Любовь по ошибке (СИ) - Жилло Анна. Страница 57

Когда я вышла, застегивая на ходу блузку, Кирилл протянул мне телефон:

- Оборался, бедняга.

- Твою ж мать! - простонала я, прочитав сообщение, которое прилетело вслед пропущенному звонку.

- Что там?

- Суд завтрашний передвинули с девяти на пол-одиннадцатого. Не успею за вами.

- Ничего страшного, - он убрал упавшую мне на глаза прядь волос. - На такси доедем.

- Я прямо в аэропорт приеду.

- Необязательно.

- Обязательно! - уперлась я. - Мне хочется. И я сказала Ксю, что приеду.

- Спасибо!

Кирилл обнял меня, и я в который раз удивилась ощущению, что вместе мы не просто нечто единое, а совершенное, завершенное. Не прибавить и не убавить. Это было для меня новым, до сих пор незнакомым. Даже с Пашкой, за которого всерьез собиралась замуж и рассчитывала прожить вместе всю жизнь, ничего похожего не испытывала.

По дороге на дачу в голову пришло, что уже неделю не разговаривали с Иркой. Обычно она звонила мне чаще, чем я ей, а тут вдруг пропала. А я была такая замотанная, что не обратила внимания. В последнее время с ней явно происходило что -то не то. Всегда сверкающая, бурлящая энергией, Ирка словно пригасла. На вопросы отвечала уклончиво: все в порядке, много работы, устала.

Впрочем, однажды проскользнуло нечто в духе нашей с Кириллом «серой уточки»: «Тебе хорошо, у тебя регулярный секс». Вроде, в шутку, но не слишком весело. И дело явно было не в сексе - или не только в нем. Скорее, в отношениях. В июне она рассталась с очередным кавалером и хорохорилась, что идеальный вариант для дикой твари из дикого леса - жить одной, подпуская к себе самца только ради случки. Но никак не в душу.

Пока Тим с мамой собирались, я присела на скамейку в саду и набрала Иркин номер. Автоответчик предложил оставить голосовое сообщение, чего я никогда не делала. Написала в Вайбер: «Ирка, ты как, жива? Позвони, я волнуюсь».

По пути в город мама расспрашивала, куда собираются ехать Кирилл с Ксю. Тим сзади молчал, но, судя по всему, напряженно развесил уши. Насколько мне было известно, они сначала нацелились на Крит, но что -то не сложилось, и тогда подвернулся Родос.

- Я бы тоже в Грецию съездила, - вздохнула мама. - Все-таки земля предков.

- А что мешает? - возмутилась я. - Сколько я предлагала? Тебя же палкой не выгонишь никуда. Лишь бы на даче копаться. Ну а насчет предков... насколько мне известно, они в Крыму жили с доисторических времен. Одно название, что греки.

Вообще наша семейная история представляла собой белое пятно, как ни пыталась мама что-то разузнать. Прадед действительно приехал в Сочи откуда-то из-под Феодосии в конце пятидесятых годов прошлого века. Бабушкины предки были русскими, но жили в Абхазии. Чтобы пересчитать известные факты, хватило бы пальцев на руках. Что касается моего отца, он происходил из мелкой польской шляхты, ничем не примечательной. О его семье мы тоже почти ничего не знали.

Загнав Тима спать, я бродила по гостиной взад-вперед, не зная, чем заняться. Ложиться было еще рано. Читать или смотреть телевизор не хотелось. Ирка так и не позвонила.

Неужели опять закрутила какой-то скоротечный романчик с последующей душевной изжогой? Найти бы ей кого-нибудь себе под стать, чтобы крепко в руки забрал, но при этом не давил. К сожалению, равные ей не попадались. Или, по ее выражению, слякоть, или такие, которые пытались нагнуть, чего она терпеть не могла.

Конечно, можно было забраться в ванну и позвонить Кириллу. Что мы с того первого раза называли «секс по домофону». С варежками. Но это было не самым разумным вариантом, учитывая предстоящую разлуку на две с лишним недели. Руки-не-для-скуки даже при полном отсутствии мужчины были лишь бледным суррогатом, а уж в качестве замены

реального - настоящего, любимого, желанного! - и подавно. Хоть что себе представляй. Оставалось только закинуться снотворным и лечь спать.

КАД замечательно встал: впереди столкнулись три машины, перекрыв два ряда. Я нервничала: времени было в обрез. Написала Кириллу, и он ответил: «Не волнуйся, будем ждать до конца регистрации».

