Без кислорода. Вторая книга (СИ) - Тесс Кира. Страница 4

— Как ты меня нашел? — Отвлекаю его от внимательного осмотра гостиной и с улыбкой, которую хочу размазать по его лицу, он весело отвечает:

— О, это было очень просто!

— И все же? — Подталкиваю к ответу, когда он замолкает и снова глядит по сторонам, что-то ища.

— Тебя спалила бухгалтерия, — поворачивается и будто с удовольствием добавляет, — нет, Веру Сергеевну мне не удалось расколоть, но у нее в подчинении целый штат молоденьких бухгалтерш.

Когда вернусь в Москву, всему отделу во главе с главным бухгалтером не сносить голов.

— Меня заинтересовали слишком большие представительские расходы в этом захудалом городке, да и билет на самолет на твое имя они забыли припрятать. Стоп! Только не говори, что ты уволишь весь отдел, если я не назову имя той красавицы, которая подсказала мне где ты? — на его лице показное изумление. Ублюдок наслаждается тем, что нашел меня так легко.

Почему нет? И первой будет эта девка, из которой ты выттрахал всю информацию. Но об этом я молчу. Встав из-за стола, иду к окну. Еле удается сдерживаться, чтобы не вспылить, но нужно подождать. Зачем он здесь — мне до сих пор неизвестно.

— Так что у тебя? Мне некогда.

— Да брось ты. Времени у него мало. Протух уже здесь! Ты хоть квартиру проветриваешь? — обводит рукой гостиную, — И вообще, когда последний раз в народ выходил? Зарос как черт. Еще скажи, что прямо здесь и ведешь переговоры с потенциальными клиентами?

Не знаю сколько еще смогу терпеть его сарказм. Поворачиваюсь к нему и в моем молчаливом взгляде, знаю, он читает все, что сейчас чувствую — неприязнь к нему и то, что мое терпение вот-вот лопнет. Заметив это, он изменился в лице и уже серьезнее добавил:

— Думаю самое время обсудить все с самого начала.

— Нам не о чем с тобой говорить, поэтому проваливай отсюда нахрен, — подхожу к столу и распечатав бутылку, наливаю алкоголь в стакан, затем встретившись с ним взглядом, делаю пару глотков. Его компания, кажется, еще больше провоцирует мое похмелье и хочется заглушить наконец эту чертову боль в голове.

— Еще как есть, о чем, — продолжает он гнуть свое, — и я не уйду отсюда пока ты меня не выслушаешь. Ты можешь еще раз выбить мне челюсть, но сегодня узнаешь всю правду. — Подняв с пола бутылку, из которой я не допил вчера, он открутил крышку и допивая остатки, упрямо смотрел на меня.

— А какой смысл мне тратить свое время на твое очередное вранье?

— Между мной и Ольгой ничего не было. Никогда. — Внезапно произнес он, и к этому я был не готов. Не в этот раз.

— Да ладно? Ты блядь решил копнуть настолько глубоко и растянуть разговор на несколько суток? — Его идея была не просто абсурдной, но и смехотворной. С чего ради, он решил заговорить об этом?

— Почему нет? Ведь именно она стала точкой отсчета твоей ненависти ко мне. Я столько лет пытался до тебя достучаться и сегодня сделаю это.

Нервный смех, пропитанный злостью, вырвался из моего горла, когда он посмел обвинить меня и не выдержав, я закричал:

— Ты трахал жену своего брата, а потом убил ее! — Тыкаю в него пальцем и мой голос становится громче: — Я что блядь должен встретить тебя с распростертыми объятиями, погладить по голове, сказать какой ты хороший и кричать на каждом углу, что ты мой любимый брат? Ты совсем рехнулся, если хочешь снова поднять эту тему. Я последний раз предупреждаю: проваливай отсюда!

— Я не спал с ней, — спокойно отвечает парень и с вызовом сверлит меня взглядом.

Только меня это бесит сука! Я не хочу обсуждать с ним мою бывшую жену! Конечно, он не спал с ней! Я уже слышал это сотни раз!

— Замолчи!

— Марк. Это она была за рулем в ту ночь. — Заявляет он и подскочив с дивана, делает шаг ко мне.

— Не смей! — Предостерег я и отошел от него, сдерживаясь чтобы не наброситься.

Мерзкое и лживое оправдание. Они оба были пьяны в ту ночь, но за рулем был именно он. Демид не справился с управлением, сбил пешехода и их машину унесло в кювет. Ублюдок отделался парой ссадин, а Ольга впала в кому, а на утро умерла. Это низко. Обвинять ее в своем преступлении.

— После того, как ты, нас застал — тебя выпроводили, — начал он снова, напоминая мне от том, что я так упорно стараюсь забыть и мне это почти удалось.

— Я сказал заткнись и убирайся! — Это последнее предупреждение. Чувствую жгучую боль в кулаках, которые изо всех сил сжимаю.

— Ты уехал, и она стала сама не своя. — Торопится так быстро, будто боится не успеть мне все рассказать. — Постоянно повторяла «что я наделала».

Схватив его за лацканы пиджака, прижимаю к стене и шиплю:

— Еще хоть одно слово о ней и, клянусь Богом, я убью тебя!

