Древний Рим. Имена удовольствий (СИ) - Грез Регина. Страница 39

Отлично понимая, что это игровые бои, я все равно волновалась за своего «генерала». Кромих был великолепен, и, если уж сказать по-секрету, мне кажется, в реальном бою он бы мог Гая одолеть, недаром год назад считался одним из лучших гладиаторов Рима. Разве что Дакос сравнился с ним…

Мысли о своем бывшем рабе ни с того ни с сего порой забредали мне в голову, и я усердно их отгоняла. Иногда мне всерьез начинало казаться, что фракиец напустил на меня какие-то свои «шаманские» чары, чтобы я не забывала его, но я легко отвлекалась на разные сюрпризы и подарки консула. А их было немало…

У меня появилась своя комната, я попросила об этом уже на следующий день, когда согласилась стать женой Гая Мария. Также в моем распоряжении теперь была девушка-рабыня, ее звали Аннея, но для меня пусть будет просто Аня. Уже через пять минут после знакомства с ней я поинтересовалась, не домогался ли ее хозяин, но получила отрицательный ответ, что меня несказанно порадовало.

Из дома Клодия мне принесли кое-какие старые вещи, особенно я настояла на своих папирусных записях, решила продолжать путевые заметки даже будучи в ранге консульской супруги, надеясь, что впереди еще много интересного. У меня прибавилось красивой одежды и притом, самого лучшего качества. Оказалось, что с финансами у Гая все в порядке и он даже не знает, на что тратиться, так как привык к совсем простой походной жизни. Я решила помочь ему в этом вопросе и заверила Каррона, что деньги могут очень украсить нашу жизнь, а именно: преобразовать жилище, разнообразить садовый ландшафт, усладить взоры мужчины нарядами и украшениями на теле возлюбленной.

Гай легко со мной согласился и распорядился выдать довольно увесистый кошелек на все мои разнообразные женские нужды. Я округлила глаза, обнаружив, что в нем не пригоршни мелких ассов и денариев, а самые настоящие полновесные сестерции и золотые ауреусы. Да продлит Юпитер годы щедрых мужчин! Да будут они почивать на лаврах, окруженные лаской и уважением благодарных женщин! Ave!

Ближе к вечеру второго дня, через дыру в заборе мы посетили усадьбу Клодия или точнее, уже мою усадьбу. Такой способ оказаться на территории моего нового владения Гай признал почти неприличным, мол, хозяйке не подобает лазить по кустам, но я решила вопрос в пользу быстроты попадания в нужное место. И, кстати, напомнила консулу, что именно таким образом он когда-то подкрался ко мне поближе, я свалилась с гамака и почти отдалась мужчине прямо на земле. Мы вспомнили тот забавный момент и вдоволь посмеялись, а потом Гай прижал меня к стволу дерева и закрыл рот поцелуем, а я безо всякого смущения удостоверилась, что его «гладиус» снова готов к бою…

Мне никогда прежде не приходилось заниматься любовью в положении стоя лицом к мужчине, это было весьма необычно. Я смотрела в потемневшие глаза Гая и чувствовала его внутри, пока волны удовольствия не накрыли нас обоих. Кажется, старый плут Мапроник за нами подглядывал, потому что он уж слишком шустро выскочил нам навстречу, когда мы подошли к дому, и очень уж спешил угодить. А-а-а… ведь я же теперь его новая госпожа! Вот в чем причина такой прыти!

Мапроник нам рассказал, что Оливия забрала Клодия к себе и они уехали в ее паланкине весьма довольные друг другом. Я искренне порадовалась, наконец-то Фортуна улыбнулась и поэту. Лишь бы не прозевал вновь свое счастье, пусть только на сей раз оно продлиться подольше, если уж этой паре не суждено быть вместе до конца дней своих.

Я гуляла по своему дворику, замирая от восторга: «Мое, это все теперь мое, благодаря Гаю! Никто не выгонит нас с поэтом из этой чудесной древнеримской норки, только вот, на что бы мы жили, не возьми нас под свою опеку: консул Каррон и Оливия Котта…» Получается, без друзей и покровителей в эту эпоху — никуда?

