Ядовитые узы, или Два зельевара — гремучая смесь (СИ) - Лоринова Екатерина. Страница 21

В этот момент объект моей злости предложил локоть – скрепя сердце, пришлось принять. Стража то ли притворилась, что ничего не видит, то ли заснула на посту, но алебарды никто не скрестил, и двери сами распахнулись. Разумеется, за каждой немаленькой створкой стояли слуги, но выглядело впечатляюще.

– Мы здесь единственные гости, – шепнул эльф, наклонившись за моим плащом и опередив тем самым швейцара в белой ливрее, – можешь вертеть головой, сколько вздумается.

Я задохнулась от возмущения. Раньше он сказать не мог?

– Напомню, – отодвинулась на шаг – чтобы не вцепиться ему в лицо, – что нахожусь здесь только по твоей воле!

– И тебе совсем не нравится? – он провел по боковой лестнице и отступил, пропуская вперед, – я старался для тебя.

Мы вышли на террасу – совершенно сказочную с ее ажурными арками, увитыми виноградной лозой и неведомыми цветами. Посредине стоял традиционно круглый снартарийский стол, заставленный… всем, чем только можно!

– Не знал, что ты больше любишь, поэтому приказал принести всего понемногу.

– И кого же мне благодарить за такую щедрость? – я отмерла, впервые совершенно не понимая мотивов снарра. Заботу отметаем сразу, желание поразить – вполне может быть, а еще вероятнее – поманить вкусом жизни. – Ты до сих пор не представился. Невежливо.

Надеюсь, мой голос дрожал не слишком сильно. Снарр смерил меня взглядом, под которым я съежилась обугленной бумагой. Казалось, его глаза читают всю нехитрую повесть моих лет.

– Фил, – произнес он, не моргнув глазом.

– Лжешь! – от возмущения слова вылетели вперед мыслей. Но как может снар зваться человеческим именем?! Эльфы традиционны до мозга костей, так учил деда – даже их имена заканчиваются ровно на определенный слог, означающий эпоху рождения. Ра, дер, он, ен, ли, айв, ерис, – соответственно нумерации на снартарилле. Сейчас шла седьмая, и большинство имен, бывших на слуху, принадлежали родившимся в ней. Например, легендарному погонщику снарру Майлерису. А вот магистр магического ковена, Лиссандер, родился во втором тысячелетии после Забвения. Исключение – павшая императорская династия, где все носили имя Феликса – «сияющего солнца». Так что, «Фил», не на ту напал!

Снарр невозмутимо выдвинул креслице, обитое нежно-розовым шелком.

– Садись уже, умница-отличница. Но будет лучше, если ты станешь звать меня так. Для тебя есть разница?

– Разница в том, что твои помыслы нечисты, – я села, лишь бы он быстрее отошел и занял свое место, – разве снарры не дорожат своим именем?

– Лучше поешь, – блондин нагло проигнорировал вопрос, – уверен, на этом столе найдется не одно яство, достойное твоего списка.

– Фантазия закончилась? – я вскинула бровь, – все список да список.

– Зато какой, – снарра, похоже, ничто не способно смутить, – меня особенно позабавил первый поцелуй.

Снова рылся у меня в голове… Я глубоко вздохнула, напомнив себе, что он просто играет, как кошка с мышью. Ничего из сказанного нельзя принимать близко к сердцу. Как ни странно, подобное самовнушение помогло.

– И с кем? – продолжал Фил (как я решила его называть исключительно для удобства) – видимо, разгадав мою стратегию, – с сопливым мальчишкой.

– А с кем? С тобой, что ли? – вспылила я.

– А если и со мной.

– С чего это вдруг? Ты древнее моего дедушки, и уши торчат… – за едкими словами я пыталась скрыть внезапное смущение, но сделала только хуже.

Эльф встал из-за стола, а мои ноги моментально спрыгнули на пол и двинулись по кругу – чтобы противник так и оставался по другую сторону.

Он ухмыльнулся и текучим движением оказался рядом.

– Не подходи! – от совершенно девчачьего визга меня удерживало только собственное достоинство. Но если бы люди могли управлять снаррами, наш мир звался бы не Ниарисом, а как-нибудь по-другому. Чудокраем, например. Руки шантажиста легли мне на плечи – я зажмурилась, по-хозяйски прошлись по волосам, очертили скулы, посылая по коже морозную дрожь… и отпустили. А может, это я от страха ничего не почувствовала? Зря закрывала глаза, получается?

