Затмение луны - Ходжилл Пэт. Страница 11

В это время провалились верхние этажи башни, пламя выплеснулось в ночь.

– О-о, – протянул Каинрон, – Нусар предупреждал меня, что о твоем местонахождении всегда можно узнать по звуку падающих домов.

– Да, уж он-то должен знать. Последний он сам столкнул на меня, конечно по чистой случайности. В Тиглоне, не так ли?

Нусар сердито взглянул на Торисена.

– Или это было в Менсаре? Нет, там мне в сапог каким-то образом попала гадюка. Я неделю хромал, а вот бедная змейка скончалась.

– Да, всякие бывают случайности, – любезно промурлыкал Каинрон. – Особенно если люди не слишком внимательны. Меня тревожит, Норф, что с твоей стороны было не слишком умно примчаться сюда в такую ночь в полном одиночестве. Мерикиты не церемонятся с нарушителями границы. Вот было бы несчастье, если бы они поймали тебя здесь, так далеко от всякой помощи, да к тому же у тебя ни одного кровного родственника, кто мог бы заплатить за тебя. А вот если бы ты дал моей внучке ребенка, которого она так ждет… Но не стоит нам затрагивать столь болезненную тему.

Бур попытался успокоить свою лошадь, понимая, что она всего лишь реагирует на его беспокойство. Торисен не вполне контролирует ситуацию, но присутствие шанира всегда выбивало его из колеи, и Каинрон это прекрасно знает. Но вот чего лорд-соперник точно не знает, так это того, что дикая охота мерикитов чуть не добралась до его горла.

В замке раздался низкий грохот. Налетел ветер, толкнув Бура в спину.

– … и напрасно, – говорил Каинрон. – Любой скажет тебе, что все останки высокорожденных подобраны давным-давно.

– А кендары значения не имеют?

На бородатом лице Каинрона мелькнула тень досады.

– Конечно, имеют, – бросил он. – Но не похоже на то, чтобы…

– Милорд! – Киндри внезапно выехал вперед, указывая на землю. – Смотри!

Взглянули все. Перед Торисеном лежала его тень, тень Урагана и тень ребенка, сидящего впереди в седле. Руки высокорожденного невольно крепче сжали одеяло, полное костей. А на земле тень ребенка обернулась и вопросительно посмотрела на тень лорда. «О Трое, – оцепенело подумал он, – великие и всемилостивые Трое».

– Ва? – звучало со стороны Киторна. – Ва? Ва? Та! Толпа темных фигур вылилась из бокового прохода, на их черной коже светился узор из причудливых линий. Они исчезли в соснах, вновь появились в дальнем конце низины. Их было куда больше, чем прежде, они бежали на четвереньках, разинув пылающие рты, тявкая, и сухая трава загоралась там, где они прошли.

– О мой бог, – только и мог вымолвить Каинрон. Ураган был наготове, Торисен специально чуть сдерживал его.

– Господа, – сказал он. – Я забираю это дитя в Тагмет. Полагаю, вы все последуете за мной. А если вы почему-то не согласны, то Бур и я не единственные, кто находится на земле мерикитов.

Как только Ураган рванулся вперед, мерин Киндри с ржанием шарахнулся в сторону, налетев прямо на обоих Каинронов. Пока три их лошади распутывались, Торисен и Бур промчались мимо них под башенку. Кендар прокладывал путь. Через секунду они уже скакали по Речной Дороге, стальные подковы лошадей выбивали искры из древних камней. Вопль повешенного становился все ближе и громче. А вот и он сам, колышется, как привидение, прямо на пути. Его голос звенел в голове, словно в череп пробралась стая москитов. Ураган споткнулся на рыси, отпрыгнул, затряс головой, пытаясь избавиться от назойливого сумасшедшего звука, но потом вновь побежал равномерно. За секунду они проскочили мимо заговоренного. Он повернулся вслед за ними, но голос его уже стихал. Звук угас, как только последний всадник пересек границу.

Торисен пустил Урагана легким галопом. Все может обернуться неприятностью, если Каинрон решил, что он захотел удрать. А если этот человек что-то предпримет? Искушение велико, они все еще в двадцати милях от Тагмета. Но вдруг из-за следующего поворота показались еще всадники, громко клянущие север – гвардейцы Торисена все-таки очухались и поспешили на помощь. Каинрон иронично помахал рукой и отступил. Слишком поздно, мой дорогой Калдан, слишком поздно… на этот раз.