Если в мое современное время женщина могла получить образование и работу, сама себя худо-бедно обеспечивать, то здесь я могу только на благосклонность мужа рассчитывать, а непрактичный рассеянный Клодий волей — неволей зависит от настроения взбалмошной немолодой женщины, у которой он на содержании находится.

Я даже чуточку загрустила от таких дум, но решила не уступать печали и помечтать, как я украшу домик, разведу здесь прелестный сад с розами, велю построить качели и… детскую площадку. У нас с Гаем обязательно будут дети, он сказал, что весьма обрадуется такой новости, потому как давно уже готов стать отцом. И я полностью разделяю его убеждения.

Незаметно подкрались сумерки и мы с консулом вернулись в его усадьбу, чтобы разделить трапезу и приготовиться ко сну. Так проходили дни… Но как-то утром я проснулась одна, а пришедшая на мой зов Аннея сообщила, что мой будущий супруг покинул дом и уехал в город по своим важным «консульским» делам. Я, конечно, понимала, что Гай не может взять отпуск надолго, но сбегать от меня вот так, даже не разбудив…

Ведь я бы его проводила, правда, блинчики самой печь мне не обязательно, в доме хватает слуг, но просто поцеловать любимого мужчину перед уходом на работу мне бы хотелось.

До обеда я пыталась найти себе занятие в комнатах и во дворе, растормошила Артика на интервью и тщательно переписала парочку прошлых текстов. Гай не возвращался… Тогда я заскучала и решила отправиться в город, жаль Кромиха консул забрал с собой, я уже привыкла к чернокожему великану, с ним всегда можно запросто перекинуться парой слов.

Несмотря на то, что Игар — распорядитель дома консула, предлагал мне портшез-паланкин, вообщем, легкое подвесное креслице, которое должны были нести четверо дюжих сарматов, я решила прогуляться пешком. Взяла с собой Элиава за компанию и двух человек охраны, навязанных тем же Игаром. А еще у меня был с собой мешочек с деньгами, и я весело расписывала молодому греку, что на сей раз ни в чем не буду себе отказывать. Это и впрямь получилась прекрасная прогулка.

Мы заглядывали во все лавочки по пути и теперь нас встречали, как самых дорогих гостей. Мой внешний вид и солидная охрана, что шла по пятам, свидетельствовали о том, что я вполне знатная и состоятельная матрона. У меня не хватило бы рук, чтобы нести все покупки, но к счастью, со мной были двое рослых мужчин, причем, кажется, один — это бывший легионер Гая, «списанный из армии» после тяжелого ранения. Его имя было — Кассий.

Я накупила всяких индийских благовоний и ароматных масел, буду продолжать эксперименты с массажем, Гай их очень полюбил. Я выбрала несколько кусков красивейших материй, из них мне сошьют новые платья — туники, надо обновить гардероб образцами моды двадцать первого века и в таком виде показаться у Оливии, вот удивится местный бомонд. А еще украшения для волос, зеркала и гребни, разнообразные безделушки…

Мы отдыхали на Центральном Форуме, прислушивались к разговорам в толпе, что окружала какого-то эмоционального оратора. Слушатели все прибывали, их лица становились сердитыми и даже испуганными, по мере того, как они обменивались репликами между собой.

— О чем они спорят, Элиав?

Юноша возвратился с тревожными новостями:

— Восстание рабов охватило Сицилию и часть Кампаньи. Сенат негодует, ведь Плавту не удалось остановить мятежников, две манипулы его легиона были позорно разбиты. Никто не ожидал, что эти люди так хорошо организованы и вооружены. Среди них множество прекрасно подготовленных бойцов. Они освободили несколько гладиаторских школ и один за другим берут города Кампаньи, грозясь полностью захватить эту провинцию и пойти на Рим.

— Безумцы! — бывший легионер возмущенно сжал кулаки, продолжая свою гневную речь:

— Они хотят поставить на колени победителей Африки и Азии, властителей Срединного моря?! Клянусь волоском из бороды Марса, грязных рабов ждут кресты вдоль дорог и вороны будут клевать их мутные глаза под зубовный скрежет!

Я даже вздрогнула, живо представив себе такую жуткую картину. Кассий не унимался:

— Эх, если бы меня пощадил Громовержец, и я мог сражаться как прежде, под началом Каррона, мы бы за один день разгромили сборище отродья, даже не запачкав свои знамена.