Ученик убийцы - Хобб Робин. Страница 21

Тот, кто наследует титул, должен рассматривать его как должность управляющего. Если лорд или леди оказывались настолько глупы, что вырубали слишком много леса сразу, или запускали виноградники, или не заботились о том, чтобы улучшить породу животных в стадах, народ герцогства мог подняться и прийти просить королевского правосудия. Такое случалось, и любой представитель знати понимал, что это может случиться еще раз. Благосостояние людей зависит от герцога, и народ имеет право протестовать, если герцог плохо им управляет.

Когда носитель титула вступает в брак, предполагается, что он должен помнить об этом. Избранный им партнер также должен хотеть быть управляющим. По этой причине супруг, носящий более низкий титул, должен передать его своему наследнику. Можно было управлять только одним владением, что иногда приводило к раздорам. Король Шрюд женился на леди Дизайер, которая была бы герцогиней Фарроу, если бы не приняла его предложение и не решила стать королевой. Говорят, она начала сожалеть о своем решении и убедила себя, что если бы она оставалась герцогиней, то обладала бы гораздо большей властью. Она вышла замуж за Шрюда, прекрасно зная, что она ег о вторая жена и что первая уже родила ему двоих •наследников. Она никогда не скрывала своего пренебрежения к двум старшим принцам и часто утверждала, что, поскольку она более знатного рода, чем первая жена короля, ее сын Регал Царственный более достоин царствования, чем два его единокровных брата. Она пыталась исподволь внушить эту идею другим выбором имени для своего сына. К несчастью для королевы, большинство восприняло эту уловку как проявление дурного вкуса. Некоторые насмешливо обращались к ней как к «королеве Внутренних Герцогств», поскольку под влиянием алкоголя она утверждала, что у нее достаточно политического влияния, чтобы объединить Фарроу и Тилт в новое королевство, которое по ее приказу сбросит короля Шрюда. Но окружающие не обращали на нее внимания из-за пристрастия королевы к алкоголю и дурманящим травам. Очевидно, что до того, как она окончательно уступила своим пагубным привычкам, королева успела употребить свое влияние, что бы углубить раскол между Внутренними и Прибрежными Герцогствами.

Я стал с нетерпением ожидать своих ночных встреч с Чейдом. У них никогда не было никакого расписания или шаблона, который я мог бы определить. Неделя и даже две могли пройти между встречами, или он мог вызывать меня каждую ночь целую неделю, заставляя сонно шататься во время моих дневных занятий. Иногда он вызывал меня, как только замок отходил ко сну. Иногда, наоборот, в самые ранние утренние часы. Это было напряженное расписание для растущего мальчика, тем не менее мне и в голову не приходило упрекнуть Чейда или отказаться от одной из наших встреч. Похоже, он не представлял, насколько ночные занятия трудны для меня, так как сам был ночным человеком. Это время суток, очевидно, казалось ему наиболее естественным, чтобы учить меня. И уроки, которые я получал, в каком-то смысле соответствовали самым темным ночным часам. Он досконально знал то, о чем говорил мне. Один вечер я мог провести, прилежно изучая иллюстрации огромного травника, который у него был, с заданием на следующий день собрать шесть образцов, соответствующих этим иллюстрациям. Он ни словом не намекнул, должен ли я искать эти травы в кухонном саду или в самых темных уголках леса, но я все-таки находил их и во время поисков оттачивал свою наблюдательность.

Были также и игры, которым мы отдавали дань. Например, он мог сказать мне, что утром я должен пойти к Саре, поварихе, и спросить ее, какой в этом году бекон, более постный, чем в прошлом, или нет. А вечером мне надо было передать весь разговор Чейду настолько точно, насколько я мог, и, кроме того, ответить ему на дюжину вопросов о том, как она стояла, и не левша ли она, и не казалась ли она глуховатой, и что делала в это время. Мои застенчивость и сдержанность никогда не принимались как причина достаточная, чтобы потерпеть неудачу при выполнении такого задания, и таким образом я встретил и узнал массу людей из обслуги. Несмотря на то что вопросы были подсказаны Чейдом, все, с кем я говорил, радовались моему интересу и с готовностью мне отвечали. Нисколько не имея такого намерения, я начал завоевывать репутацию шустрого мальчика и хорошего парня. Годы спустя я понял, что этот урок был не просто упражнением для памяти, но, кроме того, еще и способом быстро подружиться с простыми людьми и узнать, что у них на уме. Много раз с тех пор улыбка, комплимент по поводу того, как хорошо вычищена моя лошадь, и быстрый вопрос конюшенному мальчику давали мне информацию, которую нельзя было бы у него купить за все деньги королевства.

