Он (СИ) - Юдина Екатерина. Страница 23

Другая ладонь Ланге накрыла мою грудь, обвела по-хозяйски, будто отмечала границы собственности. И тут я осознала, что сама ласкаю мужчину, продолжаю водить рукой по его возбужденному органу в прежнем ритме. Член под моими пальцами задрожал, стал еще крупнее и тверже, а после кожу опалила вязкая жидкость.

В этот момент и я, вздрогнула всем телом, ощущая, как волна взрывных ощущений накрыла сознание, заставляя забыть, кто я и где я. И лишь спустя несколько секунд я хоть немного пришла в себя, ощутив, что мужчина отстранился от меня.

Мое тело продолжало дрожать и я жадно хватала воздух губами, не в силах даже ровно сесть. У Ланге размеренное дыхание и глаза, как обычно, пустые. От мужчины исходил привычный холод и, если бы не мои собственные ощущения, я бы в жизни не поверила в то, что между нами только что что-то происходило.

У меня все еще перед глазами плыло. Дико, но мне хотелось, чтобы Ланге вновь приблизился. Сейчас, когда в голове мысли продолжались разрываться, я желала его тепла, чувствуя, что оно могло меня успокоить. Я в нем нуждалась. Но мужчина помыл руки и поправил одежду. На меня больше не смотрел и уже вскоре вышел за дверь.

Я еще некоторое время сидела на столе, но заставила себя спрыгнуть на пол, чтобы закрыть дверь. И уже после этого вплела пальцы в волосы и до боли сжала их. Кусала губы и делала глубокие вдохи.

Какого черта со мной происходит?

Я включила холодную воду и смыла с себя его сперму, после чего умылась. Щеки горели и я все еще не могла поверить в то, что произошло. В это адское притяжения и собственные ощущения. А сердце все до сих пор стучало, словно бешенное.

Я долго была в уборной и вышла лишь потому, что бортпроводница постучала в дверь и сказала, что самолет скоро идет на посадку. Я быстро оделась, после чего вышла в салон и на ватных ногах подошла к своему креслу. Вновь села напротив Ланге.

Чертежи уже были убраны, но Ланге подписывал какие-то документы. Когда я села рядом, он даже бровью не повел. Будто и не было меня вовсе, а я хотела спросить, зачем он все это делал. Нет, уже не просто интересовала причина притворства с дочерью, а, зачем он прикасался ко мне.

Хотя, может и не было никакой причины. Просто, ему захотелось, а я рядом. Вот только, достаточно ли этого, чтобы касаться той, которая должна притворяться дочерью?

Я мотнула головой. Ланге плевать на все. Запретов для него не существовало.

До конца полета я сидела молча. Смотрела в иллюминатор, но, все равно, раз за разом, украдкой поглядывала на Ланге. Краснела, ведь так отчетливо помнила то, что происходило между нами в уборной. Вновь переживала все те ощущения.

Уже после того, как самолет приземлился в Ганновере и мы с Ланге сели в машину, которая повезла нас дальше, я собралась с силами и решилась на то, чтобы поговорить с ним.

— Зачем ты все это делаешь? — хотела предать голосу уверенности, но получился тихий шепот. Ланге в этот момент просматривал какую-то папку и на мой вопрос никак не отреагировал. Но я продолжила: — Я ничего не понимаю и не знаю, как себя вести. Ты касаешься меня, но, зачем? И что ты вообще намерен делать со мной? — я пальцами сжала края юбки, стараясь унять дрожь в ладонях.

Тишина. Никакого ответа.

— Ты хочешь, чтобы я притворялась твоей дочерью, но, вдруг, ты передумаешь, а я и так уже много знаю. Вдруг ты прикажешь сделать так, чтобы я просто исчезла? Меня это очень сильно беспокоит.

Ланге даже на эти мои слова ничего не ответил, а я шумно выдохнула и отвернулась к окну.

Он чудовище. Я не могла уже отрицать того, что нечто неведомое тянуло меня к Ланге. От его прикосновений тело пылало, но, при этом, я понимала, что мне следовало убежать от этого монстра. Нет, не только от него. Вообще от всей этой ситуации. Но пока что, я понятия не имела, как это сделать.

