Горизонт 400 (СИ) - Миргородов В. В.. Страница 6

Слизывать водичку со стены, выпадающею на неё как конденсат, как-то не прельщает. Тем более что эта вода во тьме, на свету может оказаться мышиными какахами. Мы уже ими настолько провоняли, что чуять запах перестали. А есть сырое мясо летучей мыши… как и пытаться его прожарить магией…

— Смотри! Получилось! — проговорила сестра, выводя из дум.

— Нет, не получилось. — разочаровал её я, нащупывая сырое мясо

— Частично получилось. — вздохнула она, хрустя сгоревшим в уголь.

В общем, ни огонь, ни молния, успеха в кулинарии не принесли. А есть сирым мясо неизвестного животного — так себе идея. Тем более что пить хочется сильнее.

— Как думаешь, где мы все таки оказались? — проговорила она, спустя примерно час мытарств и ловли бушующих пещерных прожекторов, сидя на заляпанном пометом полу и навалившись своей спиной на мою.

— Не знаю, где-то высоко в горах. В пещере…

— С тентаклями.

— С тентаклями.

— Слушай, а может это все глюк?

— Может. Но тогда ты мне просто глючиься.

— А ты мне. Ау! Ай! Эй! Да-да! Глючный братец был бы шелковым, аки индус, и слащавым как Эдвард из скумерков.

— Вообще-то индусов я бы шелковыми не назвал.

— Киношный индус. — поправилась сестра, и притихла.

Ожила, встрепенулась.

— Ты слышишь?

— М? — протянул я, так как за это время успел закимарить.

— Этот звук, снова!

Мы аккуратно подползли к краю пещеры, тихонько выгляну с обрыва, и я пустил вниз фаербол.

— РрррРА! — оглушил нас душераздирающий вопль, и в облюбованную нами дыру ломанулась орава мышей.

Мы чуть не полетели вниз! Причем сразу оба! И это даже не смотря на то, что поток мышек давил вовнутрь, а не наружу! Кое как удержавшись, раскорячившись как корова в бомболюке, и отползя подальше от края, прикрывая руками головы, по очереди применили фаербол и молнию.

И тут же с ужасом выяснили — это плохая идея колдовать в столь ограниченном пространстве с кучей летающих огнеопасных тварей! Фаербол взорвался в опасной близости от наших тел, оглушая, ослепляя, отталкивая и обжигая. Оплавляя одежду и волосы, рискуя спалить заживо и целиком от вспыхнувших бурым пламенем нескольких летучих тел мышей, но на счастья только чуть-чуть и обжигая.

Молния же, как выяснилось, сроду не обязывает себя бить конкретно туда, куда ты хочешь. И запросто может обогнуть мышку, ударив в камень. В прочем, бесполезным её применения я бы точно не назвал, ведь разветвившись словно генологическое древо еврея, она прожарила весьма солидное количество летучек, пусть и проигнорировав половину из них.

Достаточное, что бы считать навык полезным против такого типа противника. Но недостаточное, чтобы игнорировать его собственное последствие в виде ослепления. И уж тем более недостаточно убойное по количество двухсотых или оглушённых, чтобы можно было остановить бесконечную вереницу крылатых, лавиной захлестывающею нас.

Мы оказались вынуждены вновь лечь мордой в пол, прямо в помет, чтобы спасти свои шкуры и лица. В прочем, уже через минуту поток иссяк, столь же резко, сколь и возник. И мы, с опаской и осторожностью, выглянули обратно с карниза. Ничего не увидели, и я вновь запустил фаербол.

На этот раз огненный шар не достиг цели в виде монстра, но само существо все же высветил из мрака. И монстр этот, явно зол! Бегает на огромной скорости по всему периметру зала, половиной щупалец щупая все то, до чего только может дотянутся — стены, пол, разбросанные кости… и прочие. Засовывая их в каждую доступную трещинку и впадинку, явно что-то ища. И недовольно бьет оставшимися не удел тентаклями по себе и этому же самому полу, аки взбешённый конь копытом, или пес хвостом при виде хозяина.

Зато, запустив еще одни-другой факелок, мы таки сумели внимательно разглядеть тварюшку. В общем, скопление тентаклей, самое верное слово для этого существа. Какого либо единого тела, мы так и не увидели — и сверху, и с боков, сплошная вереница щупалец. Зато их настолько много, и они настолько подвижны, что мы сбились со счета уже на двадцати, и десять раз порадовались, что не решили принимать честный бой там в низу.