— Если тебе станет легче — давай, — не унимался он, — выбей из меня все дерьмо, но я расскажу все как было на самом деле! — Подонок и не сопротивляется, а напротив, поднял подбородок и казалось ждал удара. Его взгляд был полон решимости стоять на своем и продолжать этот разговор, и я готов был вымести всю свою обиду и ненависть. Но замер на месте, занеся кулак. Мой брат всегда носил маску непосредственности, казалось, что ему ни до чего нет дела кроме своей персоны. Теперь же в его глазах не было усмешки, в них были отчетливо видны боль и раскаяние. Я не узнавал его, видел впервые таким. Отпустив брата, я отшатнулся назад от него и если бы не диван позади, то рухнул бы на пол. Мне ничего не оставалось, кроме как слушать его признание:

- Она впала в истерику, не понимала, что на нее нашло и сожалела о случившемся. Билась, пыталась бежать за тобой, но ее не пускали, прося успокоиться. Я точно знаю, что, если бы ты не опоздал в тот вечер — она осталась бы жива. Но ты опаздывал, и она была уверенна, что не придешь и вовсе, как обычно. Разве на молодую жену у тебя когда-то было время? — Тяжело вздохнув он подошел к дивану и опустился рядом со мной.

Я ничего не мог сказать в ответ. Возможно он был прав в чем-то, а возможно и нет, но я просто слушал, обхватив голову ладонями и уставившись в пол.

— В тот вечер я только вернулся из Европы, где пробыл два месяца. Мама не ожидала моего приезда и была рада. Я обратил внимание, что Ольга была грустной и одинокой на этом большом банкете. Нервничала, оглядывалась по сторонам в поисках тебя, постоянно поглядывала на часы. Я хотел всего лишь выяснить, что ее тревожило и завел беседу. Это была наша вторая с ней встреча после вашей свадьбы и я не сразу нашелся, чем ее отвлечь. Она отвечала коротко и нерешительно, что все в порядке, а потом будто набравшись храбрости, попросила выйти с ней из зала, потому что было много народа и очень шумно. Я последовал за ней. На первом этаже мы нашли пустую комнату. Нервничая она попросила у меня сигарету, и закурила.

— Она никогда не курила, — монотонным, скрипучим голосом, который был не похож на мой, добавил я, продолжая взглядом сверлить дыру в полу, на которую смотрел, не отрываясь.

— Хм, должно быть ты просто не знал об этом и о многом другом, что было в ее голове. Я до сих пор помню ту гнетущую тишину в комнате, пока она выкуривала сигарету, а я все ждал, пока она заговорит. А когда отбросила окурок на пол и затушила его носком туфли, ее будто прорвало.

Я повернулся к нему лицом и Демид, подняв на меня взгляд, продолжил:

— Марк, она плакала навзрыд. Так сильно, будто устала сдерживаться и теперь выговариваясь, наконец может хоть кому-то открыться. Ольга смирилась с тем, что тебя постоянно нет дома. Что устала ждать тебя сутками напролет в квартире, которую с радостью обустраивала для вас обоих. Рыдая, она повторяла, что ей одиноко. Ты хоть подозревал о том, что она была уверена, что у тебя есть кто-то на стороне?

Нет, я не знал этого. Меня ужасает то, что я совсем не знал Ольгу. Как так получилось, что мы отдалились на столько, что ей приходилось страдать в одиночку, а я даже и не подозревал об этом? Я продолжал молчать и просто слушал.

— Мне было жаль ее, и я пытался подбирать правильные слова чтобы успокоить. — Усмехнулся Демид и откинулся на спинку дивана. — Клялся, что приведу тебя идиота к ней и заставлю просить прощение. Что ты весь в отца — только работа на уме, а на жену красавицу совсем времени нет. Весь вечер она ждала тебя, чтобы о чем-то рассказать, но не надеялась, что ты придешь. И это что-то, по ее словам, должно было кардинально изменить жизнь вашей семьи. Не знаю, что на нее нашло, но неожиданно, она поцеловала меня первой. Я опешил. И виноват лишь в том, что вовремя не оттолкнул ее, а поддался. Мы были оба пьяны, думаю не совсем соображали, что творили. Но именно в этот момент вошел ты. Знаю, ты мне не веришь. Только скажи, какой смысл мне лгать о том вечере и порочить ее память и честь? — Демид опустошил стакан и не дождавшись моего ответа продолжал, — Она была прекрасной женой, любила тебя до безумия, только твоего внимания и любви ей не хватало. Когда ты уехал, она как заведенная повторяла, что все разрушила и ей во что бы то ни стало нужно срочно с тобой поговорить, объясниться. Просила отвезти ее к тебе, но я отказался, т. к. был пьян. Но она утверждала, что трезвая и просила дать ей ключи от моей машины. Переубедить ее у меня не получилось, поэтому я поехал с ней. Она села за руль и всю дорогу названивала тебе и плакала, но ты не брал трубку, а потом и вовсе отключил телефон. Ольга так торопилась домой, думая, что ты там и отчаянно рвалась тебе что-то рассказать, что не заметила девушку на пешеходном переходе, сбив ее. Машину занесло, и мы слетели на обочину. Как можно быстрее я вылез из машины и вытащил ее. Пока вызвал скорую и до ее приезда, она все время была без сознания. А на утро ее не стало.