Вот только, в тот же момент, в голове возникла мысль, которая преследовала меняв последнее время. А вдруг мне не стоило убегать от Ланге? Вдруг, в этой ситуации он моя защита? Я не знала, что за игру затеяли вокруг меня и было трудно понять, кто желал мне зла, а кто добра.

Оказалось, что в Ганновере у Ланге был особняк. По размерам он даже больше того, что находился в Мюнхене и, конечно же, штат прислуги тут был более многочисленный. Как я поняла, никого не оповестили о том, что я «дочь» Ланге и, похоже, мой статус никак не обозначили. Слишком незначительный момент, который явно не стоил внимания. На любовницу я не тянула по внешнему виду. Растрепанная восемнадцатилетняя девчонка в джинсовой юбке и простой футболке никак не вязалась с таким мужчиной. Судя по взглядам, никто даже не предположил, что Ланге мог заинтересоваться мной. Тем более, меня поселили в гостевую спальню.

Я невзначай осматривала этот особняк, что со стороны могло показаться бездельем и, при этом старалась следить за Ланге. Улавливать любые новости о нем.

После приезда Ланге принял душ и переоделся в очередной безупречный костюм. В своем кабинете, за закрытыми дверями разговаривал с двумя помощниками, тут же приехавшими в его особняк с толстыми папками документов. После этого уехал в местный филиал компании. Потом на свой завод и вновь в филиал. В выбранном ресторане пообедал с деловыми партнерами встреча, с которыми была назначена помощником, по запросу этих самых деловых партнеров, сразу после приезда Ланге в Ганновер.

Это все, что мне удалось услышать, но, если честно, уже от этого голова шла кругом. Ланге вернулся домой ближе к полночи, но еще некоторое время работал в своем кабинете и рано утром следующего дня вновь уехал на завод.

В Ганновере, среди его помощников, так же была молодая девушка. Наверное, ей было максимум тридцать лет и выглядела она великолепно. Эффектная брюнетка в строгом деловом костюме больше смахивала на модель или киноактрису. Думаю, ее идеально красивое лицо могло легко украсить обложку любого журнала.

На меня Ланге не обращал никакого внимания, но, когда он на следующий день, вернувшись в особняк поздно вечером вместе с этой помощницей закрылся у себя в кабинете, у меня в груди расплылось что-то нехорошее. Едкое и горькое.

Выглядели они так, будто собирались работать. Во всяком случае, когда они шли по коридору, девушка держала в руках бумаги и говорила про дела компании, упомянула деловой ужин с японцами и еще несколько важных встреч.

Только память услужливо подбросила мне воспоминание о том, как Ланге брал ту секретаршу у себя в офисе и, когда он закрылся в кабинете со своей помощницей я почему-то сразу подумала о том, что он ее там на столе разложит. Эти мысли вызывали необъяснимую и бесконтрольную злость.

Я что… ревную?

Нет, этого не может быть. Это просто невозможно.

Я пыталась себя в этом убедить, но, тем не менее, почему-то сидела на лестнице неподалеку от кабинета Ланге. Пыталась прислушаться и мысленно утверждала, что все это для дела. Может, смогу услышать что-то важное, но в голове то и дело мелькали мысли: «Стонов вроде не слышно».

Я сжала пальцы в кулаки и чертыхнулась. Мне следовало заниматься более важными делами. Например, поисками выхода из тупиковой ситуации, в которой я оказалась, а не дурацкой слежкой и подслушиванием, от которого точно не будет толку.

Я поднялась со ступенек и уже собиралась возвращаться в свою комнату, как все же услышала то, что полоснуло по ушам. Вскрик.

В особняке была отличная звукоизоляция, но голос помощницы я услышала. Звук довольно громкий. Правда дальше снова воцарилась тишина.

Мое сердце пропустило удар, а потом вовсе остановилось, а руки начали дрожать. Я позабыв обо всякой осторожности и элементарных правилах приличия, подошла вплотную к двери, почти прильнула к твердой поверхности, вслушиваясь в приглушенные голоса.

— Я думала, вам понравится, мне казалось между нами...

— Тебе пора отдохнуть, — даже через преграду голос Ланге звучал холодно и жестко, перекрывал собою абсолютно все. — Возьми отпуск. Тебя заменит Рихард.