И, вдоволь налюбовались, приняли единогласное решение вдарить по цели молнией. Вдарили. Нда… Еще раз убедились, что этот навык может быть вообще куда угодно, даже в сторону или назад. Например в потолок!

Зато фаербол не подвел. Тварь взвыла, и забегала с удвоенной скоростью, так что следующая пара ушла в молоко. Как и мана, показала нам фигу.

— Пусть побесится. — заявила сестра, и отползла от края.

Я последовал за ней, разочарованно думая, что тварь может ведь и сбежать! А еще хуже — найти способ нас достать!

— О! Навык апнулся! — провозгласила деваха, и я открыл интерфейс.

Да, апнулся. И не один. Только особых отчий что молнии, что фаербола я не заметил. Зато для следующего уровня требуется в два раза большее количество применении. Двадцать, вместо десяти. Что в прочем, не имеет особого значения в случае с фаерболом, ведь половину применений я уже выполнил.

— И все же… кто же мог нечто подобное устроить? — проговорила сестра в задумчивости.

— А хрен его знает! Я бы предпочел сейчас вздремнуть часок любому рассуждениям. — проворчал я в ответ, пристраиваясь к стенке.

— Давай. Я подежурю. — проговорила сестра тихонько. — Только мантию… а, ладно, спи. — донеслось до меня уже сквозь дрему.

Через обещанный час она меня растолкала, вручила посох, и велела разредить резерв магии на тентаклика внизу. Тентаклик к этому моменту уже обзавелся парой рытвин на своем тентаклеобразном теле, лишился одной из тентаклей, что дрыгаясь и извиваясь, валялась в противоположном конце зала тентаклей от самого тентакля, но сдыхать и терять бодрость явно не собирался.

Более того! Прекратив бегать как угорелый, зверь с щупальцами стал отчаянно пытаться залезть на стену! И… у него похоже все же есть единое тело! Где-то в глубине, и мало отличимое от прочего шевелящегося сгустка, но не умеющее шевелится!

Правда мои фаерболы не ему, не иным его частям, не нанесли ни каких, хоть каких-то! Повреждений. Мана кончилась гораздо раньше, чем я успел пристреляться.

— Мазила! — обиженно проговорила сестра, совсем не обижаясь, и приказным тоном приказала — Раздевайся.

Разделся. Отдал ей столь желанную и вожделенную мантию, которую она тут же на себя напялила, и в которой я умудрился упреть, пока спал, и поползла на пост дежурства, к краю пещерки. Я же — завалился досыпать опять.

Еще через час меня вновь разбудили. Вновь посох, и вновь не шибко продуктивный обстрел все столь же целеустремлённой твари. И вновь сон, и вновь подъем. Видя, неэффективность своей стрельбы огненными сгустками, я после первых двух, решил вдарить молнией. И к предпоследнему заряду таки попал!

Тварь дернулась, заверещала, отскочила прочь со стены, пав на пол и задергавши в конвульсиях. Оказалось не в состоянии пошевелить ни единым щупальцем как того желает, из-за чего последний доступный заряд — фаербол, угодил точно в её центральное единое тело.

В прочем, особого урона он все равно не нанес. Обжог кусок плоти, возможно выдрал кусок, не видно, да и вряд ли, и точно не добил, судя по доносящемуся сквозь мрак звуку.

— Эй, сетриц! — позвал я «подругу по рождению», тут же задевшая мое левое плечо — Его надо молнией долбить!

— Хе! Так я пыталась! Даже щупальце одно оторвала! Только вот он, сцу, верткий! А молния, падль, бьет куда попало!

— Да, были бы мы в упор к нему, можно было бы с одного-двух прокастов упокоить. — задумчиво проговорил я, и тут же получил смачный подзатыльник от сестры, чуть не теряя равновесия над пропостью.

— Я те дам в упор! Иди спи, и не отсвечивай! Герой практикант, блин, на крыше мира! С посохом и без штанов.

И я уполз. Спать. Бормотая себе под нос что-то про штаны, и то, что они у меня как бы есть. Что-то потому, что я даже сам не понял, что именно треплют мои губы.

Через час, естественно! Был вновь разбужен, и обрадован, что тварь упокоена, и более не подает признаков жизни, так что будить меня более нет смысла, как и мне спать. И, пытаясь проснутся окончательно, я отчаянно думал о том, что при регенерации маны в единицу в секунду будить меня каждый час вообще не было никакого смысла.