Злая мачеха против! (СИ) - Муравьева Ирина Лазаревна. Страница 18

Интересно, что я никогда не была в театре просто так. Обычно, мое место было в ложах. С галантными кавалерами, веерами, сплетнями, закулисными интригами светской жизни. Да-да, аристократы не ходят в театр ради искусства. Они ходят показать себя. Навести полезные мосты. Посплетничать. Присмотреть себе любовницу или любовника. Да, в театре творится многое. И мало кого интересует сам спектакль.

Однако сегодня мне не нужно было притворяться. Не нужно было выискивать себе партию. Я не сплетничала, не врала и не играла. А просто смотрела на то, как это делают другие. Люди на сцене.

Пьеса оказалась хорошей. Смешной и грустной одновременно. история принцессы, семи гномов и злобной мачехи. Как иронично.

Но народу такие сказки нравились. В конце все аплодировали и вызывали актеров на сцену более чем раз. Больше всех кричали, свистели и хлопали актрисе, игравшей принцессу. И я была полностью согласна с выбором публики. Тем более, что актрисой была не кто иная, как моя Жоржетта.

После представления я прошу Юджина чуть подождать меня, а сама направляюсь за кулисы театра. Попасть туда не сложно-лишь пара монет. И вот я стою возле шумной театральной гримерки. Туда-сюда снуют люди. Кто-то уже пьет. Кто-то спешит домой. Разлетаются сальные шуточки, комплименты, поздравления с удачным представлением. Стоя у двери, я вижу, как Жоржетта беседует с актером, игравшим в спектакле " прекрасного принца".

По правде говоря, человек этот скорее так себе, чем " прекрасный", но у него добрые глаза, и когда он берёт руку Жоржетты в свои большие руки, я не переживаю за дочь.

Но вот Жоржетта, что-то пообещав " принцу", разворачивается к зеркалу переодеться и видит в отражении меня.

— Мамочка! — разворачивается она и летит ко мне на встречу.

В жизни я планирую многое. Что буду говорить. Как поступать. Иногда, тот или иной эпизод заранее расписан у меня до мелочей. Но никогда я даже не представляла, что встречу свою дочь в захолустном театре. И я не планировала слов, которые хотела ей сказать.

Мы с Жоржеттой расстались не на лучшей ноте. Я никогда не понимала и не одобряла ее желания играть. В итоге дочь просто сбежала из дома.

А вот сейчас мы обе здесь. В грязных театральных закулисьях. И я обнимаю дочь, как никогда не обнимала ее раньше.

Потом Жоржетта рассказывает мне о своей жизни. О театре. Друзьях. Женихе. Горестях и радостях.

Ей тоже бывает тяжело, но в целом Жоржетта счастлива.

Когда мы прощаемся, на сердце моем легко. Жоржетта обещает писать и пригласить на свадьбу, которая состоится когда они с " принцем" накопят денег. Я целую дочь в лоб, благословляю на ее новую жизнь и оставляю плыть по тому течению, что выбрала на сама.

На улице меня давно ждет Юджин. От нечего делать он играет с небольшим огненным шаром в руке, но быстро тушит его, едва я появляюсь на горизонте.

Девушка, игравшая принцессу-твоя дочь? — спрашивает Юджин.

— Да. Жоржетта. Младшая.

— Жоржетта? Какое интересное имя.

— Я назвала ее так, чтобы Гризетте было не обидно.

— Гризетта? — приподнимает бровь Юджин.

Я начинаю терять терпение.

— Если бы у тебя был сумасшедший отец, одержимый рождением мальчика, и назвавший тебя Гризеттой лишь дабы отомстить, что ты родилась девочкой-разве не обидно было бы тебе, имей твоя сестра красивое имя?

— Ты должно быть любила мужа, раз позволила ему дать ребенку такое имя.

— Любовь и брак — две вещи, идущие параллельными дорогами, — отвечаю я.

Юджин все еще смотрит на меня как на диковинный экспонат музея. Затем, надев свою неизменную улыбку, Юджин спрашивает:

— Хочешь перекусить?

Я хлопаю ресницам. Что???

