Право на счастье (СИ) - Таирова Таша. Страница 18

— Гриш, а как всё-таки зовут девушку Никиты?

— Инга Артуровна, — ответил Григорий. — И у неё есть дочь Эрика.

— Дочь? — удивлённо воскликнула Анна. — Вот повезло Прозорову — и жену, и дочь сразу себе оторвал, а Демьянову самому пришлось трудиться.

— Ты договоришься скоро, я ещё одного тебе сделаю, — с широкой улыбкой ответил Владимир.

Анна закатила глаза и показала мужу язык, обнимая сына и поправляя ему шапочку. Она была рада. Очень рада за Никиту. За то, что он смог отпустить маму и попытаться жить дальше. А то, что у его избранницы была дочь, радовало её ещё больше. Из Прозорова получится хороший отец, достаточно вспомнить, как он возился с ней и Лизой, терпел их девичьи закидоны и капризы. Анна обняла маленького Сержа и широко улыбнулась в предвкушении знакомства.

***

Таня аккуратно стала на землю, стараясь не наступать на больную ногу, подняла глаза и с восхищением уставилась на дом, куда её и Бориса Николаевича привёз Павел. Идея о встрече Нового года у Прозорова возникла совершенно случайно после того, как мама, краснея и бледнея, заикаясь и пряча глаза, объявила им с дядей, что её пригласили в гости. Учитывая, что мама никогда не стеснялась в выражениях и не утруждала себя какими бы то ни было объяснениями, Таня поняла, что у неё, возможно (и даже очень!), может появиться папа. Или как там всё это называется? Павел, присутствующий при разговоре, сдержанно усмехнулся, потому как отъезд старшей Осиповой, его будущей тёщи, как он надеялся, был ему на руку! Он приехал, чтобы уговорить Таниных родных отпустить девушку с ним, а тут такое!

Борис Николаевич как-то сник после заявления сестры, Таня потирала ладошки от радости, а Павел разговаривал по телефону. Прозоров сообщал о приезде Демьяновых и желании Ани встретиться, а потому Никита по принципу «мы посовещались, и я решил» обзванивал друзей с приглашением встретить Новый год у него дома. Павел немного подумал и согласился. Тем более что Таня всё равно будет с ним. А оставлять Никифорова одного никто не собирался, поэтому было принято решение забрать дядю с собой. Таня даже ножкой топнула, заахав и заохав от боли, после чего дядя согласился на всё, лишь бы племянница не нервничала.

— Паша, а кто ещё будет? — Таня терпеливо ждала, когда мужчины выгрузят пакеты с едой, одеждой и обувью.

— Тань, верни шарф на место, холодно! — Павел строго следил за ней, руководя парнями из охраны, что споро перетаскивали привезённые вещи в дом. — На ногу не наступай, я тебя сейчас в дом занесу.

— Так кто будет ещё, Паш? — капризно повторила Таня. Стоять на одной ноге удовольствия ей не доставляло, а предвкушение новых встреч и весёлых праздничных дней заставляло едва не подпрыгивать на месте.

— Инга твоя точно будет, — пробурчал Земляной, прижимая её к себе и одним резким движением поднимая на руки. — Есть тебе надо нормально, лёгонькая как пушинка.

— Ты что! — наигранно возмутилась довольная Таня, похудевшая за время болезни на три килограмма. — Я и так толстая!

— Получишь у меня по заднице, будешь знать! Борис Николаевич, вы с нами? — Павел увидел, как Никифоров махнул рукой и бодро направился к домику охраны.

Земляной зашёл в дом, опустил Таню на ноги, помог ей снять шубку и присел, стараясь снять сапожки, не причиняя боли.

— Ой, Инга! — вдруг взвизгнула Таня, рванувшись вперёд и хватаясь рукой за плечо сидящего мужчины.

— Таня! — закричал Павел. — Стой спокойно, опять же грохнешься. Инга, иди сюда, а то она мне сейчас волосы повыдёргивает.

Инга с Эрикой на руках медленно вышла в прихожую, застенчиво улыбаясь. Таня внимательно посмотрела на подругу и вдруг широко распахнула глаза — на шее у той красовался небольшой синяк.

— Ух ты, а что это у тебя, а? — проказливо произнесла она, с улыбкой глядя на смущённую женщину. — Завидую, у меня такого нет.

