Ледяной ад - Хольбайн Вольфганг. Страница 24

Черити взглянула ему в глаза и поняла, что он лжет. Лестер по-прежнему улыбался, но в его улыбке не замечалось никакого чувства, никакого тепла. Его улыбка была далеко не робкой, без малейшего признака страха.

– Я так не считаю, – покачала головой девушка. – Если мы останемся живы, вам придется ответить за это перед вашим начальством и перед собственной совестью, если, конечно, у вас есть что-либо подобное.

Черити кивнула в сторону пульта управления:

– Откуда вы знаете, как обращаться с этим?

Лестер пожал плечами.

– Я просто знаю, – ответил он, снова изобразив на своем лице робкую улыбку. – У меня, наверное, талант по этой части, капитан Лейрд. У меня всегда получалось. Спросите Фаллера. Если я вижу какую-нибудь машину, то уже инстинктивно знаю, как она функционирует. Не спрашивайте, как мне это удается, я и сам не знаю. Получается – и все.

– Это правда, – подтвердил Фаллер. – Он всегда был просто гением, когда дело касалось компьютеров. Достаточно посадить его перед экраном и через полчаса он сможет вытворять с компьютером чудеса.

Черити решительно покачала головой.

– Может быть, – сказала она. – Но это еще не объяснение. Здешняя аппаратура принадлежит совершенно чуждым технологиям.

– О нет, технология не такая уж и чуждая, – возразил Лестер и показал на несколько приборов, вмонтированных в стены и в пульты необычной формы: – Посмотрите, здесь, а также вон там – все это самые обыкновенные компьютеры. Очень высокоразвитые, но принцип их действия такой же, как и у нас. А некоторые приборы здесь просто до смешного примитивны, будто их собирал из конструктора ребенок. Правда, гениальным является то, что они взаимодействуют между собой, и между прочим, отлично работают.

– Нечего читать нам лекцию о технике моронов, Лестер, – грубо перебил его Скаддер. – Мы хотим знать, почему ты можешь обращаться с нею.

– Но я же только что все объяснил, – ответил Лестер. – Я сам ничего не понимаю. Просто могу и все. Вы должны радоваться, что это так. Иначе мы бы уже давно погибли.

– Вероятно, так оно и случится, – мрачно заметил Скаддер.

Черити вопросительно посмотрела на него, и Скаддер продолжил, сердито взмахнув рукой:

– Неужели ты думаешь, что нам удастся выбраться отсюда? Вероятно, они давно выяснили, что мы захватили эту штуковину, и уже спешат к нам.

– Это еще как сказать, – засмеялся Лестер. – Насколько я могу судить, машина работает совершенно автономно. Вполне возможно, что никто вообще ничего не заметил.

– Может быть, – пробормотал Скаддер. – А если все же заметили, то через полчаса там снаружи будет полно муравьев.

– Вряд ли, – Черити взглянула на экран и зябко поежилась. – Еще на пару градусов похолоднее – и воздух там, снаружи, замерзнет. Никто не сможет вынести такие условия.

– Кстати, здесь, внутри, тоже не совсем уютно, – сказал Скаддер и посмотрел на Лестера. – Есть тут какое-нибудь отопление?

– Не знаю, – отозвался Лестер. – Честно говоря, об этом я просто не думал.

Черити кивнула на большой монитор.

– В каком направлении мы движемся?

Она не очень удивилась, когда Лестер ответил:

– На север.

– На север? – Скаддер охнул. – Но это же… приведет нас прямиком в Мертвую зону!

– А мы уже давно в ней, – спокойно ответил Лестер, а потом снова улыбнулся: – Вы же собирались в Нью-Йорк, разве не так? Я доставлю вас туда.

Глава 12

Было время, когда Абн Эль Гурк Бен Амар Ибн Лот Фуддель Четвертый, так звучало полное имя инопланетянина, казался Дэниелю Стоуну просто смешным.

Но это было давно, месяцы тому назад, которые теперь казались годами, если не десятилетиями. Но сейчас Гурк нагонял на него страх. При этом он совершенно не изменился. Он все еще производил впечатление уродливого калеки – худая, как щепка, фигура, ростом не более полутора метров, тонкие, словно у скелета, руки и слишком короткие кривые ноги. На спине Гурка красовался горб, едва прикрытый грязно-коричневой накидкой. Голова соединялась с туловищем тощей жилистой шеей, и на ней, при каждом слове, двигался под тонкой кожей вверх-вниз слишком большой кадык. Кожа Гурка имела такой болезненный цвет, что его просто невозможно было описать словами.

