием его жизни.
Той самой, что сломала его.
Но при этом сделала его моим Дэрилом. Человеком, в кого я влюбилась. Как знать — будь он чуточку более нормальным, накрыло бы меня так сильно?
Я ведь тоже была сломанной, чего греха таить.
Может быть, у меня была полная семья, но папа под конец жизни начал пить.
Я жила в стране, сломавшейся пополам прямо во время самого важного периода моей жизни.
И, в конце концов, я была замужем.
Так ли сильно отличался от порно мой супружеский секс? Неизбежный, даже когда мне месяцами было больно после родов. Неотвратимый, когда муж трахал меня спящую, потому что от усталости я не могла даже открыть глаза. Неминуемый, когда он приходил от друзей пьяный и веселый — а я же жена, я должна.
Да, я любила Валеру, но даже с любимым секса хочется далеко не всегда
Приходилось себя заставлять — такой вот он, супружеский долг. Хочешь, не хочешь…
Только и разницы, что этого не осталось на пленке.
Конечно, это не идет ни в какое сравнение с тем, как порно-актрисы накачиваются обезболивающим перед хардкорным гэнгбэнгом. Но и у меня есть тот самый опыт нарушения границ тела без моего желания.
Возможно, это изломало меня достаточно, чтобы я полюбила такого же сломанного Дэрила, совпав с ним своими выщербинками.
Последние капли вина вылились на дно бокалов, соединившись кисловатой терпкостью между нашими губами.
Дэрил шепнул:
— Пойдем спать?
Мы поднимались по лестнице, останавливась каждые три ступеньки, чтобы поцеловаться. Наверху укрылись одеялом, обнялись…
Ни о каком сексе речи, конечно, не шло.
Но между нами было что-то большее.
Тихий шепот в тишине спальни.
— Какой у тебя был любимый диснеевский мультик?
— «Аладдин», — ответил Дэрил, почти не удивив меня после сегодняшнего открытия про Дика.
— А у меня «Русалочка». Я даже хотела красные волосы.
— А лифчик в форме ракушек не хотела?
— Фу на тебя! Я была еще маленькая!
От кого мы прятались в темноте под одеялом? Кто знает… Может быть, мы в этот момент были немного похожи на детей, убежавшие от злых взрослых в свой собственный мир.
— У меня был наглый кот, он жил у бабушки на даче, а на зиму она забирала его в квартиру. Никогда не давал мне есть крабовые палочки, приходил и отнимал.
— А у меня собака. Джесси считалась моей, но любила больше мою маму. После ее смерти тоже долго не прожила, слишком скучала.
— Ты остался совсем один…
Я гладила его пальцами по щеке, он касался губами моего лица, скользил от виска к подбородку, оставлял отблески дыхания на коже.