– А что-то было? – спросила я шепотом, все еще пребывая в каком-то тумане от произошедшего.

– Можешь быть спокойна, я не совращаю детей, – снарр с безмятежным видом сидел за столом и наливал вина, – а ты, я теперь понял, сущее дитя.

Несмотря на то, что поцелуй с несносным эльфом совершенно не входил в список желаний, прозвучало обидно. В школе моя репутация была почти безупречной – и для наставников, и среди студентов. Парни принимали меня за равную в управлении вивернами и охотно звали в свою компанию, девушки – все, кроме Лили – сторонились, но когда было нужно, охотно прислушивались. И никому в голову не пришло бы назвать меня ребенком.

Нет, ну сколько можно самокопания! Будто мне не все равно, что думает этот эльф.

– Верно, для тебя я и впрямь дитя, – язвительность в моем голосе вполне искупила унижение, – учитывая, насколько ты стар.

– Мой возраст не дает тебе покоя? – снарр усмехнулся и подал бокал, наполненный на три четверти, – Мне около двухсот.

Двухсот… он прожил столько лет и проживет в сотни раз больше… А по линии моей жизни фитиль уже подожжен. Первым порывом было выплеснуть вино ему в лицо, но это слишком… по-детски. Прицепилось же, не хуже репея!

– Я хочу уйти, – произнес деревянный голос, непохожий на мой, – немедленно.

Невыносимо тратить драгоценные секунды на неприятное общество, только и напоминающее о том, что неминуемо произойдет.

– У нас был договор, – снарр вложил ножку поразительно тонкого хрустального бокала мне в руку – тепло его ладоней я воспринимала как со стороны, – ты должна отзавтракать со мной, а потом иди, если захочешь. Куда угодно. Выпей.

Под тяжелым взглядом я отпила глоток. На удивление чувствуется крепость, при том что вкус в меру терпкий, в меру сладкий. Идеальный.

– Это старое эльфийское вино, – пояснил блондин, прочитав мой неозвученный вопрос. Что ж, даже кровь-противоядие не помешает насладиться напитком. Слава Солнцу, Фил ничего не прибавил про список и дал возможность урвать эту радость у судьбы.

В то же время цветы на арках расцветились особо яркими красками, солнечные лучи скользнули по мраморной плитке замысловатым узором – напомнившим ридгийскую роспись хной, а еда стала вызывать неподдельный аппетит.

Я взяла блинчик с каким-то деликатесом в качестве начинки и обвела взглядом океан. Из-за высоты не доносилось ни звука, кроме ветра и журчания искусственных водопадов здесь же, в нишах на террасе.

– Где мы находимся?

– А я уже было думал, что не спросишь. Редкая нелюбознательность для одной из лучших учениц, – кажется, у меня уже иммунитет к его словесным экзерсисам – или же вино действует на меня сильнее, – Селестар, как ты знаешь, начинает гряду Хрустальных гор, за ней Солнечный океан. Мы на одном из безымянных островов.

Про океан знает каждый ребенок из жреческой школы, которую посещают все с семи лет, но никому не удавалось пересечь неприступную гряду. С уроков истории я помнила, что она защищает империю от вражеских кораблей. И вот я тут. Расскажу друзьям, не поверят.

Вино расслабило меня настолько, что я начала получать искреннее удовольствие от этого утра – самого потрясающего в моей жизни, без преувеличения. Требовала еще выпить, пробовала неведомые кушанья и громко хохотала, когда они не оправдывали ожидания.

– А похоже было на огуречную пасту! – живот болел от смеха, а горло горело от ядреной приправы.

– Кто же заставлял тебя есть ложками! – эльф тоже веселился. Как я могла считать его врагом, если он такой приятный собеседник?

– Но дома мы мажем ЭТО на хлеб! – на глаза выступили слезы, – размешиваем с тертым сыром и чесночком… А тут будто один чесночок и положили! Был бы ты простым человеком, поиграли бы в угадайку вместе. Как орк с эльфом из романа Алиссана, не читал?

Взгляд Фила стал серьезным. Я чем-то его опечалила? Может, упоминание орка для современного эльфа оскорбительно? Но почти забытый классик первой эпохи действительно писал про таких разных побратимов. Я сама видела орка лишь однажды в далеком детстве, когда его везли в железной клетке… на каменоломни, наверное? Зеленокожие варвары давно не пересекали залива.