Затмение луны - Ходжилл Пэт. Страница 34

– Нет, не Ганс, – мягко сказал он. – Торисен. Помнишь?

В мутных глазах Ярана проскользнуло смущение и ужас.

– Торисен? – Он что-то вспомнил и расслабился. – Тори! Ну да, конечно. Как глупо с моей стороны. А это мой праправнук, Кирен.

Аккуратно одетый юноша, которого Торисен до сих пор не замечал, выступил вперед и чуть склонился перед Верховным Лордом. Черты его лица были необычайно правильны и тонки, а их выражение – непроницаемо. Торисен поклонился в ответ и повернулся к остальным. Итак, начинается.

– Полагаю, вы все уже знаете, что прошлой ночью в Тентире был убит Нусар и что милорд Каинрон думает, что это сделал я.

Каинрон негромко фыркнул:

– «Думает»!

– Вероятно, он также довел до вашего сведения, что я окончательно сдался безумию, бегущему в крови Норфов.

Ардет тихонько простонал. Сумасшествие, как и дряхление, считалось не только наследственным, но и заразном, о нем даже упоминать было небезопасно.

– Очевидно, этот вопрос надо урегулировать до того, как мы перейдем к решению более важных проблем. Дабы сберечь время, будем считать, что вызов уже оглашен. Ответ таков – нет, я не убивал Нусара. Решение за тобой, милорд Каинрон: назови меня лжецом, если можешь.

Он уселся во главе стола, сложил руки и стал ждать.

Долгую секунду собравшиеся лорды молча взирали на него. К этому времени все они наверняка уже знали о том, что случилось в Тентире, но никто, и меньше всех – Каинрон, не ожидал, что Верховный Лорд вот так прямо возьмет быка за рога. Ардет занял место по правую руку от Торисена, метнув через стол полный неприкрытого ужаса взгляд на Ярана. С невозмутимым видом сел Даниор, суетливо пристроился на стуле Демот из Комана, поспешил и Брендан, нашедший это наиболее приличным. Близнецы Эдирр обменялись вопросительными взглядами и усмехнулись. Один сел, другой стоял – они уравновешивали друг друга. Каинрон, элегантный Рандир и Кори из Комана сердито глядели из угла.

– Итак, милорд? – поторопил Торисен.

Каинрон кисло посмотрел на него. Он действительно убедил себя в том, что Верховный Лорд уже переступил грань, и был оскорблен, видя его таким хладнокровным, таким… разумным. Но даже безумцы могут быть хитры и коварны – вот и лорд таков. Он принялся ходить взад-вперед, быстро выкладывая свои доводы:

– Это убийство стало кульминацией давнишней вражды и не было столь уж неожиданным. Лорд Норф никогда не любил моего сына.

– А кто любил? – пробормотал Даниор, и Ардет шикнул на него.

– Он намекал, что Нусар пытался покушаться на него, один раз посредством змеи, а один раз (да уберегут нас предки) – обрушив стену.

– Так вот что случилось в Тиглоне, – с глубокомысленным видом сказал Эссен, сидящий близнец, не скрывая насмешки.

– А мы-то всегда удивлялись, – подхватил стоящий Эссир в том же тоне.

Каинрон одарил их обоих яростным взором. Но, усилием воли взяв себя в руки, он принялся описывать спор в Тентире, последующее обнаружение обнаженного обезображенного тела Нусара и золотую монету, зажатую у него во рту.

– Да, все это выглядит как работа сумасшедшего, – задумчиво сказал Брендан, – или как если бы кто-то симулировал безумие, чтобы бросить тень на Верховного Лорда, – извини, Торисен, – но сами по себе факты еще ничего не доказывают – ни вины, ни невиновности.

– Что ж, гиблое твое дело, милорд, – рассмеялся Даниор.

– Не совсем, не совсем. Есть у меня еще одно, последнее, неопровержимое доказательство. Не стоило тебе так спешить клясться честью, дорогой Норф, потому что теперь ты обесчещенный клятвопреступник. Ты не только лишил жизни моего сына – тебя видели за этим делом! Ха! Я все-таки встряхнул тебя под конец, а?

– Да, я в замешательстве, другого слова не нахожу. Как мог кто-то видеть то, чего я никогда не совершал?

– Кто видел, Калдан? – вмешался Рандир. – Если не ты, то можешь только повторить сказанное – не ручаясь за достоверность. Лучше тебе привести своего свидетеля.

Каинрон сперва будто заколебался, а потом позволил себя уговорить. Наблюдая за ним, Торисен подумал: «Они с Рандиром отрепетировали сцену. Каким бы грязным не был сюрприз Каинрона, вряд ли он стал бы ждать, чтобы бросить его мне в лицо».

