Его дерзкий трофей (СИ) - Летова Мария. Страница 14

Я, блин, не могу!

Будто солнце померкло, когда дурочка подумала, что я вот так просто отпущу её домой. Я уже к концу игры понял, что она ударилась в панику. Не может расслабиться, дёргается и злится на меня. Как её, блин, отпустить? В глазах тоска, плечи поникли. Думал, разревётся на фиг моя ранимая нахалка.

В задницу безвкусные просвирки, хочу свеженькую Зефирку. У неё конечно язык, как помело, но меня это не напрягает. Стебать эту злюку одно удовольствие. В психах она очень занятная и изобретательная. Кроме того, моё физическое влечение очевидно, и это не удивительно. Я здоровый мужчина, а она здоровая молодая девушка, которая заводится от одного моего случайного взгляда. Я не могу не реагировать в ответ, её влечение ко мне такое неприкрытое и откровенное. Я помню каждую деталь её стройного юного тела, с белыми волосами, рассыпанными по плечам.

Бл*ть.

Мне бы стоило отправить её спать и не искать на наши задницы приключений, но даже сейчас я твердею, когда вспоминаю тихие стоны и ненасытные розовые губки.

Откуда она только взялась на мою голову? У меня, итак, проблем хватает. И внутренних и внешних. Мне нужно что-то решать со Светой. Хотя, что тут решать, сейчас я не хочу Свету даже в формате свободного секса. И дело даже не в Диане. Хотя и в ней тоже. Дело в том, что я не хочу делиться с Рыжей своими проблемами. Ни с кем не хочу.

Я такая принцесса, уржаться просто.

Прежде чем решиться на такой отчаянный шаг, как спутаться со сладким наивным Цыплёнком, нужно хорошенько всё обдумать и взвесить.

Во-первых, она ещё к сексу не готова. Она думает, что готова, но это не так. Сначала она должна привыкнуть ко мне, к моему телу, моим прикосновениям. К тому, что я буду трогать её везде, буду пробовать её везде, и мы не будем выключать при этом свет.

Во-вторых, в этой ситуации я определённо должен думать обо всём за нас двоих, а это для меня в новинку.

Зачем мне всё это? Я, бл*ть, не знаю, понятно? Но, она там, на два этажа ниже, ждёт меня. Упрямая, как баран, но нежная. Офигительно нежная и отзывчивая.

— …вместе поужинаем… — продолжает моя мать, а я уже подхожу к двери Пашиной квартиры и звоню. — Чего бы ты хотел?

— Первое, второе и компот, — говорю ей, нажимая на звонок.

Я вообще всё ем. Главное, чтобы побольше.

Дверь открывается через тридцать секунд, и я просто изумлённо качаю головой.

— …бл*ть… — бормочу, рассматривая застывшую передо мной фигурку.

— Егор! — возмущается мама.

— Батарейка садится, — говорю ей и сбрасываю, не дожидаясь ответа. Кладу телефон в карман джинсов и спрашиваю, кладя руки на бёдра. — Цыплёнок, ты прикалываешься?

Недовольно и хмуро разглядываю голые длинные ноги в сандалиях и голые молочно-белые плечи, припорошенные распущенными белыми волосами. На губах красная помада, глаза подведены чёрным карандашом. Очень ярко и очень ей идёт.

Чувствую резкий удар в паху и превращаюсь в грозовую тучу.

— Я не брала с собой джинсы… — лепечет она, прижимая к груди голубую джинсовую куртку.

На ней какое-то сраное недоразумение, под названием льняной комбинезон в красно-белую клетку. Без плечь, а шорты такие короткие, что если она наклонится, все увидят её тощую задницу! Может, такой эффект из-за роста, я не знаю, но она же, бл*ть, голая нахрен!

— Куда ты вообще собиралась в этой хер*е пойти? — недоумеваю я, глядя на бантик в центре груди, под которым дырка-вырез, и я вижу очертания её скученных маленьких грудок в этой дырке!

Честно, даже Света такого себе не позволяла. Она могла обтянуться каким-нибудь платьем, как презервативом, но вот это — это просто пи*ц!

— А что такого? — возмущается Диана-безмозглая, задирая свой остроконечный нос.

— Иди, переоденься, — велю, взяв себя в руки и ткнув подбородком ей за спину.

— Но, у меня больше ничего нет… — возмущается она, складывая губы в букву "О".

— Что значит, нет? — закипаю я. — Ты что, собиралась так одна по Москве ходить?

— Как так?! — топает она ногой.

