Затмение луны - Ходжилл Пэт. Страница 15

– Цокот копыт, – сказала она, сосредоточившись. – Быстро. Хе, одна нога хромает! Кто-то свалился вверх тормашками. У-у, что за язык!

– Это, наверное, молодой лорд Харт пытается объездить Навира, – уныло отозвался Марк. – Нав – старый мул, настоящий винохир. Мы, пожилые угоны, говорили мальчишке, что ни одного винохира не оседлать без полного его на то согласия, но он не слушал. Мы настаивали, а он приказал нам уйти.

Джейм была обескуражена.

– Ты потерял место в Восточном Кеншолде из-за лошади?

– Из-за винохира, а их племя было с кенцирами с самого начала. Из-за друга.

– Извини, – смущенно сказала Джейм. Она подумала о шести выгнанных кендарах, пятеро из которых погибли по пути в Тай-Тестигон, – и все из-за какого-то высокомерного высокорожденного – одного из ее расы. – Но откуда матушка Рвагга знает?

– Ха! – Земляная Женщина взглянула на Джейм из пестрой груды лоскутьев. Она поднялась на ноги, отряхнулась. – Кому матушка, а для тебя, девочка, может, и мачеха. Это не твой мир. Но ты, кендар, ты хороший мальчик. Что теперь?

– Заречье?

– Сделаем!

Она вразвалочку пересекла комнату, перешагнув через пару земляных холмиков, прежде чем снова припасть к земле.

– Ой, это же карта!

– Ну конечно, – сказал Марк, – из земли, принесенной из каждой части Ратиллена. Вот почему она с таким удовольствием приняла подлинную глину Восточного Кеншолда.

И он вновь стал смотреть на старушку, прокладывающую себе путь к впадинке, изображающей Заречье. Жур принялся рыться в углу, но Джейм быстро позвала его:

– Погоди, пока мы не выйдем наружу.

В это время кто-то пнул Джейм по ноге. Обернувшись, она увидела девочку-замарашку, держащую на растопыренных пальцах замысловато спутанную веревочку. Без раздумий Джейм подняла свои руки в перчатках и умело сняла паутинку с пальцев девочки, поменяв узор. Та здесь перекинула петельку, там – узелок, и внезапно Джейм забыла, как дышать.

«Вяжущая магия!» – подумала она в панике. Она слышала о таких вещах, но никогда раньше с ними не сталкивалась и не умела бороться – тем более с таким неожиданным приступом удушья. Девочка отступила, глупо ухмыляясь. «За что, маленькая грязная негодяйка…»

Перед глазами Джейм мелькнуло видение – она сама, со все еще спутанными руками, но когти высунуты и тянутся к горлу девчонки.

– Нет! – с трудом выдохнула она, отшатываясь, и поглядела на свои руки, ожидая увидеть на них кровь. Но оказалось, что она, сама не заметив как, распутала веревку.

Девочка стояла как громом пораженная. Она протянула грязные ручонки, и Джейм снова надела на них сеточку. Девочка сама попалась на свое заклинание. Джейм смотрела, но не видела. Это было словно во сне – неужто она смогла бы воспользоваться когтями так открыто, так безрассудно?

«Пылающий, Мерцающий, Изрыгающий – три лика нашего бога. Тот, Кто Создает, и Тот, Кто Охраняет, страшны, но, Джеми, шаниры с когтями близки Тому, Кто Разрушает, самому ужасному из проявлений бога. Пользуйся своим даром как можно меньше».

Снова этот звучный, властный голос звенит в памяти.

«Да, Сенетари, я слышу тебя», – подумала она автоматически, потом споткнулась и попыталась разобраться в мыслях. Сенетари? Неужели она начала вспоминать Тирандиса?

Лицо девочки начало синеть. Джейм поспешно распутала нитку, а потом медленно показала, как это делается.

– Подарок, – сказала она, но улыбка дрожала на губах.

– Раздутые бурчащие животы, – произнесла Земляная Женщина, ерзая на полу. Она указала на край Заречья, потом свела пухлые ручки над нижним концом долины. – Много животов, и еще больше ног, идут на юг, идут на север, идут сюда.

– Готрегор, – выдохнул Марк. – Лорд Кот был прав – Войско собирается. Но почему? Это должно быть что-то важное… Рвагга, а где Южное Войско?

Старушка на четвереньках перебежала бороздку, изображающую Серебряную, и шлепнулась слева от истока. Она послушала в одном месте, потом в другом:

– Движется на юг от Котифира.

