Паутина Фрейда (СИ) - Еленина Юлия. Страница 30

— Добрый вечер, — обратился ко мне бармен, причем обратился на русском языке, совсем без акцента.

Я удивленно на него посмотрел и кивнул, попросив:

— Чай из листьев коки, пожалуйста.

— Отличный выбор после долгой поездки, — снова сказал он на родном языке.

— Вы русский?

Бармен кивнул и, пока заваривал чай, рассказал историю, как попал в Боливию. Парень, кажется, нуждается в общении. Ностальгия его, что ли, замучила?

Я успел выпить две чашки, сразу же почувствовав себя лучше, и сказал:

— Сделай стакан на вынос.

Надо поднять тонус не только себе — у меня еще планы на вечер и ночь.

Ровно через час я постучал в дверь ее номера, держа в руке бумажный стаканчик.

Она решила испытать мое терпение снова или еще отмокает в ванне?

Еще стук.

Считаю до десяти и сношу на хрен эту дверь.

Она открыла где-то между цифрами восемь и девять и спросила, указав подбородком на стаканчик:

— Кофе?

— Лучше.

Не спрашивая, я сделал шаг через порог и захлопнул дверь.

— Я тебя приглашала разве?

— Если бы не приглашала, не сказала бы, куда едешь, — усмехнулся я, протянув ей чай.

Она его взяла, принюхалась, открыла крышку, а потом неуверенно сделала глоток, поморщившись.

— Странный вкус. Отравить хочешь?

Я не выдержал и рассмеялся:

— Если бы я хотел тебя убить, то собственноручно свернул бы шею, наслаждаясь хрустом каждого позвонка.

Вроде бы и говорил я это несерьезно, но, наверное, прозвучало довольно правдоподобно, потому что она повела плечами, как будто представила эту ситуацию.

Повисло молчание, пока мы продолжали смотреть друг на друга. А потом она улыбнулась:

— Так что это?

— Чай из листьев коки.

— Чего?

— Да не кипятись ты. Я же не чистым кокаином тебя пытаюсь накачать. Здесь это пьют повсеместно и на самых законных основаниях. Очень тонизирует, помогает при горной болезни и избавляет от похмелья. На вечер должно хватить эффекта.

Про ночь я промолчал, но она же не дура, сама все должна понять.

— И что мы будем делать? — она прошла вглубь номера и села в кресло, закинув ноги в коротких шортах одну на другую. — Хотя давай предположу: поужинаем, выпьем, окажемся в твоем или моем номере, закрутим курортный роман, а потом вернемся к быту и рутине и останемся друг для друга приятным воспоминанием. А что, очень складная и довольно примитивная картина вырисовывается. Вот только это не про нас.

Я остановился напротив, привалившись к стене, и слушал, снова борясь с желанием придушить ее. В какую же игру ты со мной играешь?

— Ладно, — сказал я, сделав шаг к ней, — можем поступить нестандартно и пропустить часть с ужином.

Еще шаг. До нее оставался только один, когда она выставила вперед одну ногу и уперла ее мне в живот, чтобы не дать сделать последний шаг.

— Куда пойдем? — спросила, отставив стаканчик на тумбочку.

Я провел рукой от ее лодыжки до колена, медленно, глядя в эти чертовы медовые глаза, которые почти смеялись. Думает, что наброшусь на нее прямо сейчас? Я убрал руку и улыбнулся, заметив легкую тень недоумения на ее лице.

— Так пойдешь или переоденешься? — спросил, проигнорировав ее вопрос.

Она поднялась и подошла к чемодану, а я занял ее место в кресле. Порывшись в вещах, она достала что-то зеленое и повернулась:

— Мог бы по-джентльменски выйти, пока я переоденусь.

— Увы, разочарую, но я не джентльмен.

— Как неожиданно! — с сарказмом сказала она. — Но стриптиз уже был, а повторяться не будем.

Я равнодушно пожал плечами, но не сдержал ухмылку, когда она скрылась за дверью ванной.

Глава 17. Дина 

Как я его ненавижу!

Думала, сегодня сдохну во время нашей «прогулки» и боролась с диким желанием спустить Ратомского вниз. Пусть бы переломал себе ноги, а я бы еще постояла и посмотрела, как его обглодает какой-нибудь ягуар. Или кто тут водится?

