Оборотень на щите (СИ) - Федорова Екатерина Владимировна "Екатерина Федорова-Павина". Страница 14

Но мысль показалась ему чужой. Словно принадлежала кому-то другому.

А следом Ульф очнулся от наваждения. Многоголосье звуков и многоцветье запахов вдруг отступило.

Перед ним дергался альв, которого он держал лапой за горло. Из-за спины, где осталась жена, тянуло страхом. Ее страхом. Уши различили судорожное дыхание Свейты, сплетенное с хрипами альва, шелестом травы и птичьим свистом.

Свейта не оборотень, мелькнуло у Ульфа. И если она увидит, чем кончается его охота, вот тогда будет плохо…

В ответ на эту мысль внутри кто-то беззвучно заворчал. Но Ульф напрягся — и разжал пальцы. Тут же толкнул светлого в грудь, отпихивая назад, и подобрал содранный с него пояс. Затем позвал низким голосом, наматывая ремень альва на кулак:

— Свейта, ко мне.

А если не подойдет, тревожно стрельнуло в уме. Ведь она знает, что до полного оборота ему осталось всего ничего. Серебро он уже не носит. Даже стоит, пригнувшись по-звериному…

Топоток на два шага — раз и два.

Она ничего не сказала. Просто положила руку ему на плечо. И замерла за спиной, словно давая время прийти в себя.

Но сквозь страх в ее запахе пробилось беспокойство. За него.

Ульф, учуяв его, выпрямился. Приказал Свейте, не сводя глаз с кашлявшего альва, чуть не упавшего после толчка:

— Стой там, где стоишь. За моей спиной.

Шерсть со щек еще не сошла. Клыки торчали, не давая ясно говорить. Ульф глубоко вздохнул — и втягивал воздух, пахнущий Свейтой, пока мысли не прояснились. Затем посмотрел на свой кулак, обмотанный ремнем светлого. На одну из поясных блях, оказавшуюся сверху.

Та была простенькой. Узор — три птицы с распахнутыми крыльями, головами к середине, где свернулась в клубок змея. Клювы разинуты, словно птицы вот-вот вцепятся в змею.

Такого я еще не видел, подумал Ульф. И припомнил желтоватую вспышку, сверкнувшую, как только альв схватился за бляху. Выходит, у светлых появилось новое оружие?

— Что это? — рыкнул Ульф.

Затем сунул кулак с ремнем под нос альву.

— Наш новый товар, — прохрипел альв. — Касаешься, вспышка ослепляет на несколько мгновений… мы научились запирать свет в железо. Я готов проводить тебя к Силунду. Если ты все еще хочешь его видеть…

Ульф в ответ кивнул. И взглядом указал альву на перевязь с мечом, валявшуюся на траве. Тут же стряхнул с ладони отобранный у светлого ремень, скрученный в моток. Заткнул его за пояс — и поймал руку Свейты.

А потом Ульф шагнул вслед за альвом, потянув ее за собой.

Альвийская стежка, вдоволь попетляв в зарослях, обернулась аккуратной тропой, прямой, как стрела. По бокам ее закачались невысокие сосенки. Голубизна неба сменилась серой хмарью, блеклой, однотонной.

Затем деревья отступили назад. И земля, поросшая травой, прогнулась впереди, стекая в долину, зажатую между двух горных цепей. До этого невидимых, точно их скрывал занавес, подвешенный над верхушками сосен.

Тропа тоже нырнула в долину. Ульф зашагал по ней, не отставая от альва. Света сразу прибавила шаг — под горку идти всегда легче…

Справа и слева теперь вставали горы, укрытые курчавой шкуркой леса. Серебряными косами слетали с них водопады. И над каждым водопадом поднимался светлый дом под высокой остроконечной крышей. То ли терема, то ли храмы, выраставшие прямо из воды.

— Силунд там, — сказал вдруг альв.

И взмахом руки указал на гору слева.

— Вон его дом. Дайте руки, я проведу вас по альвийской тропе. Так будет быстрей.

— С тебя и моей лапы хватит, — бросил в ответ Ульф. — А к женщине не прикасайся. Считай, что я шагаю на четырех ногах, как положено волку.

Альв помолчал. Потом буркнул, остановившись:

— Тогда хоть на руки ее возьми. Я не смогу выпрямить дорогу для попутчика, который за меня не держится.

Ульф сразу потянул Свету назад, к себе за спину. Прошептал:

— Лезь на закорки.

