Запретный плод (СИ) - Драч Маша. Страница 40

Адриан поднимает взгляд на меня, но с колен вставать не спешит. В голубых глазах, которые я так сильно люблю, мелькает миллион эмоций. Но хуже всего, то, что я не могу распознать их, как и раньше.

— Разве ты мне нужна зачем-то? — на его губах мелькает краткая улыбка, словно мой вопрос был довольно глупым, а ответ очевидным.

Я начала замечать, как люди бросают в нашу сторону любопытные взгляды. Подобное внимание заставляет все мои органы съежиться до маленького клубочка. Кажется, что это никогда не прекратится.

— Встань, — прошу я.

— Если ты простишь меня, — Адриан неотрывно смотрит на меня.

Я не знаю, что со мной случилось, но я просто ушла прочь. Мне было невыносимо находиться в этой обстановке и быть непосредственно ее частью.

Мне удалось начать свою жизнь снова, с чистого листа. Это было очень трудно, и случались такие моменты, когда я думала, что просто попаду в клинику для душевнобольных. Но преодолев всё это, я вернулась в прежнее русло. И после всего пережитого, Адриан смеет возвращаться в мою жизнь, словно ничего и не было?

Мама всегда мне говорила, что людям свойственно ошибаться, что иногда стоит их простить. Я всё это понимаю, ведь я тоже человек, который ошибается, но простить причиненную мне боль не удастся. Как теперь выяснилось, для меня это в какой-то мере противоестественно. Да, определенные чувства к Адриану во мне еще живут, но они скоро умрут, я это чувствую.

Адриан бросил меня, теперь я не могу быть в нем уверенна до конца. Что бы он не делал для меня, подозрения всегда останутся между нами, отделяя друг от друга.

— Мелинда! — слышу голос за своей спиной.

Ускоряю свой шаг.

— Мелинда! — большая ладонь ложится мне на плечо.

Резко поворачиваюсь.

— Адриан, хватит! — слова прозвучали несколько надрывисто. — Слышишь меня? Хватит уже! Я так больше не могу и не хочу!

Он стоит и ошарашенно смотрит на меня и тяжело дышит.

— Тебя нет в моей жизни, как и меня в твоей! Всё давно кончено!

— Подожди, послушай меня, — Адриан хватает меня за плечи и трясет, точно безумец.

— Нет! Не хочу ничего слышать! Уходи! Просто оставь меня в покое!

Вырываюсь из жесткой хватки и спешу прочь. К счастью, Адриан меня больше не преследует.

В дом я ворвалась, громко хлопнув входной дверью. Как всегда, без каких-либо объяснений спешу к себе.

Снимаю, этот чертов костюм, стираю макияж, и хожу по своей комнате, обхватив голову руками. Мама стучится в дверь, но я стараюсь этого не замечать.

— Мелинда, открой, — это уже голос отца.

Я на миг остановилась, и в замешательстве поглядела на дверь. Обычно, отец не вмешивался в мою жизнь и уважал мое личное пространство.

Открываю дверь и в испуге смотрю на папу. Несколько долгих секунд мы просто стоим молча.

— Я хочу с тобой поговорить, — отец нарушает неловкую тишину первым.

Я впускаю его в свою комнату и сажусь на кровать, скрестив ноги по-турецки.

— С матерью ты на отрез отказываешься говорить. Но, думаю, со мной ты так не поступишь? — добрые папины глаза с нежностью смотрят на меня.

— Нет, — тихо отвечаю я.

— Мне хочется быть ближе к тебе, но ты так закрыта в себе. Если ты держишь на нас с мамой обиду, то скажи об этом. Да, мы много работаем и не уделяем должного внимания, и нам за это стыдно.

— Па, я никогда за вас на это не сердилась, — устало произношу я. — Я всё прекрасно понимаю. Вы делаете для меня очень многое. И я вам за это благодарна.

— Но в чем тогда проблема? Я хочу понять тебя, но иногда боюсь, что если буду слишком навязчив, то ты закроешься еще больше, — отец присел рядом со мной.

— Папочка, я закрыта не от того, что не люблю тебя или маму, просто я сама по себе такая. Да, у меня есть проблемы, но они не так серьезны, и, думаю, я с ними смогу справиться.

— Ну, а что это за проблемы?

— Парни, — стараюсь выглядеть спокойной.

