Остров спокойствия - Робертс Нора. Страница 20
Глава 7
Вычеркнув Роберту Флиск из своего списка, Патрисия решила, что хватит с нее колледжа. Во-первых, он ей до смерти наскучил, а во-вторых, посещение лекций и выполнение заданий отнимают время.
Она вернулась в Рокпойнт и ловкими речами заставила бабушку и дедушку пригласить ее пожить у них. Они были в восторге от того, что милая, внимательная, заботливая внучка поселилась под их крышей. А внучка не испытывала никакого желания возвращаться в жалкую съемную халупу вечно ноющей мамаши.
Чтобы бабушка и дедушка не слишком беспокоились о ее образовании и будущем, Патрисия взяла несколько онлайн-курсов колледжа. Курсы также служили прикрытием для исследований по созданию поддельных удостоверений личности и кредитных карт.
В ее распоряжении было целое крыло величественного старого особняка, «БМВ» и достаточно навыков, чтобы потихоньку снимать деньги с дедушкиных счетов.
Патрисия смеялась в ответ на их шутки, помогала по дому, возила бабушку к парикмахеру и делала вообще все, чтобы стать для них незаменимой. Невнятные разговоры о поисках работы быстро сошли на нет.
В то же время она покупала продукты для матери, навещала ее, договорилась об уборке снега с подъездной дорожки.
Вела себя тихо и скромно.
Она вела себя тихо и скромно в течение двух лет, дожидаясь возможности убить свою мать.
Достойная награда за терпение и усердие в роли преданной дочери и внучки.
Все знали, что Марсия Хобарт – женщина слабая. Она так и не избавилась от чувства вины за поступок сына и от горя после его смерти. Даже обратившись к Богу, Марсия выбрала для себя Его самые суровые формы наказания и проводила жизнь в страданиях и тяготах.
Единственным светом в ее личной тьме была дочь. Раз она родила такого доброго и милосердного ребенка, ребенка с ясным умом и примерным поведением, то это, конечно, отчасти компенсирует ее вину за рождение монстра.
И все же она любила этого монстра.
Патрисия использовала любовь Марсии к сыну в течение всех пяти лет, прошедших с момента событий в торговом центре «Даун-Ист». Она следила за тем, чтобы на глаза матери попадались статьи о перестрелке, злобные письма, осуждающие Марсию как ее виновника, и письма с угрозами. Некоторые письма Патрисия сама отправляла по почте, другие подбрасывала на порог дома или просовывала под дверь. Ночью накануне ее отъезда в университет она бросила в окно гостиной камень, завернутый в особенно злобное письмо, после чего прибежала обратно и с криком спряталась за диваном.
Получив анонимную наводку, Марсию повсюду преследовала Селина Макмаллен – и дома, и на работе. Прячась от мира, Марсия переехала подальше, в очередную жалкую халупу. Она не могла заснуть без снотворного и принимала антидепрессанты, чтобы сдерживать постоянную тревожность.
Патрисия делилась с дедушкой и бабушкой своими опасениями за мать. Мать иногда путала таблетки или по забывчивости принимала двойную дозу. А бабушка и дедушка, которые перестали общаться с Марсией, когда она развелась с их непутевым сыном, окружили Патрисию заботой и сочувствием.
Патрисия установила скрытые камеры в доме матери и порой звонила с неотслеживаемого телефона, чтобы пробудить мать от сна под «ксанаксом» и прошептать в трубку имя брата.
Навещая мать, она подбрасывала еще парочку измельченных таблеток в суп, сваренный для нее заботливой дочерью, затем включала старые домашние видеозаписи, на которых Джей-Джей был еще маленьким. А потом со слезами на глазах рассказывала бабушке и дедушке, как застала мать в ступоре на диване перед экраном с этим видео.
Патрисия создавала имидж встревоженной любящей дочери – сиделки при матери, отупевшей от таблеток и чувства вины. Даже посещая группы поддержки для наркоманов, она слушала их разговоры, чтобы находить новые способы запугать мать.
В ночь накануне дня рождения брата Патрисия проскользнула в дом и испекла его любимый шоколадный торт. Специально оставила ингредиенты разбросанными по столу, испачканные миску и форму – в раковине.
И выключила сигнальную лампочку на плите.
