Миссия Шута - Хобб Робин. Страница 100
– Можно подумать, что вы с Томом Баджерлоком уже проделывали подобные вещи, лорд Голден. – Голос Лорел прозвучал чуть-чуть резковато, а в титул Шута закрался вопрос, от которого у нас обоих сразу же прояснилось в голове. – Думаю, несправедливо, что я делю с вами все опасности, а вы от меня что-то скрываете.
– Вы правы, главная охотница, – самым аристократическим тоном заявил лорд Голден. – Очень несправедливо. Однако пока так нужно. Если я не ошибаюсь, сейчас нам не до разговоров, мы должны спешить. Давайте не будем терять время. В путь!
И он пришпорил Малту, которая радостно помчалась вперед, бросая вызов моей Вороной. Лорел мгновенно его догнала.
Позже, брат мой.
Я ощутил, как Ночной Волк отдалился от меня, мысленно и физически. Он знал, что ему не угнаться за лошадьми. Он последует за нами по своим собственным тропам и так быстро, как сможет. Разрыв с ним причинил мне боль, хотя я знал, что он сам принял такое решение и что оно правильное. Не чувствуя волка, лишившись его способности видеть в темноте, я позволил Вороной выбирать дорогу, когда мы неслись мимо темных домов деревни.
Селение оказалось совсем маленьким, и мы быстро выехали за околицу. Лунный свет лился на ленту дороги, Малта перешла в галоп, и обе наши лошади последовали ее примеру. Мы пролетали мимо ферм и полей, убранных и еще нет. Я безрезультатно пытался отыскать следы отряда, покинувшего дорогу. Мы не мешали лошадям, пока они не замедлили бег, чтобы немного передохнуть. Как только Малта снова натянула поводья, лорд Голден позволил ей поступать так, как она считала нужным, и мы поспешили дальше. Они гораздо лучше понимали друг друга, чем я подозревал. Его безоговорочное доверие давало ей радостную уверенность в себе. Весь остаток ночи темп скачки задавал лорд Голден.
Когда рассвет окрасил небо в серые тона, Лорел высказала вслух то, о чем я и сам уже некоторое время думал:
– По крайней мере, мы сильно опередили тех, кто собирался выехать на рассвете, чтобы выяснить, удалось ли их приятелям догнать Полукровок. А еще – у нас более ясные головы.
Она промолчала о том, чего мы все боялись: что, стараясь нагнать принца, мы потеряли его след. Когда наступающий день изгнал с небес луну, мы продолжили путь. Иногда приходится рассчитывать на удачу или, как Шут, верить в судьбу.
XX
КАМНИ
Существуют специальные методы, которые человек может использовать, чтобы выдержать пытки. Нужно научиться разделять сознание и тело. Опытный палач знает, что определенную часть страданий человеку причиняет не боль, а понимание, что его телу наносятся увечья. И потому истязателю приходится ходить по очень тонкой грани, если он хочет, чтобы его жертва заговорила. Если человек понимает, что урон, который нанесен его телу, уже не исправить, ему ни к чему сознаваться. Он мечтает только об одном: чтобы смерть наступила как можно скорее. Но если палач не переступает границы, ему удается сделать жертву своим соучастником. Страдая от боли, несчастный мучительно пытается понять, сколько еще он может хранить молчание, прежде чем палач причинит ему непоправимый вред. Пока один отказывается говорить, другой продолжает его пытать, все ближе и ближе подбираясь к последней черте.
Как только человек сломлен болью, он навсегда становится жертвой. Он никогда не забудет место, где он испытал столь чудовищные страдания, и тот миг, когда решил открыть все, что знает, вместо того чтобы и дальше терпеть боль. Это позор, от которого не может излечиться ни один человек. Иные стараются заглушить мучения совести, сами становясь палачами, чтобы другие жертвы разделили с ними их позор. Жестокости учатся, следуя не только чужому примеру, по и собственному опыту.
