Отпуск на всю жизнь (СИ) - "Генрих". Страница 50

Тут же поднимаю журнал, небрежно откидываю и говорю:

– А что тут понимать?

Оба хихикаем, но не очень весело.

– Язык дубоватый и пара моментов не ясна. Логика рвётся, – я не оправдываюсь, я ищу причины поражения.

– Большинство учебников такие. Их не Чеховы с Гоголями пишут.

– Ладно. Не будем изобретать велосипед. Объясняй!

Пистимеев вздыхает «Эх, давно это было…» и сам принимается за чтение. Через четверть часа, сверяясь с текстом, надо признать, не часто, принимается за объяснения. Рисунок делает сам. Он молодец, его я понимаю намного легче, чем текст. А вот и скользкие моменты! Автор статьи опирался на кое-какие факты, редко используемые учителями. Результаты некоторых задач, оказывается их, как сказал Сашок, законно использовать, как опору в решениях, если помнишь номер и вывод этой задачи.

– Но автор не указал ссылку, – возмущаюсь я.

– Я ж говорю, так часто бывает.

– Интересное дело, – я просто негодую, – с нас, школьников, требуют жёстких обоснований, а сами их не выполняют.

Теорема становится намного понятнее. Что-то всё равно цепляет. Какое-то внутреннее неудобство.

– Ты мне дашь этот журнал?

– Бери. На любое время, но с возвратом. Кстати, советую подписаться. Если поступишь…

5 июля, пятница, время 16:00

– Эльвира, быстрее, в пробку попадём! – мы ныряем в салон такси. Когда Эльвира уже права получит?

Мы возвращаемся с занятий с хореографом. Как ни смешно звучит, это одно из направлений подготовки к экзаменам в Лицей на физико-математическое отделение. Эльвира прямо возбудилась на мои идеи и принялась обзванивать всех своих знакомых. От меня отмахивалась, «Отстань! Потом объясню». А теперь у меня ноги болят.

Когда нашла требуемое, соизволила объяснить и мне:

– Даночка, женская красота это не смазливая мордашка. Это осанка и движение. Это манеры и поведение. Это красота тренированного тела. Если к этому прилагается очаровательное личико, хорошо. Если нет, поверь, никто не заметит. Тебе нужен хореограф.

Ага, как же! Так я тебе и поверила. Всё это «движение» должно на чём-то «висеть». На чём? На красивой фигуре и мордашке. Сначала они, потом осанка, манеры и всё остальное.

Да, а потом я увидела её. Нет, не так. ЕЁ со всеми большими буквами. Девушка чуть за тридцать, тёмная шатёнка, Светлана Ярославовна, вышла к нам в гимнастическом купальнике, дополненном чёрными колготками. На ногах простые туфли на среднем каблуке. Я чуть в осадок от шока не выпала, хоть и не мужчина.

А стоило бы покраснеть от стыда, но у меня просто вышибло всё из головы. Так я была потрясена. Стыдиться стоило своего недоверия к словам Эльвиры «поверь, не важно, насколько симпатично личико». Опровержение моего скепсиса стояло передо мной. Я была так потрясена совершенством тела и красотой движения, что лица практически не увидела. К ширине и длине бёдер – ни убавить, ни прибавить, к форме плеч и груди – то же самое, талия – сделать тоньше, значит испортить. Если бы скульптору, создателю статуи Венера Милосская попалась на глаза такая женщина, он бы разбил уже готовую скульптуру. И не отстал бы от неё, пока не залучил бы её в натурщицы.

Лицо, кстати, оказалось вполне симпатичным, что при таких данных оно могло быть совсем заурядным. Действительно, никто не заметит. Я вижу внимательные смеющиеся карие глаза.

Простила ей всё. Заранее. Она ведь в конце занятия мимоходом, сама не сознавая, тяжело оскорбила меня. Прощаю, вздыхаю, но прощаю. Она – богиня, ей можно.

Светлана, так она велела себя называть, тут же берёт быка, в данном случае точнее сказать тёлку, за рога. Гонит нас переодеваться. Нас с Эльвирой. Та со смущением признаётся, что спортивной одежды на себя не взяла.

