Антология исторического детектива-18. Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Хорватова Елена Викторовна. Страница 34

Умывшись и причесавшись, я открыла прихваченный у вокзального газетчика иллюстрированный журнал. Номер журнала оказался старым, но полагаю, и в момент своего появления на свет он не вызвал большого ажиотажа среди читателей. Правда, издатели (как сообщалось в рекламе, «не щадя затрат») печатали часть иллюстраций модным способом «драй фарбен друк», то есть «в три цвета» (тоже, судя по названию — немецкое изобретение), так что вечная девочка с кошкой или собачкой и подписью «Два друга», парижская цветочница и «Именины бабушки» приобрели кое-какие цветовые нюансы.

Однако, на мой вкус, можно обойтись и монохромными рисунками, напечатанными «айн фарбен друк», если от этого выигрывает содержание журнала. Да мне, собственно, было и не до чтения — меня тревожили иные мысли.

Александр Матвеевич так пока и не объявился, хотя, раз билет в Берлин был прислан мне Легонтовым, он должен знать, что я уже еду в нужном направлении…

Но от Легонтова — ни слуху ни духу, а в одиночку украсть патенты у неизвестного мне в лицо господина Штюрмера — дело для меня непростое.

Я полностью погрузилась в эти неприятные раздумья, когда из соседнего купе тихо постучали в смежную дверь, щелкнул замок и передо мной возник Александр Матвеевич собственной персоной. Он появился так неожиданно и театрально, как герой сценической постановки. Короче говоря — «Явление 2-е. Елена и Легонтов».

— Здравствуйте, дорогая Елена Сергеевна. Рад вас видеть, вы прекрасно выглядите, — поприветствовал меня Александр Матвеевич с такой непринужденностью, словно просто забежал вечерком ко мне на Арбат на чашку чая.

— Александр Матвеевич, вы меня напугали, — не удержалась я от упрека. — Я уже предположила, что вы остались в Москве и мне придется сражаться со Штайнером один на один. А я могу его не узнать и в силу этого упустить…

— Елена Сергеевна, голубушка, я никогда не позволю себе бросить даму на растерзание врагам отечества.

А Штайнера вы, по-моему, и впрямь не узнали, столкнувшись с ним на перроне…

— Так это он — тот самый хамоватый господин, который так бесцеремонно толкался?

— Да. И у него ваше появление на вокзале вызвало явный шок. Я из вагонного окна с интересом наблюдал за его мимикой. Для агента иностранной разведки ему следовало бы лучше владеть собой.

— Но теперь-то он уж наверняка затаится в своем купе и не высунет оттуда носу до самого Берлина.

— А я полагаю — напротив. Вы были на фирме Штайнера в качестве хозяйки пансиона для молодых девиц и разыскивали Лидию. Он наверняка проверил эти сведения и убедился, что вы сказали ему правду. Так что же он должен предположить — что наша контрразведка, которая даже не имеет своего отделения в Москве, вдруг неизвестно зачем завербует содержательницу благотворительного пансиона и пошлет ее в Берлин следить за господином Штайнером? Не хочу оскорблять ваших феминистских взглядов, но и Штайнер и я понимаем, что если бы наша контрразведка и решила за ним следить, то подрядила бы для этих целей молодого и выносливого жандармского офицера.

— Я тоже не хочу никого оскорблять, но от толковой женщины в таком деле было бы больше проку, а молодые жандармские офицеры уже столько раз демонстрировали миру полную несостоятельность…

— Сударыня, давайте не будем развязывать ненужную дискуссию, мне хорошо известны ваши взгляды на политические и социальные проблемы. Вернемся к нашему делу. Я с большой долей уверенности могу предположить, что Штайнер теперь сам будет искать с вами знакомства, представ в образе мужчины, исполняющего простой долг вежливости и старающегося загладить неловкость. Заодно он втянет вас в беседу, чтобы окончательно расставить для себя все точки над i — то есть определить, до какой степени случайно ваше появление в этом вагоне и нет ли у вас к особе господина Штайнера дополнительного интереса. У меня одна просьба — дайте ему возможность завязать с вами знакомство и попытайтесь сделать так, чтобы он пригласил вас в ресторан. Мне нужно время, чтобы обыскать его купе и найти бумаги.