– Когти бога, да этот Каинрон – опасный для общества человек!

Торисен вновь мерил шагами верхние покои. Он кипел от негодования вот уже полтора часа, с тех пор, как вернулся, но на людях, как обычно, держал себя в руках. Теперь, когда свидетелем был лишь Бур, ярость выплескивалась наружу.

– Со всеми своими полоумными засадами… Каинрон разумнее многих, но даже он не видит дальше своего носа, все эти мелкие планы!..

– Не такие уж и мелкие, – пробормотал Бур в наполняемую чашу.

– Никогда не чувствовал себя так глупо. Он почти поймал меня. Нет, только у меня вместо мозгов – пареная репа!

Бур придвинулся к нему. Торисен, не любивший, чтобы до него дотрагивались, отклонился и упал точно в кресло, подвинутое предусмотрительным кендаром. Бур сунул ему кубок:

– Пей, лорд, и отдыхай. Имена бога, да я видел людей уже дня три как умерших – и те выглядели лучше тебя.

Торисен отхлебнул вина и скривился:

– Если тебе нужно милое личико, давай поступай к Нусару.

– Ха! С этой чопорной жабой надо что-то делать, вызови его на поединок, что ли. Сколько раз он пытался убить тебя?

– А кто считал? Все равно большинство его ловушек были тупыми. Ну вызову я его, и что? Нусар не станет лгать, поскольку это будет стоить ему чести, но Каинрон не разрешит дуэль, опасаясь потерять право на родовое поместье, если я выйду победителем. В любом случае я больше не просто обычный офицер Южного Войска, который может биться когда и с кем ему угодно, а Верховный Лорд, меня охраняют. Я не имею права удостаивать бестактности Нусара ни малейшим вниманием, а тем более затевать борьбу с его отцом, которую в настоящее время могу и не выиграть. – Он опустил пустой кубок и потер глаза. – Странно, что высокорожденный может ударить человека ножом в спину в темноте и сохранить свое доброе имя, если не отречется от сделанного. Я почему-то думал, что честь означает нечто большее.

Бур вновь наполнил чашу, но не знал, сумеет ли напоить Торисена, даже в его теперешнем состоянии, однако попытка не пытка. Все, что угодно, лишь бы он уснул, и к черту сны. После пятнадцати совместных лет Бур примерно представлял, чего стремится избежать Торисен, и не слишком одобрял его увертки. В конце концов, сны еще никому никогда не причинили вреда.

Первое, что увидел Бур, повернувшись, чтобы поставить кубок, была горка костей перед очагом, а потом взгляд его упал на стену – маленькая тень протягивала тоненькие ручонки к пламени. Он не намеривался ничего больше говорить, но тут смолчать не смог.

– Лорд, ты должен предать этого ребенка погребальному костру как можно скорее, здесь, рядом с ее домом. Смотри – она умоляет об огне.

– Ей просто холодно. Все эти годы провести в одиночестве, дрожать в пыли… Моя сестра была не старше…

– Лорд?

Торисен тряхнул головой, сердясь на себя, – он проговорился.

– Нет, ничего, так. В любом случае мы не сможем развести погребальный огонь без жреца, который прочел бы отходные гимны.

– Киндри обучался в братстве, пока не взбунтовался. Лорд Рандир за это отрекся от него.

– Теперь он служит Каинрону.

– После сегодняшнего? Это ненадолго. Думаю, он умышленно направил коня на Каинрона, чтобы дать нам дорогу – почему, один бог знает. Попроси его, лорд.

Торисен не ответил.

Бур открыл рот, потом захлопнул. Голова лорда стала клониться. Очень вовремя, подумал кендар и отодвинул полную чашу, пока Торисен не опрокинул ее – или не упал туда сам. Дитя подождет. Прямую натуру кендара переворачивало при мысли, что душа должна томиться между смертью и забвением хоть на секунду дольше, чем это необходимо, но после восьмидесяти лет несколько лишних часов вряд ли имеют значение. Он подбросил дров в огонь, осторожно обернул плащом плечи молодого хозяина и уселся на пол напротив него. Его собственные кости внезапно заныли от усталости. Иметь дело с Черным Лордом Торисеном было непросто и в лучшие времена – но такая уж его работа. Кендар опустил голову, где в темных волосах уже мелькали седые пряди, и вспомнил тот день, когда Торисен сбросил с себя опеку.