Отпуск на всю жизнь (СИ) - "Генрих". Страница 36

Супрунов – хитрая и скользкая сволочь, примерно так, – только последнее слово я добавляю от себя, – его характеризовал Валерий Васильевич. Так вот, он выводит только часть команды. Я их вообще не помню. Я так понимаю, это фасадный состав, так называемый первый. А те кобылы могучие считаются дублёрами. Выводить на игру можно кого угодно, право руководителя команды. Только кое-кто этим злоупотребляет.

На поле суета, потом заминка, снова суета. Подходит Шацкий, что-то с улыбкой втолковывает Супрунову. Тот тоже улыбается, кивает, но звать свою теневую банду не торопится. Фотограф, которого привёл Шацкий, наизготовку. А вот кинооператора с мощной аппаратурой на тележке Шацкий вывел рано, на мой взгляд. Я знаю, что говорит Шацкий, хоть и не дословно.

– Дмитрий Николаевич, так не пойдёт. Девочки принесли вам столько побед, а вы лишаете их заслуженной славы. Так нельзя! Мы такого просто не можем допустить…

Как раз оператор начинает работу. Девушки, скорее, это кентавры в облике девушек, якобы случайно отворачиваются, садятся боком, прячутся друг за друга. Оператор расстреливает их цинично и безжалостно. Получится или нет, у меня ещё Серж с телевиком есть. Он давно на них с десяток кадров отщёлкал.

Ты смотри-ка! Дожал всё-таки его Шацкий! Супрунов неохотно и через силу машет рукой. Девушки, явно недоумевая, спускаются на поле. Супрунов мешает их с остальными, Шацкий опять вмешивается, пользуясь поддержкой жюри. Шацкий вынуждает Супрунова сгруппировать всех по составам. Одна линия – первый состав, вторая линия – дублёры, эти самые лошади. Их бы в конюшню юлину пристроить. Тем же дублёрским составом, ха-ха-ха!

Всё! Дело сделано, больше ничего не надо. Жюри приказывает другому руководителю выводить свою команду. Кладу мяч, делаю отмашку заградительным заслонам – освободить проходы! Те лениво рассасываются. Красавцы! Хоть и не вступили в непосредственный контакт, отработали на «ять».

Дело сделано! Пусть теперь они первое место занимают. Прославятся на всю Москву, а то и всю страну. Портреты крупным планом напечатают, нам ничего и делать не надо. Пусть суетятся сами. Пусть идут на подлог документов, пусть отвечают на недоумённые письма читателей, которые вдруг признают в них милых соседок, которые в прошлом году окончили школу или учились в районной спортшколе. Пусть учащиеся 95-ой школы поразятся известию, что те Петровы, Ивановы и Сидоровы, которых они знают с первого класса, вовсе не они, а вот эти кобылы. Вот пойдёт потеха! А как сухих дровишек в костерок подкинуть, Шацкий знает. И Катрина. И керосинчик припасён. Полыхнёт здорово, и кому-то неслабо припечёт одно место. Я знаю, кому. Документ в оргкомитет турнира составляет и подаёт руководитель команды. А печать и подпись кто ставит? Правильно, директор школы. Вот ещё под кем кресло загорится.

Супрунов сидит мрачный и удручённый, хотя делает беззаботный вид. Плохо у него получается. А кентаврихи куда-то исчезли. За своими мыслями не заметила, как. И началась какая-то заминка в жюри. Какие-то споры идут, хорошо это видно, когда уже нашу команду снимают для газеты. Валерий Васильевич сидит на стуле, мы стоим сзади, я – в центре, за физкультурником.

Шацкий, ненароком проходящий мимо, незаметно подмигивает. Еле удерживаюсь от смеха.

Пока фотографируют остальных, ждём.

– Дана, что происходит? – спрашивает Алёнка, остальные напряжённо прислушиваются.

– А что такого? Пресса заинтересовалась турниром. Очень их заинтриговало чудо 95-ой школы, – мой голос приобретает отчётливо глумливые оттенки, – Много лет они занимают только первое место. Людям интересно, какие передовые технологии обучения и тренировки используют их учителя физкультуры.

– И где они разводят таких кобыл, – тихонько добавляет Ирочка, и все покатываются со смеху.

Ничего пока неизвестно, но все полны надежд. К нам подходит Валерий Васильевич, которому что-то сообщили в жюри. Наконец, что-то решили?