– Напрасно, Эльвира, – мягко укоряет инструктор, – Я вижу, вы чем-то занимались… гимнастикой? Я так и поняла, осанка характерная. Но запускать себя нельзя. Пока ещё хорошо выглядите, но поверьте, это ненадолго…

В этот момент, меня раскрывшую рот, угоняют в раздевалку. То и дело забегают, выбегают какие-то девочки, на которых я тоже таращусь чуть ли не с испугом. В зале пара парней отрабатывает какие-то прыжковые хитрые элементы, в углу пара девчонок с такими же умопомрачительными фигурками занимаются с обручем.

Слава Луне, я не в обтягивающем. Беговой спортивный костюм брать не стала. Мне и шорты с топиком подойдут.

Сначала краткая лекция. Отчего-то задумчивая Эльвира тоже внимательно слушает.

– Девочка моя, слушай внимательно. На мне и остальных, – провела рукой в сторону, – чёрное и чёрно-прозрачное совсем не просто так. Чёрный цвет считается предательским. Пять лишних грамм в каком-то месте и чёрный цвет криком кричит, привлекая внимание: «Смотрите все! Смотрите на это уродство!». Недостатки фигуры не скрываются, а откровенно обнажаются. Не используй чёрный цвет для проблемных частей тела, девочка. Никогда!

Потом меня загнали к станку, заставили выполнить несколько простых, но напрочь выворачивающих суставы ступней и коленей упражнений. Вот отчего у меня так связки ноют. Затем опять лекция об осанке с демонстрацией.

– Вам же нужен интенсивный курс? Парадоксально, но тогда вам не нужны регулярные частые занятия. В аристократических английских семьях девочкам ещё в средние века закрепляли на спине под платье длинную линейку с прилепленными кнопками посередине. Малейшая попытка согнуться, ослабить осанку, кнопки впиваются в кожу. Разворот плеч формируют также, только кнопки вешают на ленту. Мы сейчас решаем задачу точно так же, но на другом уровне. Комплексно. Чуть позже займёмся.

И опять комплекс упражнений. Некоторые знакомы, они атлетического характера.

– Запоминайте. И делайте каждый день, – как-то незаметно Светлана начинает тренировать нас обеих, – вместе с тем, что мы пробовали у станка, общее время до часу. Минут сорок, не меньше.

– Беременность не повредит? – негромко спрашивает Эльвира.

– До трёх месяцев точно не повредит. Я до пятого месяца занималась, потом сбавила интенсивность, убрала самые тяжёлые элементы, но те, что попроще, делала до самых родов, – чуть улыбаясь, делится опытом Светлана.

Офигеть, не встать! Она рожала?! Гляжу на огромное фото на стене, плакат метра на полтора. Это она? Точно она, только чуть моложе.

В конце мы пошли примерять и подтягивать сбрую. Именно сбрую, с теми самыми небольшими шипами, что впиваются в кожу, если ослабишь осанку или скрючишь плечи.

– Как на лошадку, – смущённо хихикаю, пока Светлана подтягивает и регулирует. Корректирующий корсет, так он официально называется.

– Да, – улыбается мне богиня.

И вот тут она наносит мне тяжелейшее оскорбление, от которого моя Дана до сих пор в прострации.

– Очень досадно видеть, – обращается она к Эльвире, – когда такая потенциально красивая девочка не использует свои данные даже на одну десятую.

Вот уже еду в такси и не могу, – мы обе с Даной не можем, – прийти в себя. Оказывается, я очень красивая, но бл&! Потенциально!!!

– Заплатила ей пятьсот рублей. Авансом… – далее Эльвира буркнула что-то подозрительно похожее на непечатное выражение, – Думала, я дура. Действительно, дура, только с другой стороны.

– Я думала, что-то знаю, – продолжает бормотать мачеха, – Оказалось, ни… (опять непечатное).

– Себе не будешь сбрую брать? – решаю схулиганить, но реакция неожиданная.

– Ох, ещё и это! … – опять непечатно, и успокаиваясь, – Ладно, в следующий раз возьму.

Спать легла с таким чувством облегчения, что проваливаюсь в сон мгновенно. Будто с каторжных работ вернулась. Эльвира даже на ужин время постаралась не тратить. Сделала что-то по-быстрому и погнала меня в спорткомнату. Это она так сказала, на самом деле, не пускала туда без неё.

Весь рекомендуемый комплекс заучивали с каким-то ожесточением. Потом Эльвира навесила на меня сбрую. Это полный звиздец! Я с таким облегчением её снимаю перед сном. Бедная я, бедная замученная девочка…