Павел встал, с высоты своего роста посмотрел на любимую, улыбнулся и покачал головой, тем самым обещая ей такую же отметину в будущем. Он опять поднял девушку на руки и понёс её в гостиную. Инга остановилась в дверях, Эрика высвободилась из материнских рук и подбежала к Тане, которую Павел усадил на диван, а затем унеслась куда-то.

— Павел Сергеевич, Никита сказал, что будет в кабинете. Ой, простите, Никита Юрьевич.

Земляной выпрямился и спокойно сказал:

— Давай договоримся, ты Инга, я Павел, идёт?

Он поймал беспомощный взгляд и широко улыбнулся. Эта испуганная девочка ещё долго будет как колючий ёжик, ей надо научиться верить людям, а это возможно только при полном доверии с её стороны. Инга будто прочла его мысли и несмело улыбнулась, Павел кивнул и направился в кабинет к Прозорову.

— Инга, — прошептала Таня, — а вы с Никитой… ну… вместе, да?

На что подруга опустила глаза и коротко кивнула.

— Только знаешь, Таня, — вдруг зашептала Инга, — Никита ждёт своих друзей из Парижа, все ребята из охраны бегают во двор и за ворота в ожидании, а я боюсь, что всё то, что произошло с нами в последние дни, останется в прошлом.

Таня похлопала по дивану рядом с собой и серьёзно посмотрела на присевшую рядом женщину.

— Если я что-то понимаю, то ты в этом доме уже за хозяйку, Инга, тебе и гостей привечать. А насколько я слышала о Демьяновых, то это нормальные люди, простые и без закидонов. А они когда приезжают?

Инга глянула на часы и брови её резко взлетели вверх:

— Так они уже дома должны быть!

Она резко поднялась и почти выбежала из гостиной, послышался тихий разговор и голос неизвестной Тане женщины успокаивающе произнёс: «Не волнуйся, с ними Григорий, он никого в обиду не даст, а при случае сообщит». Пока женщины шептались, Таня осмотрела комнату, где неожиданно оказалась в одиночестве. Большая и светлая, с высокими потолками, красивой люстрой, у окна стояла высокая ёлка, украшенная бантами, разноцветными шарами и светящимися гирляндами. Татьяна поднялась и прихрамывая подошла к зелёной красавице. М-да, голову можно дать на отсечение, что ёлку Инга украшала. И конфеты, и маленькие печенья тоже её рук дело. А за окном медленно падал снежок, покрывая расчищенные дорожки белым покрывалом. Где-то раздался шум мотора, хлопанье дверей, и по дому разнёсся крик:

— Анечка, девочка моя! — и мимо Тани пронеслась немолодая полная женщина в цветастом фартуке. Дом как-то сразу ожил, со двора слышались голоса множества мужчин, смех, женский громкий голосок, что радостно что-то говорил, постепенно приближаясь к дому. Таня увидела Никиту Юрьевича и Павла, которые спустились с лестницы и быстро прошли к входной двери. Павел обернулся и подмигнул Тане, потом до него дошло, что она стоит у окна, и он сердито покачал головой.

В прихожей кто-то громко потопал ногами, стряхивая снег, и раздался глубокий мужской голос:

— Здорово, мужики! Ну и холод у вас тут. Никит, полцарства за виски. Глафира Матвеевна, Ане чаю, ладно? Только недавно кашляла, у нас самый крепкий Серёжка, тьфу-тьфу.

В гостиную вошёл высокий темноволосый мужчина и с улыбкой уставился на Таню. Она мельком глянула в сторону двери, куда убежала Инга, и выдохнула:

— Здравствуйте, я Таня.

Молодой человек вздёрнул брови, немного повернув голову в сторону Никиты. Тот усмехнулся и широко шагнул куда-то, через секунду появившись в обнимку с хрупкой белокурой женщиной. Она смущённо улыбалась, стараясь спрятаться в мужских объятиях. В комнату вошла улыбающаяся Анна, держа за руку маленького сына. Она посмотрела на Таню, перевела взгляд на Ингу и бодро заявила:

— Наконец-то в этой компании я буду не одна! Глаша, — крикнула она куда-то за спину, — а нам куда вещи нести? Девчонки, мы сейчас быстро вещи кинем, а потом предлагаю на кухне у Глафиры обосноваться! Дверь забаррикадировать, все вкусности слопать, чтобы им, — она пальчиком указала на удивлённых мужчин, — ничего не досталось!

В эту минуту в гостиную с визгом забежала Эрика, следом за ней влетел Герой, тормозя лапами. Он ткнулся носом в ковёр и жизнерадостно замахал хвостом.