— А как вы проникнете в его купе, Александр Матвеевич?

— Это как раз не сложно — либо через крышу в окно, либо из коридора через дверь.

— Но ведь и дверь и окно будут заперты.

— Нет таких замков, которые нельзя было бы открыть, дорогая Елена Сергеевна. А окно к тому же можно просто разбить. Мы ведь с вами отважились на криминальную авантюру, так стало быть, отступать нам некуда. И я бы сказал, что проникнуть в купе Штайнера через дверь намного предпочтительнее, чем через окно — останется меньше следов моего проникновения, и наш голубчик не сразу схватится, что у него кое-что пропало. Сегодня вечером Штайнер может и не вылезти из своей норы, а вот завтра с утра вам наверняка удастся познакомиться с ним накоротке.

— Александр Матвеевич, а вдруг вы все же ничего не найдете? Вдруг Штайнер едет налегке, а документы он переправит в Германию каким-нибудь иным, хитроумным образом?

— Что ж, сделаю вывод, что я не пригоден к службе в контрразведке, вернусь к слежке за неверными мужьями и вороватыми управляющими и похороню память о своем фиаско под кипами аккуратно подшитых досье в своей конторе. Но давайте все же будем надеяться на лучшее! Чем черт не шутит? Вдруг нам повезет? Шанс у нас есть, даже если это — один шанс из тысячи. Кстати, запомните, Елена Сергеевна, как только документы окажутся у меня в руках, я сойду с этого замечательного поезда. Если мы к тому времени окажемся на территории Германии, встретимся с вами в Берлине. Если же все еще будем ехать по матушке России — я сразу отправлюсь в Петербург. На всякий случай давайте попрощаемся. Дай вам Господь удачи. В случае скандала и вмешательства полиции стойте на том, что ничего не знаете, не ведаете, просто приняли приглашение попутчика посидеть с ним в ресторане. Да, в Берлине для вас заказан номер в отеле «Кайзерхоф». Это — один из лучших отелей и в высшей степени благопристойное место. Поезда делают в Берлине несколько остановок, вы выйдете на вокзале «Фридрихштрассе» и возьмете извозчика или таксомотор до перекрестка Фридрихштрассе и Кроненштрассе, это совсем недалеко. Можно было бы и пешком дойти минут за пятнадцать, но без багажа.

— Александр Матвеевич, а как же я найду вас в Берлине, если вы тоже окажетесь там? Нам ведь еще нужно будет предпринять шаги, чтобы вывезти патентную документацию обратно в Россию!

— Я сам вас разыщу. На всякий случай вам лучше просто изображать из себя туристку — гулять по городу, по магазинам, посещать музеи, театры… И ждать от меня вестей. Я обычно останавливаюсь в гостинице «Крейд» на Ноллендорфплатц. Скромное, непритязательное местечко, но вполне приличное. Однако вам там лучше не появляться. Если я не объявлюсь, то через недельку возвращайтесь в Москву. И в случае моего провала и ареста — ради Бога, не кидайтесь мне на помощь. Постараюсь вывернуться сам, а если не удастся — так тому и быть.

Похоже, Легонтов полагает, что я соглашусь оставить его в немецкой тюрьме в случае нашей общей неудачи. Нет уж, на это он пусть даже не рассчитывает, хотя пока я лучше дипломатично промолчу.

— Как юрист я обязан еще раз обратить ваше внимание — немецкая администрация может классифицировать наши действия как преступное деяние. Подумайте, пока не поздно — может быть, вам все же отказаться от участия в этой дурацкой авантюре?

— Александр Матвеевич, вы не первый год меня знаете. Неужели вам хоть на минуту могло прийти в голову, что я по доброй воле откажусь от участия в какой-нибудь авантюре? Да это будет счастливейший момент в моей жизни! Всю жизнь, с малолетства мечтала совершить преступное деяние, да все как-то случай не подворачивался. А то, что я рискну совершить преступное деяние в компании с профессиональным юристом, мне даже и не снилось. Редкая удача!

— Ох, Елена Сергеевна, все-то вам шуточки, — грустно вздохнул Легонтов.

— Вы сказали, что обычно останавливаетесь в отеле «Крейд» на Ноллендорфплатц, — заметила я, чтобы переменить тему разговора. — Вам часто доводилось бывать в Берлине?