Когда солнце встало, мы вновь отправились в путь. Фермы, обработанные поля и выпасы стали встречаться все реже, а потом и вовсе пропали, их сменили скалистые холмы и не слишком густые леса. Я беспокоился за своего волка и за принца. Но, если честно, я понимал, что мой четвероногий друг сумеет о себе позаботиться; насчет Дьютифула у меня такой уверенности не было. Я решительно заставил себя не думать о Ночном Волке, зная, что он меня одобрит, и сосредоточился на дороге. День обещал быть жарким, нас окутывала давящая духота, и чувствовалось, что надвигается гроза. Сильный дождь смоет все следы принца. Меня охватила тревога, но я ничего не мог с собой поделать.
Не говоря ни слова, Лорел поехала по левому краю дороги, мне остался правый. Мы искали следы лошадей, съехавших на обочину, – в особенности нас интересовали три лошади, скакавшие галопом. Если бы мне пришлось убегать от конных преследователей, я бы постарался как можно быстрее убраться с дороги и затеряться в лесу, где нагнать меня им будет гораздо труднее. Наверняка принц и его спутники поступили так же.
Я уже начал опасаться, что мы проглядели следы в темноте, когда Лорел тихонько вскрикнула и указала на землю. Я сразу понял, что она не ошиблась. Земля около дороги была затоптана множеством копыт, здесь отряд свернул и направился в лес. Широкие следы могучего боевого коня ни с чем не спутаешь. Я не сомневался, что мы нашли место, где принц и его спутники, а позднее и их преследователи покинули дорогу.
Когда лорд Голден и Лорел двинулись по следу, я немного задержался, делая вид, что поправляю сумки, а на самом деле решил облегчиться у края дороги, зная, что Ночной Волк будет искать знаки, указывающие на то, что я здесь проехал.
Потом, не теряя времени, я вскочил на спину Вороной и догнал своих спутников. Далеко на горизонте быстро темнело, и мы услышали сердитые раскаты грома. Тропинка, по которой проскакали преследователи, оставившие множество следов, вела нас за собой, и мы пустили наших усталых лошадей галопом. Мы миновали два заросших травой и кустарником холма, а за третьим перед нами вырос лиственный лес, состоявший главным образом из дубов и осин. Там мы и нагнали преследователей принца. Их оказалось около полудюжины – они лежали в высокой траве в тени деревьев.
Те, кто выскочил на них из засады, убили также собак и лошадей. Разумное решение – лошади без всадников, вернувшиеся в деревню, заставили бы жителей собрать в погоню новый отряд значительно раньше. Однако доводы рассудка мне не помогли – меня затошнило от зверства, совершенного теми, в чьих жилах течет Древняя Кровь. Я ужасался их беспощадности. Животные не сделали ничего плохого и не заслужили смерти. Что же это за люди, с которыми связался принц Дьютифул?
Лорел прикрыла рот и нос рукой и не стала слезать с лошади. Лорд Голден, который выглядел измученным и бледным, тем не менее присоединился ко мне, и мы вместе прошли между телами, разглядывая молодых людей, совсем мальчишек, еще не вышедших из возраста, когда люди способны совершать безумные поступки. Вчера днем они вскочили на лошадей и бросились в погоню за Полукровками, чтобы догнать и прикончить их. Вчера вечером они умерли. Сейчас они не выглядели ни жестокими, ни злобными, ни даже глупыми. Просто мертвыми.
– Лучники прятались на деревьях, – сказал я. – Они поджидали здесь. Я думаю, отряд принца проехал дальше, а они остались его прикрыть.
Я нашел в стороне одну сломанную стрелу, остальные аккуратно и методично вынули из тел.
– Эта рана не от стрелы, – заметил лорд Голден, показывая на тело, лежащее в стороне от остальных.
На горле несчастного виднелись глубокие следы от когтей, а сильные задние лапы животного распороли живот. Внутренности покойника вывалились наружу, и рои мух облепили его так, что почти не видно было глаз, в ужасе уставившихся в небо.
– Посмотри на собак. На них тоже напали кошки. Полукровки дождались здесь своих преследователей и прикончили всех до единого.
– А потом поехали дальше.
– Да.
Неужели кошка принца убила человека? Был ли принц мысленно с ней в тот миг, когда она это сделала?