Разбудив одурманенную наркотиками мать, повела ее на кухню, где пахло шоколадом и выпечкой.
– Темно, – пробормотала Марсия. – Который час?
– Время для торта! Ты испекла замечательный торт.
– Я испекла? Не помню.
– Любимый шоколадный торт Джей-Джея. Он хочет, чтобы ты зажгла свечи, мама.
Глаза Марсии заметались по комнате.
– Он здесь?
– Скоро будет. Включи телевизор. Вот пульт.
Марсия послушно взяла пульт. Патрисия, направляя ее пальцы, нажала кнопку воспроизведения. С экрана на них смотрел смеющийся Джей-Джей.
– Зажги свечи, мама. Для Джей-Джея.
– Мой славный маленький мальчик… – Глаза Марсии наполнились слезами. Она взяла длинную бутановую зажигалку, зажгла свечи. – Он не хотел быть плохим. Посмотри, как он счастлив. Почему он перестал быть счастливым?
– Тебе нужно принять таблетки. Джей-Джей хочет, чтобы ты приняла таблетки. Вот они. Тебе нужно принять таблетки.
– Я уже приняла. Или нет? Я очень устала… Где Джей-Джей? На улице темно. Маленьким мальчикам не следует гулять в темноте.
– Он сейчас придет. Тебе нужно принять таблетки в честь дня рождения Джей-Джея. Я думаю, по одной на каждую свечу.
– Шесть свечей, шесть таблеток. Моему мальчику шесть.
Глядя на экран телевизора, Марсия приняла шесть таблеток, одну за другой, запив вином, которое Патрисия поставила перед ней.
– Вот и хорошо, замечательно. Джей-Джею нужно больше света. Ему нужно больше света, чтобы найти дорогу домой. Я думаю, он заблудился!
– Где мой маленький мальчик?.. Джей-Джей!
– Нужно зажечь шторы. Когда брызгаешь на них жидкостью для зажигалок, они излучают очень яркий свет. Он это увидит и вернется домой.
Марсия взяла банку с жидкостью. На мгновение Патрисии показалось, что в глазах матери проявилось осознание. Может, даже облегчение. Марсия полила шторы жидкостью, подожгла их.
– Смотри, как ярко!.. Мам, тебе нужно включить духовку.
– Я испекла торт?
– Как всегда. – Взяв Марсию за руку, Патрисия повела ее к духовке. – Включи духовку.
И направила руку матери к ручке.
– Я такая сонная. Мне нужно поспать.
– Сперва включи духовку, а потом вздремнешь.
– И Джей-Джей придет?
– О, ты скоро с ним встретишься. Включи духовку, вот так. Теперь можешь прилечь на диван.
Когда мать рухнула на диван, Патрисия второй зажигалкой, которую она заберет с собой, подожгла шторы в гостиной. На пороге она обернулась и посмотрела на вялое лицо матери.
– Спой «С днем рождения, Джей-Джей», мама.
С закрытыми глазами, едва шевеля языком, Марсия попыталась запеть.
К тому времени, когда газ сделал свое дело и, встретившись с пламенем, взорвался, Патрисия уже лежала в своей постели в доме бабушки и дедушки.
И спала как младенец.
Телефон на тумбочке Рида подал сигнал о пришедшем сообщении. Он свесился с кровати, поднял его, прищурился.
– А, черт…
– Работа? – Элоиза Мазерсон пошевелилась рядом с ним.
– Да. – Не совсем работа; но нельзя игнорировать оповещения Эсси об инцидентах, связанных с торговым центром «Даун-Ист». – Прости.
– Да ладно… – Она снова пошевелилась. – Мне уйти?
– Нет, спи. Я попозже тебе напишу.
Он легонько хлопнул ее по попке и встал с кровати.
Дружеские отношения – с сексом время от времени – устраивали их обоих. Ничего серьезного, так как в приоритете всегда оставалась дружба.
Не зажигая света, Рид нащупал в темноте одежду и быстро принял душ, продолжая думать о Марсии Хобарт.
Он собрал на нее досье и позже освежит информацию в памяти, однако и без досье помнил, что она была в разводе с мужем, когда ее сын расстрелял людей в кинотеатре торгового центра. Джей-Джей Хобарт жил с отцом, его младшая сестра – с матерью. Она уборщица, дважды после тех событий меняла место жительства.