Сбитые ноги у Светы болели так, что ее не хватило даже на пристыженный вздох. Она торопливо уцепилась за плечи Ульфа.

Оборотень подгреб рукой ее колено и подбросил, помогая распластаться на его спине. Затем Ульф протянул свободную руку альву и пошел почти вровень со светлым.

Через пару шагов тропинка под их ногами внезапно свернула влево — хотя до этого была прямой. Трава на склоне подозрительно быстро потекла назад.

Гора слева начала подрастать. Один из ее утесов вдруг показался Свете не таким высоким, как прежде. И взгорок у подножия сам подлез под тропку, обернувшись склоном…

Дом из светлого камня, стоявший на этом утесе, ничем не отличался от остальных. Так же нависал над водопадом, и так же тянулся к небу коньком островерхой крыши. А на терраске, лепившейся к дому, застыли две крохотные фигуры.

Еще через пару секунд Света разглядела, что неподвижные фигуры наряжены в платья. Длинные, снежно-белые. Значит, на террасе стоят женщины. Она сразу ощутила, какой грязной, лохматой была…

А чуть погодя Света разглядела и лица женщин.

Прекрасные — для них это слово было мелковато. Они казались нарисованными. Нигде и никогда Света не видела таких безупречных черт. И таких совершенных овалов лица. Густые волосы, утекавшие за плечи, у одной светились янтарем, у другой бледным золотом.

— Силунд в мастерской? — спросил альв, остановившись перед террасой.

Ульф тут же отпустил колени Светы, и она встала на ноги.

Женщины в белых одеждах смотрели на нее в упор. Под их взглядами Свете захотелось пригладить волосы хотя бы ладонью. Но в уме мелькнуло — покажусь суетливо-жалкой…

И она застыла, вытянув руки по швам. Только голову вскинула повыше, стараясь выглядеть невозмутимой.

— Да, — напевно ответила одна из потрясающих красавиц. Голос ее вплетался в шум близкого водопада, не давая себя заглушить. — Ты привел сюда оборотня, Алрунд? Зачем?

— Потом узнаете, — бросил альв. И развернулся к Ульфу. Предложил: — Пойдем со мной, сын Ульфхольма. Девку оставь здесь, Алейн и Турвид за ней присмотрят. Не бойся, твоему товару урона не будет.

— Она не товар, — отрезал Ульф. — И пойдет со мной.

Алрунд нахмурился.

— Ей нельзя входить в мастерскую Силунда…

— Так пусть конунг сам выйдет ко мне, — заявил Ульф. — Мне есть что сказать, а Силунду есть что послушать. Передай ему, что он не пожалеет об этой встрече.

Альв помедлил, затем по-кошачьи мягко развернулся. Красавицы в белых одеждах посторонились, и Алрунд одним махом перешагнул через пару ступенек, ведущих на террасу. Молча направился к двери в островерхий терем.

Как быстро он сдался, неожиданно подумала Света, глядя вслед альву. И там, в долине, и здесь. Или в Льесальвхейме рады всякому гостю? Газет нет, а новости из мира людей узнать хочется. Вот только нравы у альвов людоедские. Как бы не оказалось, что войти в их владения легче, чем выйти…

Света стиснула зубы. Подумала — Ульф знает этот мир лучше, чем пришлая девица. Раз он явился сюда, значит, уверен, что сможет уйти.

Но страх не отпускал. И Света, чтобы отвлечься от недобрых мыслей, перевела взгляд на водопад. Тот выбивался из-под дома сразу за террасой. Вода шумела и бурлила, над белыми струями вился легкий туман. Слева открывалась пропасть, на дне которой лежала долина, рассеченная надвое серебристой рекой. За ней высилась вторая горная цепь, тоже с теремами…

Альвийские красавицы тем временем разглядывали Ульфа и Свету. Смотрели невинно и чуть отрешенно. Ветерок, задувавший со стороны пропасти, приподнимал складки белых платьев, открывая тонкие лодыжки босых ног.

Время шло.

А потом дверь дома распахнулась, выпуская Алрунда — и еще одного альва. Уже привычно прекрасного.

— Доброго дня, конунг Силунд, — провозгласил Ульф, не сдвинувшись с места. — Уверен, ты знаешь, что Эрхейм сейчас остался без конунга. Но у меня тоже есть право на этот удел. Я отомстил за конунга Олафа, прикончив его истинного убийцу, Торгейра. И я собираюсь доказать это на поединке. Мне нужны мечи, чтобы прикрыть спину…