— Голая, бл*ть! — не выдерживаю в конце-концов и толкаю её в квартиру, с чётким намерением найти ей какие-нибудь штаны!

Глава 14. Егор

— Мне отвернуться? — спрашиваю, прислонившись плечом к дверному косяку спальни.

Резко отбросив за спину волосы, Диана грубо отвечает:

— Всё равно.

Складываю руки на груди, раз все равно.

Слава Богу, она не стала тратить наше время, а нахохлилась и пошвыряла в меня все те немногие вещи, которые взяла с собой.

Наблюдаю за ней свежим более внимательным взглядом.

Обведенные ярко-красной помадой губы сжаты, на щеках румянец. Она роется в своём рюкзаке, обиженная. На меня не смотрит. Сейчас я особенно отчетливо вижу, какая она молоденькая. Её заостренный профиль очень деликатный, как и вся она. На тыльной стороне ладоней тонкие косточки и голубые венки. Кожа вообще прозрачная.

МЫ выбрали для неё черные велосипедки и белую футболку. Мне не нравится, что она сядет на мотоцикл с полунезащищенными ногами, дорога полна неожиданностей. Я буду очень осторожен. Я бы взял машину, но она осталась на стоянке СК. Я так и не забрал её оттуда после ссоры со Светой. Даже если бы мы поехали на машине, я заставил бы её переодеться.

Прежде чем сбросить с себя льняную клетчатую тряпку, Диана поворачивается ко мне спиной и бросает быстрый взгляд через плечо, желая удостовериться в том, что я здесь, и я не отвернулся.

Я здесь.

Невольно улыбаюсь, потому что в её движениях гораздо больше скованности и неуверенности, чем соблазнительной раскрепощённости. Хотя, она может быть игривой и смешливой, но пока не может всё это смешать и взболтать. Тем не менее, в моих трусах трепет предвкушения. Я, забил и больше не контролирую свои реакции.

Расстегнув боковую молнию, она отпускает комбинезон, и он падает на пол к её ногам.

Втягиваю воздух от неожиданности.

Бл*ть.

Малиновые яркие стринги как раз то, что нужно её светлой коже. И её маленькой немного мальчишеской попке. Любуюсь гибкой матовой спиной, выпирающими жемчужинками позвонков и ямочками на пояснице. Я думаю, ей бы не помешало набрать пяток килограмм, она слишком худая. Руки такие тонкие, да и бедра узкие. Я могу обхватить ладонями её талию. Я у многих женщин талию обхватить могу, но мне щас на этот факт до пи*ды.

Мой член жалобно пульсирует, потому что одна половина моего мозга ведёт все эти рассуждения, а вторая заставляет её принять коленно-локтевую позу, после чего я отодвигаю эти стринги и проверяю, насколько она готова для меня. Что тогда эта недобитая соблазнительница станет делать?

Провожу рукой по лбу, потому что он вспотел.

Блин, Цыплёнок. Одевайся уже!

Она берёт с кровати лифчик без бретелек, который находится в очень тесном родстве с трусиками. Заведя руки за спину, ловко застёгивает его, бросив на меня ещё один взгляд поверх плеча.

— Ты мастурбируешь? — спрашиваю, вздохнув.

Алые губки размыкаются, а щёки багровеют.

Она отворачивается, хватаясь за шорты.

Я уже решаю, что ответа не поступит, а это плохо для нас обоих, но тут слышу тихое:

— Вчера…

Круто. Вчера я тоже мастурбировал в дУше, но не на неё. Вчера у меня ещё были какие-то мозги.

— Ты думала обо мне? — уточняю на всякий случай, наблюдая за тем, как она просовывает ноги в шорты и тянет их вверх по стройным ножкам и бёдрам.

— Ну, а о ком? — раздраженно бросает Цыплёнок, будто я полный долбо*б, раз спросил такое.

Из меня вырывается смешок.

И что она там думала, интересно?

Я не сомневаюсь, что наши представления о сексе диаметрально противоположны. Не думаю, что она оценила бы концепцию свободного секса, возможно лет через десять.

Решаю пока оставить этот вопрос. Я голодный, как волчара. Нам надо поесть.

Чтобы отвлечься, достаю из кармана телефон и загружаю приложение своего инвестиционного счёта. Проверяю, как дела на рынке. Мои инвестиции ласково подмигивают зелёным цветом. За последние три года я только один раз потерял серьёзные бабки, но быстро отбил их назад. Всё благодаря моему одарённому и прозорливому консультанту.