– Ну что ж, – сказал наконец лорд из Рестомира с притворной неохотой. – Хотелось бы, конечно, пощадить мальчика, но, к сожалению, сейчас это уже невозможно. Иди сюда, Донкерри!

Донкерри выскользнул из тени, выглядя чрезвычайно несчастным.

– Норф, полагаю, ты не ставишь под сомнение правдивость моего внука?

– У меня не было для этого повода – до сих пор.

– Прекрасно, прекрасно. Говори, мальчик, расскажи им все, что ты видел.

Донкерри сглотнул:

– Я… я в-видел…

– Громче, дитя, громче.

– Я в-видел, как Торисен, лорд Норф, убил моего отца.

Даже Ардет выглядел обескураженным. Все они инстинктивно чуяли правду, и мальчик, казалось, произнес ее. Торисен наклонился вперед:

– Донкерри, как я его убил?

– Н-ножом в спину…

Каинрон недоуменно поднял глаза.

– А комендант Харн оторвал ему руку, и-и п-потом я упал в-в обморок.

– Это очень странно, – сказал Брендан. – Сегодня утром Калдан показал мне тело Нусара. Я не видел его спину, но у бедного юноши обе руки были целы, это точно.

Торисен поборол рвущийся из него смех:

– Каинрон, а не кажется ли тебе, что глупо посылать мальчика шпионить за мной и даже не выслушать потом его полный отчет?

Калдан затряс головой, словно пытаясь отогнать надоедливое, зудящее насекомое:

– Чушь. Наверняка тот чертов берсерк не имеет привычки расчленять Каинронов.

– Нет.

Голос раздался из-за спины Торисена. В тени винтовой лестницы стоял Киндри, в руках у него был длинный тонкий сверток.

– Что ты здесь делаешь? – гаркнул на него Каинрон. – Я приказал тебе оставаться в Тентире!

– Связь между нами разорвалась позапрошлой ночью, – выговорил молодой шанир тусклым голосом. – Ты это знаешь.

Он шагнул вперед, под разноцветные лучи, падающие от окна, двигаясь так, словно ни одна часть его тела не желала сгибаться. Когда он, покачнувшись, положил на стол свою ношу, и Ардет, и Торисен заметили на его спине проступившие сквозь белую рубаху кровавые полосы. Ардет развернул полотно.

– Ты видел, как отрывали эту конечность? – спросил он Донкерри.

– Да! – выдохнул мальчик. На его лицо набежала тревога. – Да…

Любопытный Эссен приподнял руку за запястье. Она, лишенная кости, изогнулась, как мертвая змея. Лорд поспешно выпустил ее:

– О боже! Что это?

– Это, милорды, рука переврата, – произнес Торисен. – Вещица пореальнее выдумок из песен, а, Калдан? Полагаю, именно эта рука убила твоего сына. Против нее я дрался в огненной комнате Тентира, куда потустороннее создание заманило меня, приняв облик Нусара, и именно ее оторвал Харн. Этому бою и был свидетелем твой внук. Больше я ни в чем не принимал участия.

– Я не верю… – Каинрон выплеснул гнев, но заставил себя остановиться – еще миг, и он нанес бы Верховному Лорду смертельное оскорбление. – Проклятие, почему ты ничего не рассказал мне раньше?

– А ты дал кому-нибудь из нас такую возможность? – Ответ Киндри прозвучал так же бесцветно.

– Переврат, – изумленно выговорил Даниор. – После стольких лет. Но почему? Зачем он пришел?

Торисен встал из-за стола, отступив от живого шанира и мертвой руки.

– Он намеревался убить меня, – сказал он, – а если не получится – втянуть в кровную вражду с Каинроном как предполагаемого убийцу его сына.

– Опять же – почему? – выкрикнул Брендан. – И почему сейчас?

– Мне на ум приходит только одно: чтобы не позволить Войску выступить. Смейся, если хочешь, Каинрон, но учти: впервые за многие века Рой двинулся на север; одновременно с этим переврат пытается убить или дискредитировать того, кто может повести Войско на юг. Может, это и вправду всего лишь случайное стечение обстоятельств. Может, кто-то еще замышляет что-то, о чем мы не знаем… – Он вспомнил, как переврат сплюнул при имени Мастера. – … Но можем ли мы полагаться на случай? Калдан, в Тентире ты спрашивал, есть ли у меня веские основания бояться. Что ж, теперь я их получил. – И он указал на руку.