Почему-то вдруг это стало очень важным: увидеть их, попрощаться. Всякие ужасы вроде «а если в последний раз» я свирепо отгоняла, но даже без этого казалось, что с ума сойду от тоски, если не успею.

До конца регистрации оставалось совсем немного, когда я влетела в терминал. Буратину бросила в зоне высадки, где нельзя было стоять больше пятнадцати минут. Похоже, Кириллу тоже передалось это мое настроение: он мрачно смотрел на табло, сжимая в руке посадочные талоны. Увидел меня - и лицо засияло улыбкой. И поцелуй - совершенно сумасшедший. Пока Ксю не подергала за юбку. Я наклонилась, поцеловала и ее.

- Все бегите, пока не опоздали. Кирилл, сразу позвони.

- Елена, Елена, - крикнула Ксю уже на ходу. - А я вам напишу в Вайбер, можно? Фотки пришлю.

- Конечно. Папа даст номер.

Я помахала им и пошла к выходу, чувствуя себя выпотрошенной. Радость от того, что успела. И грусть, что так долго до следующей встречи. Мы с Тимом уезжали вечером в пятницу и возвращались через две недели и два дня - в воскресенье. Получалось всего восемнадцать дней - ужас!

Телефон впопыхах я оставила в машине, и он подмигнул мне красным глазом пропущенного вызова. Ирка! Отъехав от терминала, я встала в разрешенном месте и набрала ее номер.

- Мать, - она даже не поздоровалась, - слушай, я тебе пока ничего не скажу, но если не вернусь, считайте меня коммунистом.

- Чего? - обалдела я. - Откуда не вернешься? Что у тебя вообще творится?

- У меня творилась первая в жизни депра. Потому что жизнь подмигнула жопой. И вообще... А завтра я еду... хрен его знает, что это будет. Вроде как собеседование, но... Посмотрим. И не спрашивай ничего.

- Ну хорошо, - растерялась я. - Захочешь - расскажешь. Мы с Тимом послезавтра в Болгарию улетаем. Надеюсь, к нашему возвращению все уже устаканится. Если что - звони, пиши.

- Всенепременно, - пообещала Ирка. - Хорошего вам отдыха.

Кирилл

Конечно, мне хотелось, чтобы Лена приехала в аэропорт, тем более об этом просила Ксю, но вовсе не считал это таким необходимым. Мы ведь попрощались накануне. Я вообще не любил долгие проводы, которые, по правде, всем в тягость. Тот, кто уезжает, одной ногой уже в другом месте, и это всегда чувствуется. Разговор не клеится, и думаешь: ну скорей бы все закончилось, скорей бы объявили посадку.

Но когда Лена позвонила и сказала, что застряла в пробке, вдруг что -то изменилось. Почему-то стало очень важным, чтобы она обязательно успела. Увидеть ее - хотя бы на минуту, еще раз поцеловать на прощание. Нет, не потому что «а вдруг в последний раз». Летал я часто, аэрофобией не страдал, и хотя всегда реалистично допускал, что самолет может и не долететь, сейчас в этом было что -то совсем другое. Словно знак свыше: если успеет, все у нас будет хорошо. Глупо, конечно, страшно глупо, и все же я никак не мог отделаться от этой мысли.

- Папа, мы опоздаем, - ныла Ксю. - Уже сказали, что регистрация на наш рейс заканчивается. А нам еще всякий контроль проходить. Она же написала, что пробка. Наверно, не успеет.

- Сейчас, Ксюш. Еще пять минут подождем, - стиснув зубы, я переводил взгляд со входа на часы и обратно.

И тут она вошла - нет, влетела. Остановилась, растерянно оглядываясь, увидела нас.

Это была вспышка необыкновенно острого счастья, и ее не могло погасить даже то, что через несколько минут нам предстояло расстаться. На целых две с лишним недели - с ума сойти можно.

- Да, папочка, - ехидно протянула Ксю, когда мы уже шли на досмотр. - Тяжелый случай! Ты прямо как школьник.

Я молча покосился на нее, сражаясь с желанием высунуть язык. Ну да, как школьник же.

- А ты представляешь, что будет, если вы с Еленой поженитесь и я ее буду мамой называть?

- хихикнула Ксю, когда мы взлетели. - И мама узнает? Да она же со злости лопнет!

- Точно лопнет, - согласился я. - Но тебе не обязательно. Елену мамой называть. Если не хочешь.