Обжигающее солнце (СИ) - "Taeriya". Страница 14

— Расскажи мне о себе и своей семье. — его пронзающий взгляд заставил меня покраснеть и на мгновение я подумала, что Ким хочет поцеловать меня, но он решил поговорить о личном.

— С чего вдруг? — да здравствует моя паранойя, которая никуда не уходила.

— Ну, ты же сама говорила, чтобы я тебе помог, а для этого мне нужно знать чуть больше того, что знают охранники в вашем доме. — парень рассуждал логично, поэтому я прекратила искать подвох в каждом его вопросе и решила рассказать то, что, кроме Муён, больше ни с кем не обсуждала.

— Моя семья кажется самой обычной статной семейкой, у которой тоже бывают проблемы. Только вот мы, в отличие от других, прям купаемся в них, и кажется, всё началось с моего рождения. — мне было проще начать издалека, ведь я не знала, как рассказать охраннику Киму о жизни, что стала моим адом. — Много раз слышала о том, что папа женился на маме только из-за давления своей семьи, хотя она его сильно любила, как до свадьбы, так и после. Увы, Ынсону не нужна её любовь, поэтому чтобы удержать мужа в семье, Ёнын какого-то чёрта родила меня. Да, она сохранила брак, а на то, что её муж стал ненавидеть младшую дочь, закрыла глаза. Вот Муён всегда была любимицей отца, а я стала причиной заключения его свободы — отродьем, от которого без ведома общества не избавиться. И как-то так он не раз назвал меня, но думаю, ты и сам всё слышал. — разговаривать на эту тему и сохранять спокойствие мне нелегко, даже своему врачу я открылась только спустя два месяца сеансов.

— Он злится на тебя только за то, что не смог уйти из семьи? Но в этом нет твоей вины. — точь-в-точь, как и мой психолог, ничего нового я от Намджуна не услышала.

— Ошибаешься, во всех невзгодах Ынсона есть моя вина, даже бесполезно спорить, и я прекратила это делать ещё в средней школе. Кроме сестры у меня не было на кого положиться, а нам даже не дали попрощаться. Вот, собственно, история моей жизни, которая в корне отличается от истории Муён.

Попытка быть оптимистом в такой ситуации сгорела также быстро, как упаковка спичек на огне большого костра. Лёжа на холодном полу палубы так близко к Намджуну, я, не отрывая от него взгляда, продолжала жаловаться на собственных родителей. Вместо криков и истерики, которые много раз помогали гневу вылиться наружу, я открыла больное сердце постороннему человеку.

— Я видел ваше общее фото, вы чуть ли не на одно лицо. Так чем же отличалась Муён? — в недоумении спрашивал охранник Ким.

— Всем, абсолютно всем. Чтобы онни ни делала, чем бы ни занималась, у неё всё получилось на отлично. Красивая и умная, с яркой душой художника — идеальная во всём. Будто перед своим рождением прошла спецподготовку к настоящей жизни. Только у Муён хватало терпения на любые мои выходки, и этим она немного похожа не тебя. Хотя ты умеешь возмущаться, а она всегда прятала свои чувства. — не знаю, зачем, но я всё равно приплела Кима к своему рассказу, вдобавок сделала ему комплимент, а он хоть бы как-то отреагировал.

— То есть ты думаешь, что человек, которому так повезло в жизни, самостоятельно мог оборвать её? Это же бессмысленно. Во главе такого решения должна стоять серьёзная причина, о которой ты можешь даже не подозревать. Или это всё-таки ложь, и с Муён действительно случился несчастный случай. Бросаясь между своими домыслами, тебе и твоей семье придётся несладко. Всё ещё уверена, что хочешь этого? — Намджун согласился помочь, не забыв предупредить о последствиях.

— Я до сих пор сомневаюсь в утверждениях Джены, но что-то было не так со смертью онни. После моего возвращения из Америки, убитая горем, я не могла здраво мыслить, но поведение родителей мне казалось странным. Мало того, что большую часть старых работников нашего дома сменили на других, так ещё и заставили замолчать прессу. Одна строка в газете по поводу несчастного случая с ней и всё, больше ничего. Серьёзно? Да завтра весь Сеул будет обсуждать мои фото в журнале, а ведь Ынсону это ой как невыгодно. — я ничего не скрывала от охранника Кима, а он продолжал смотреть на меня так, будто я провинилась перед ним и сейчас оправдываюсь. Но зря я ляпнула следующее. — Кстати, а ты красавчик. И почему я раньше не замечала этого? Может, потому что не приглядывалась вблизи?