Но не внешность карлика пугала Дэниеля Стоуна.

Его пугали глаза Гурка.

Большие и темные, как у животного, эти глаза не имели зрачков и радужных оболочек, и в них угадывалась такая осведомленность и такая глубокая мудрость, что это вызывало у Стоуна просто сверхъестественный страх. Иногда у него появлялось чувство, будто эти глаза могут заглянуть ему прямо в душу, и от них не укроется никакая тайна. От них невозможно ничего утаить. И хотя уже три месяца карлик был пленником, полностью находился во власти Стоуна и ни одной секунды не оставался без охраны, губернатору временами казалось, что это именно карлик играет с ним, а не наоборот.

– Кто ты, Гурк?

Стоун сообразил, что произнес эту мысль вслух, только когда гном ответил.

– Я думаю, сейчас не самый подходящий момент, чтобы говорить обо мне, – ответил карлик своим неприятным, высоким фальцетом. – Поговорим лучше о тебе. Похоже, ты попал в затруднительное положение. – Он поднял руку и провел указательным пальцем по верхней губе. – Ты в дерьме вот до сих пор.

– Ты полагаешь? – Стоун мрачно посмотрел на пленника, затем встал, подошел к окну своей роскошной квартиры на верхнем этаже небоскреба и посмотрел вниз на башни Манхэттена, которые простирались под ним, как причудливый, неземной ландшафт из хромированной стали, стекла и бетона. Не менее двух-трех минут он стоял у окна, уставившись в пустоту, потом резко повернулся и направился к маленькому столику рядом с дверью, чтобы смешать себе коктейль.

– Сделай и мне тоже, – потребовал Гурк. Стоун удивленно посмотрел на него.

– Я и не знал, что ты употребляешь алкоголь.

– Ты много чего еще не знаешь. – Гурк скорчил гримасу, сполз со стула и засеменил мелкими шажками к столику. Ухмыльнувшись, он взял из рук Стоуна стакан, который тот приготовил для себя, поднял и осушил одним глотком. После этого бросил стакан на пол, удовлетворенно провел тыльной стороной ладони по губам и громко рыгнул.

Стоун удивленно уставился на гнома.

– Я никак тебя не пойму, коротышка, – произнес он.

– Зато я тебя понимаю, дылда, – ответил Гурк тем же тоном. – Должен признаться, что еще недавно я тоже не понимал тебя, но теперь, кажется, знаю, что с тобой происходит.

– Да?

Гурк энергично закивал.

– Ты боишься, – сказал он. – Я не знаю, чего, но если когда-нибудь и видел человека, который трясется от страха, так это ты.

– Может быть, – уклончиво ответил Стоун. – Может, у меня есть для этого причина.

Он поднял стакан, который бросил Гурк, поставил его на стол и хотел взять другой, но передумал. Пожав плечами, губернатор снова вернулся к окну. Стоун слышал, как Гурк последовал за ним, и в оконном стекле увидел искаженное отражение фигуры карлика, однако не обернулся к нему.

– Вплоть до сегодняшнего утра я был твердо убежден, что ты хочешь заманить Черити и остальных в ловушку, – сказал Гурк, – но это не так, правда?

Стоун ничего на это не ответил.

– Я думаю, – продолжал Гурк, – данные, которые ты им передал, подлинные. И они действительно могут обезвредить эту проклятую бомбу.

– Возможно, – ответил Стоун.

– Почему? – спросил Гурк. Стоун все же повернулся к нему и посмотрел на карлика сверху вниз.

– Что – «почему»?

Гурк сделал какой-то непонятный жест.

– Я имею в виду, почему ты делаешь это? Ты предал свой собственный народ. Ты стал пособником этих бестий, и они по-королевски наградили тебя. И сейчас ты все ставишь на карту. Почему?

– И это спрашиваешь именно ты? – вопросом на вопрос ответил Стоун. – Я знаю историю твоего народа, Гурк. Я знаю, что произошло с твоей родной планетой. Я не хочу, чтобы то же самое случилось здесь.