– На юг? Но в том направлении только одно…

– Рой. – На руках и коленях она проскакала еще несколько футов, снова приложила ухо к земле, только для того, чтобы через секунду с шипением отдернуть его. – Да. Идут на северо-восток.

– О мой бог. Это все-таки случилось.

– Что? – спросила Джейм. – Рой – это то скопище людей в Южных Пустошах, которые последние два века гоняются за собственными хвостами?

– Примерно. Думаю, это началось, когда одно племя отогнало другое от водопоя. Снятые с насиженного места пошли на территорию соседей и выгнали их. И так это и продолжалось, одно племя вытесняло другое, пока на небольшом клочке земли тысячи людей не пришли в постоянное движение. Это случилось около трехсот лет назад и с тех пор не останавливалось. И вот теперь их там три миллиона, и они кружатся, кружатся…

– Здесь, – сказала Земляная Женщина, тыча пальцем в карту. – И там. – Она улеглась на краю земли.

– Да, что самое тревожное. Число их росло, круг расширялся, и часть его заехала на Барьер, за Темный Порог. Ходят слухи, что пустоши смешали кровь с теми, кто ползает в тенях, и едва ли остались людьми. Они живут за счет тех, кого поймают, пьют кровь людей и животных, и пути их скрывают постоянно растущие клубящиеся тучи измельченных в порошок человеческих костей. Видишь ли, там очень ветрено. Часть Пустошей, по которой они кружат, превратилась в затянувшийся вихрь. Я слышал рассказы, что они бросают самых уродливых детей в центр тайфуна, и те, кто живут внутри, питаются ими. Когда я служил в Южном Войске, мы частенько обсуждали, что случится, если Рой остановится. Вот теперь, похоже, это и выяснится.

– И ты думаешь, что Войско Заречья выступит на юг, на подмогу?

– Если Верховный Лорд сумеет вовремя его собрать. Другие высокорожденные могут оказать сопротивление. Да, удачное времечко мы выбрали для возвращения домой. Дом… – Он помешкал, а потом извлек из сумки второй кожаный сверточек. – Послушай еще один раз, Рвагга. Последний. Пожалуйста.

Земляная Женщина одарила Марка проницательным, но мягким взглядом:

– И сколько таких последних разов будет, а? Ну ладно. – Она взяла мешочек и потрусила по Заречью, в верхний конец долины, положила его, не раскрывая, на землю и прижала ухо.

– Тихо. Очень тихо. Листья шелестят, колючки скрипят, сухая трава поет…

– Ягоды шиповника уже созрели, – сказал Марк будто про себя. – И орехи тоже. Мы любили их жарить на костре холодными осенними вечерами, и Вили всегда обжигала пальцы.

Внезапно напрягшись, Земляная Женщина крепче прижала одно ухо к мешочку, а другое заткнула пальцем.

– Маленькие босые ножки, бегут, бегут… – произнесла она. Марк замер. – Другие ноги, в сапогах, шаги тяжелее, а вот еще кто-то бежит, за ним гонятся. Огонь, копыта, вой. Затихает… все.

– У земли долгая память, – тяжело сказал Марк. – Это, должно быть, было в ту ночь восемьдесят лет назад, когда пал замок.

– Нет, не годы. Земля нагревается, охлаждается, нагревается… два дня назад.

– А сейчас? Бегущий ребенок?

Рвагга прислушалась, потом уселась на колени, потирая руки:

– Исчез.

– Вили. – Марк выглядел оглушенным. – Моя маленькая сестренка. Я предал огню всю свою семью, но не ее. Не могу сосчитать, сколько раз обыскивал развалины в поисках ее тела той кровавой зимой, когда я охотился на мерикитов, а они – на меня. Тогда я решил, что ей удалось спастись, или ее, живую или мертвую, забрали люди с холмов, или утащили дикие звери. А она все это время была где-то там… А два дня назад исчезла.

– Да, какой-то ребенок там был, но почему ты так уверен, что это твоя сестра? Это мог быть кто угодно.

– Ты не права, – сказала матушка Рвагга, глядя на кенциров сквозь седые космы волос. – У этого ребенка были шаги и тень, но не было веса. Он был мертв. – И она вернула кожаный мешочек Марку. – Держи, кендар. Никакая другая земля не будет так близка тебе.

Повернувшись, чтобы уходить, Джейм чуть не столкнулась с грязной девочкой, сжимающей что-то в кулачке.