Хренов специалист по шоковой терапии!

Но что было для меня хуже всего… Нет, не усталость, не обезвоживание, не боль. А боязнь показаться слабой.

Ну ничего. Ради цели можно и потерпеть. Надо будет поинтересоваться, сколько времени у меня осталось. Потому что после возвращения домой я собираюсь вернуть свою жизнь в прежнее русло.

К удивлению, кокаиновый (или как он там правильно называется) чай помог. Я думала, что мне надо поспать часов так двенадцать, а тут уже нет — готова к продолжению банкета.

Застегнув платье, улыбнулась своему отражению в зеркале. Проведем этот вечер как нормальные люди. Очень расслабляет. Да и бдительность теряется.

Я вышла из ванной и сказала:

— Чувствую себя так, как будто иду на свидание.

Ратомский, все так же сидя в кресле, окинул меня взглядом и медленно поднялся.

— Ты красивая.

Интересно, от высоты могут начаться слуховые галлюцинации? Я пару раз быстро моргнула, когда осознала, что этот… Вот этот самый человек мне сделал комплимент. Может, у него как раз сильная непереносимость высоты, влияющая на мозг? Правда, в этот момент он выглядел намного адекватнее меня.

— Спасибо, — немного удивленно ответила я. — Ты тоже ничего.

Он открыл дверь номера и жестом руки пригласил на выход. Ну вот, а еще утверждал, что не джентльмен. Только меня все равно не покидает ощущение, что мы снова походим на двух шулеров.

В холле отеля, Ратомский сказал:

— Подожди, — и направился к бару.

Перекинувшись парой фраз с барменом, который бурно жестикулировал, что-то явно показывая, вернулся ко мне с легкой усмешкой на губах.

— Тебе бармен анекдот рассказал? — спросила я.

— Ага, — подтвердил он. — Утверждал, что мы красивая пара.

— Мы не пара.

— Я ему так и ответил. Но еще парень посоветовал хороший ресторан с традиционной кухней.

Мы шли по улице, обсуждая предстоящий ужин. Обалдеть! Если бы мне кто-то пару месяцев назад сказал, что я буду идти с Ярославом Ратомским на другом конце света в ресторан… Я бы скорее в таком случае поверила в существование розовых единорогов.

Но все иногда поворачивается очень неожиданно. И мы здесь, и мы идем в ресторан, а потом он явно намеревается хорошо потрахаться.

Здание было непримечательным. Сделано под старинный дом: как будто просто булыжники наложены один на другой, края выступали, создавая неровность; небольшие окна с деревянными рамами; широкие деревянные дверь с резьбой; вывеска не горит, чтобы привлечь внимание.

Внутри антураж мало чем отличался от внешнего. Стены из более мелкого камня, светильники в виде свечей, деревянные столы и стулья. И помещение было довольно небольшим.

— Слушай, — повернулась я к Ратомскому, — а ты уверен, что эта обстановка… ммм, соответствует тебе? Наверное, ты привык к более презентабельным местам?

— Заткнись, а?

Ну ладно. Мы же ведем себя как нормальные люди. Может, и поговорить по душам удастся.

Мы разместились на деревянных скамейках друг напротив друга, и тут же подошла официантка, подав меню, в котором я ни черта не поняла. Хоть бы картинки с блюдами прикрепили или английский вариант рядом написали.

Но Ратомский, в отличие от меня, кажется, ориентировался неплохо. Он пальцем ткнул в несколько блюд, а потом перевернул меню в самый конец и по нижней части страницы провел пальцем. Девушка кивнула и ушла, а я спросила:

— Ты знаешь испанский?

— Нет, — покачал он головой. — Но названия национальных блюд Боливии и их описание нашел в интернете.

— У тебя феноменальная зрительная память?

— Я неплохо запоминаю то, что увидел, и достаточно внимателен. Так что никакого феномена.

Девушка-официантка вернулась с двумя стаканами и поставила их перед нами. По-испански я могла ее поблагодарить, что и сделала. Она улыбнулась и снова ушла.

— Что это? — спросила я, снова принюхавшись к стакану.

Ратомский усмехнулся и спросил:

— Снова думаешь, что я хочу тебя отравить. Хотя для тебя, наверное, все же крепковато. Может, с соком смешаешь?