То ли из-за одиночества, которое в последнее время буквально преследует меня, то ли из-за скучно проведённого времени дома в течение почти двух недель, но я вдруг проявила свой редкий интерес к этому здоровяку. Уже прошло больше пяти месяцев с того момента, когда я в последний раз занималась сексом. Поэтому здесь, на катере, в такой романтической обстановке, будучи наедине с красивым парнем, я была побеждена желанием утешиться в его руках. Жаль, Намджун не хотел того же.

— Что ты делаешь? — он остановил меня, когда я собиралась поцеловать его, ткнув пальцем в мой лоб.

— Да ладно, не будь таким скованным. Мы можем быть не только друзьями.

Без возможности выйти за ограждённую территорию нашего дома я быстро нашла себе хобби — наблюдение за мужественным и добросердечным охранником Кимом. То, как он улыбается охотничьим собакам отца и ухаживает за ними, зацепило меня. Если он с этими злыми зверюгами может быть нежным, значит, сможет так же со мной. И всё же такого поворота я не ждала.

— Как девушка, ты мне не интересна, поэтому держи себя в руках. — сказал как отрезал. — Слишком холодно, думаю, нам пора возвращаться, а то ты простынешь. — делает вид, что волнуется обо мне, но всё равно отказывает в нашем сближении.

Какой позор, меня ещё ни разу не отшивали, я даже вести себя во время такой ситуации не умею, вот и замолчала, правда, с открытым ртом. Отказав мне, Намджун поднялся с пола палубы и направился к рубке, где ранее он наблюдал за тем, как я справлялась с управлением катера. Один щелчок, и парень снова завёл мотор, а ведь вначале говорил, что это его первое плаванье. Вот как ему верить или смотреть в глаза после такого облома? Ну и куда сейчас подевалось всё моё безразличие?

— Иди сюда, поможешь пришвартовать его, ибо я сомневаюсь, что мне удастся с первого раза это сделать. — приближаясь к берегу, Намджун позвал меня к себе в рубку, и я пошла туда с красными от стыда щеками.

Не помню, когда в последний раз меня одолевало ещё что-то кроме гнева, из-за чего сейчас такое поведение казалось мне странным. Мы хорошо провели время с Кимом, и благодаря такой прогулке я не только избавилась от плохих мыслей, но и переключилась на нечто другое. То, что заставило меня несколько раз улыбнуться уже по пути к художественной студии Муён. Наконец-то я нашла человека, который не будет притворяться, но есть проблема — мне с ним хочется не только дружить.

Район Намдэмун, четыре дня спустя после срыва помолвки…

— Да выхожу я уже. Сколько можно названивать? Купить по пути суши? Санни, я твой охранник, а не доставщик еды, закажи сама. — уже обуваясь в своей прихожей, фыркнул Намджун в трубку, после чего закончил вызов.

— Эта девчонка совсем обнаглевшая, а ты ей ещё и помогаешь. Говорю же тебе, она только прикидывается наивной, наверняка внутри ликует из-за твоей доверчивости. Оппа, не ведись на это, Санни плохая, всё её окружение — плохие люди. — утверждала Чон Юна, которая часто заходила в квартиру Кимов перед работой, чтобы помочь по хозяйству, так как госпоже Ким сейчас было не до этого.

— Согласен, она вредная и вспыльчивая, но вряд ли только из-за этого стоит говорить о том, что Санни плохая. Вдруг не она сбила Дженмин, ни ты, ни я не можем быть уверены в этом. Вдобавок несчастный случай с её старшей сестрой и мне кажется странным. Уж слишком смутные там подробности, и я думаю, что если узнаю правду, она сыграет мне на руку в том, что касается разрушения семьи Гу. — пусть Джун уже понемногу оправдывал Санни, он всё равно не мог отказаться от своего желания узнать правду.

— Просто не доверяй всему, что говорит та девушка, думай о сестре, которая уже так долго лежит в больнице, подключённая к аппарату жизнеобеспечения. Ты должен жалеть Дженмин, а не эту сумасшедшую. Как ни крути, тот свидетель до начала суда утверждал, что за рулём авто сидела женщина, а не мужчина. Но адвокаты семьи Гу изменили эту правду, чтобы прикрыть своих хозяев. Для таких, как они, не существует правил или же законов, мы сами должны добиться справедливости. — Юна снова напоминала другу, зачем он устроился на работу охранника в дом семьи Гу.