— Ах, эти мальчишки! Надеюсь, они не обижают тебя? Если это так, то я могу с ними поговорить, — папа немного расслабился, услышав причину моих бедствий, но взгляд всё равно остался серьезным.

— Нет, не обижают, просто всякие там ссоры, как это бывало с Робертом.

— Да, он был несносным парнем, — папа качает головой.

— Сейчас он стал лучше.

— Мелинда, я не собираюсь лезть тебе в душу. Но хочу, чтобы ты знала — мы с мамой в любой ситуации тебя поддержим. Нам больно видеть, как ты с каждым днем становишься совсем непохожа на саму себя. А еще хуже, что мы ничего не можем с этим сделать.

— Пап, всё буде хорошо, — уверяю я, и обнимаю родителя. — Правда, просто я слишком эмоциональна и даже с маленькой проблемы делаю целую катастрофу.

— Я рад слышать, что твои проблемы не так значительны. Но помни, я всегда рядом, хорошо? И неважно, сколько у меня дел, если хочешь поговорить, говори, я уделю тебе внимание, — папа нежно целует меня в лоб.

— Хорошо. Скажи маме, чтобы не волновалась, ладно?

— Скажу, — отец встает с кровати и уходит из моей комнаты.

Наш разговор хоть и не был долгим, но он меня как-то успокоил. Эта отеческая любовь и ласка, словно живительная вода, привели меня в чувства. Папа имел в себе какую-то особенность, привносить умиротворение, и это то, что сейчас так отчаянно мне было нужно.

Я не желала предаваться каким-либо размышлениям, и просто хотела поспать.

Это утро оказалось, на удивление, ярким. На небе не было ни облачка, а солнце, было хоть и низко, но всё равно радовало своим появлением.

Сегодня я, действительно, выспалась. Никогда не думала, что это меня так обрадует. Я была полна сил и энергии, и мне даже захотелось в школу.

Завтракая, я копалась в своем телефоне и обнаружила множество пропущенных звонков от Джека. Когда-нибудь от меня все отвернутся из-за того, что я постоянно куда-то исчезаю, не сказав и слова.

Перезваниваю, но трубку никто не берет, что не удивительно. А чего я хотела? Будь у меня такая подруга, как я, давно перестала бы с ней общаться. Съев свою овсянку, беру сумку и шествую в школу.

На крыльце школы стоит Ребекка и с кем-то из девочек из параллельного класса разговаривает. Даже это крашеная стерва не могла испортить моего настроения. Она что-то едкое сказала в мою сторону, когда я проходила мимо, но обращать внимания на это, я решительно не стала. Хоть иногда мне даже было интересно, чем я ей так не угодила?

— Эй, почему тебя вчера не было на вечеринке? — Эмили появляется совсем неожиданно с кучей книг в руках.

— Прости меня, я не хотела тебя подводить.

— Если ты не хочешь со мной общаться, то так и скажи. Я перестану навязываться.

— Ты чего? Даже не думай об этом, ясно? Просто у меня сейчас скверный период в жизни вот и всё. Лучше расскажи, как вчера всё прошло?

— Да никак, скука полная. Готовились, готовились, а вышел бред полный.

— Не переживай ты так, на этом твоя жизнь не заканчивается.

— Да, кстати, я вчера от мальчишек слышала, что скоро пройдет соревнование между нашими учителями, и учителями соседней школы.

— В самом деле? — эта новость здорово меня удивила.

— Да. Если не ошибаюсь, то соревнования по баскетболу. Но мы продуем, тут и думать не о чем.

Сняв свое пальто, я с подругой отправилась на биологию, продолжив наш разговор.

— А может, и нет, мужчин учителей у нас много.

— Да, но вот группы поддержки у нас нет вовсе.

— Группа поддержки? — переспросила я.

— Именно, она тоже должна там присутствовать.

Вот здесь мы находились в полном пролете. В нашей школе было мало девушек, которые хоть когда-то занимались гимнастикой.

— Эй, вы! — слышу за спиной голос этой суки.

Я и Эмили оборачиваемся и видим Ребекку.

— Физрук собирает девочек в спортзале, вы тоже туда приглашены.

Я обмениваюсь с подругой взглядами.

— Сейчас придем, — отвечаю я.

Ребекка уходит, и я снова смотрю на Эмили.

— Это же не для собрания черлидинга, верно? — тихо спрашивает подруга. — Я ведь ничего не умею, а если нас всех заставят участвовать?