Другие игры развивали мой дух так же, как и мою наблюдательность. В один прекрасный день Чейд показал мне моток пряжи и сказал, что, не спрашивая миссис Хести, я должен точно выяснить, где она держит запас такой пряжи и какие травы она использовала для окраски ее. Тремя днями позже мне было сказано, что я должен стащить ее лучшие ножницы, спрятать их за определенной винной полкой в винном погребе на три часа, а потом вернуть на место, оставшись незамеченным ни ею, ни кем-нибудь еще. Такие упражнения с самого начала были обращены к естественной мальчишеской любви к озорству, и я редко терпел неудачу. Если же это случалось, я сам должен был искать выход. Чейд предупредил, что не будет защищать меня ни от чьего гнева, и посоветовал иметь наготове достойный предлог, который мог бы объяснить, почему я нахожусь там, где не должен был находиться, или беру то, что мне не принадлежит.

Я очень хорошо научился лгать. Не думаю, что такие навыки прививались мне случайно. Эти уроки были азами науки убийства. И еще. Ловкость рук и умение двигаться крадучись. Как ударить человека, чтобы он умер не закричав. Как заколоть жертву, чтобы она умерла почти бескровно. Я учился всему этому быстро и хорошо, расцветая, когда Чейд признавал ловкость моего ума. Вскоре он начал давать мне небольшие поручения в замке. Он никогда не говорил мне до выполнения задания, было ли это очередное испытание моей сообразительности или настоящая работа, которая была нужна ему. Это не интересовало меня. Я исполнял все в безоглядной преданности Чейду и всем его приказаниям. Весной он обработал винные чаши делегации бингтаунских торговцев так, что они стали гораздо более пьяными, чем намеревались. Позже, в тот же месяц, я спрятал одну куклу, взятую у заезжего кукольника, так что ему пришлось представить «Падение парных чашек» — легкомысленную коротенькую народную пьеску — вместо длинной исторической драмы, которую он планировал на вечер. На празднике Середины Лета я добавил некой травки в послеполуденную чашку чая одной служанки, и у нее и троих ее приятельниц сделалось расстройство желудка и они не смогли прислуживать за столом. Падая, я обвязал ниткой копыто лошади гостившего в замке лорда, чтобы она захромала, и лорд задержался в Баккипе на два дня дольше, чем собирался. Я никогда не узнал, почему Чейд давал мне все эти задания. Тогда я думал больше о том, как сделаю что-либо, а не почему. И, как я думаю теперь, этому он тоже хотел научить меня: подчиняться, не спрашивая, зачем был отдан приказ.

Было одно поручение, которое совершенно меня восхитило. Даже в то время я понял, что это распоряжение не было обычной прихотью Чейда. Он вызвал меня перед самым рассветом.

— Лорд Джессуп и его леди гостят у нас последние две недели. Ты знаешь их в лицо: у него очень длинные усы, а она все время носится со своими волосами, даже за столом. Ты понял, кого я имею в виду?

Я нахмурился. Некоторое количество лордов и леди собралось в Баккипе, чтобы сформировать совет и обсудить учащающиеся набеги внешних островитян. Я сделал вывод, что Прибрежные Герцогства хотели увеличить число военных кораблей, но Внутренние Герцогства не соглашались давать средства от налогов на то, что они считали чисто прибрежной проблемой. Лорд Джессуп и леди Далия жили далеко от побережья. У Джессупа и его усов — у них обоих — был бурный темперамент, и лорд постоянно выходил из себя. Леди Далия, с другой стороны, казалось, совершенно не интересовалась этим советом, а проводила большую часть времени, исследуя Баккип.