– Девочки, сейчас играет первая пара. Вы – во второй, с 95-ой школой. Потом победители и проигравшие выясняют отношения между собой.

– Ой, с этими здоровенными?! – вскрикивает Наташа, все остальные встревожено гомонят.

– Нет, – безмятежно улыбается физкультурник, – Супрунов выставляет первый состав, вы их даже не видели. Второй состав он снял с соревнований.

– А почему? Что-то случилось? – невинным голоском спрашиваю я, – Отравились чем-то? Все одновременно? Или вдруг забеременели неожиданно? И кто виноват?

Девчонки покатываются со смеху, физкультурник изо всех сил пытается смотреть на меня с укоризной, но не выдерживает, улыбается.

– Нет. Я краем уха слышал, как Супрунов объяснял жюри, что вследствие выявления таких талантов пару дней назад директор школы подписал приказ о переводе троих из них в спортшколу.

– А остальные трое? – спрашивает Алёнка.

– Супрунов объяснил, что они не сыграны с остальными, и разбивать основной состав он не хочет.

Понятно. Играть будем с тёмной лошадкой. Но так лучше. Лучше неизвестный противник, чем тот, которому ты гарантированно проиграешь. К тому же, они явно слабее. Иначе, зачем их всё время отодвигать? Мне вдруг становится досадно, я теперь не смогу попробовать на зуб этих монстров. Но каков Супрунов?! Такой точно между струек дождя просочится. Вывернулся ведь гнида! Пока по-крайней мере, его ещё много весёлого ждёт. Ему ведь теперь приказ подделывать надо. И как?

На поле меж тем начинается баталия. Я отсаживаюсь подальше, девичий щебет мне мешает. С кем-то из них придётся схлестнуться, а противника надо знать.

– Девочки, что угодно делайте, только максимально расслабьтесь. Даже говорить старайтесь меньше, нам понадобятся все силы, которые есть, – моя последняя инструкция.

Рядом садиться Сергей, с разговорами тактично не лезет. Он нас, кстати, тоже отснял. Издалека.

Я сажусь на пол, опираясь на стулья спиной и раскинув руки. В максимально расслабленной позе наблюдаю за игрой. 314-ая явно сильнее 57-ой. Не фатально, не скажешь, что они классом выше, но заметно сильнее. Присматриваюсь к ним.

Пятый номер слабовата на приём первого мяча. Остальные работают довольно уверенно, но вот примут ли подачу моей Маринки? Хмыкаю, может, примут, а, может, и нет. Жалко не видела, как они с 95-ой играли, если играли. Я свою память турнирными подробностями не загружаю. Отмечаю недостаток организации на будущее. За вероятным противником надо скрупулёзно следить. Отсылать на их матчи своих людей, разбирающихся в теме. Киносъёмку провести мы не в силах, но любые наблюдения будут полезными.

О, третий номер здорово работает у сетки. Так высоко из наших девочек никто не прыгает. Если только я, но не факт. Учтём.

– Что ты говоришь? – склоняется ко мне Сергей. Что-то я вслух прошептала. Отмахиваюсь.

– Хочешь, я их сниму?

Задумываюсь. А смысл? Если бы игра состоялась через пару дней хотя бы, был бы резон. Показала бы фото девочкам, рассказала бы про них. А так… а так, надо работать по-другому. Пересаживаюсь ближе к своим, требую тишины и ввожу в курс дела. И про третий номер и пятый.

– Марина и Алёна в первой игре участвовать не будут. Подменные – готовьтесь!

– Самых лучших снимаешь? – удивляется Ирочка, и уточняет, – Не считая тебя.

– Поберегу их для финала. Если что-то пойдёт не так, выставлю их.

На поле счёт 2:1 ведёт 314-ая. Велю девочкам присматриваться внимательно, это явно наш противник, претендент на первое место. Когда счёт в последнем сете достигает 5:2, увожу девчонок на разминку в уголок. Просто набиваем мячи, лениво и недалеко перебрасываемся.

Всё! Нас вызывают на поле на официальную пятиминутную разминку. И что мы радостно наблюдаем? Против нас выходит 95-ая, тот состав, который никто раньше не видел. Всё правильно! Кинооператор-то с Шацким здесь.

Начинаем. Подачу мы выигрываем, но пока ничего не ясно. Ирочка постаралась у сетки, сильно пробила в незащищённое место, взять почти невозможно. Я поставила команду в такой порядок, что мне подавать самой последней. Сначала посмотрим, как они играют.