— Ну, я не могу позволить нам изящный ресторан, но хорошее место перекусить я знаю, — продолжает Южин, — И ты даже сможешь побросать там монетки в стакан, если захочешь!

Я дружески пихаю Юджина под бок.

Разговоры о любви и не только…

Примерно через десять минут мы оказываемся в небольшом кафе. Уютном, в меру затемлённом, со свечами на столах и пышногрудой хозяйкой, которая явно близко знает Юджина.

— Ты рассказывала, о своих любовных похождениях, — напоминает мне Юджин, едва мы садимся за стол.

— Если я буду рассказывать о любовных похождениях, то, поверь, нам не хватит одного вечера, — улыбаюсь я наглому учителю.

— Ну тогда расскажи, была ли ты когда-нибудь влюблена.

Я слегка улыбаюсь. Была ли я влюблена? Да. Я любила мужа номер два. Отца Жоржетты.

Тогда, после смерти первого старика-мужа, мне казалось, что я наконец свободна. У меня был очень небольшой доход, выделенный детьми мужа от первого брака, маленькая дочь, и планы наконец-таки начать жить. И именно тогда я встретила Его. Мужа номер два. Арона.

Он был сыном богатой семьи. Известные в королевстве люди.

Мы встретились в доме моей первой падчерицы. Мадамы в два раза старше меня. С тройным подбородком и огромным тщеславием. Эмма любила собирать бомонд. Иногда, дабы показать, насколько она добра и щедра, Эмма приглашала и меня. Бедную жену "папеньки". Обычно, я с ребенком сидела в углу, мало кем замечаемая. Но Арон заметил меня. На мою же беду.

Тогда он был очарователен. И все было так романтично… Арон клялся вытащить меня из семьи первого мужа. Принять мою дочь как свою. Мы должны были вечно быть вместе…

Только вот его "маменька" никак не одобряла наш союз.

У меня ведь совсем не было денег, а вместо приданого — лишь маленькая дочь…И даже тайная свадьба не спасли нас.

Сначала, конечно, все было хорошо. Я любила, была любима. Но затем… Маменька напела мужу, что я — обуза. Что наша свадьба — моя уловка. Вся наша жизнь — обман. Я — хочу лишь его денег. В итоге…

Одним прекрасным утром я проснулась, чтобы обнаружить пустой дом. Ушло все: вещи, остатки драгоценностей, подарки, которые Арон мне и дарил. Я осталась наедине с собой, Гризеттой и ребенком, которого я ждала от этого брака. А еще через несколько недель я получила разводную грамоту. Поддельные свидетели улучали меня в супружеской неверности. Моего ребенка — Арон не признал. Я осталась одна. Без денег первого мужа. С двумя дочерями. Пришлось крутиться…

Конечно, я не говорю всего этого Юджину. А использую привычную уловку. Вопрос — вместо ответа.

— А ты, Юджин? Любил когда-нибудь?

— Это был давно, — пожимает плечами учитель, — Но пока это длилось, жизнь была прекрасна.

— И неужто тебя постигла участь бедняги Арнольда?

Юджин смеется.

— Спрашиваешь, застал ли я свою любимую в постели с другим?

Я пожимаю плечами.

— Почти так. Только этим другим была смерть.

— Мне жаль это слышать.

— Нет. Не жаль, — поправляет Юджин, — Ты не из тех, кто смотрит назад.

— Поверь, — я кладу свою руку на его, пытаясь передать, что я на самом деле чувствую, — Мне жаль. Я теряла близких людей, и понимаю, каково это.

Юджин отводит глаза. Смотрит куда-то вдаль.

— Хочешь рассказать мне, что с ней стало? — спрашиваю я, зная, что порой рассказать все — самый верный способ почувствовать себя лучше.

— Лилия умерла от …моей безалаберности.

Такого я не ожидала. Юджин же продолжает.

— Тогда я только начал осваивать магию огня. Хотел пойти далеко. Стать самым известным и сильным магом королевства.

— Хорошие амбиции.

— Конечно. Только Лилия считала, что нам все это ни к чему. Она хотела тихой, спокойной жини, тогда как я хотел блеска бомонда. Крутясь в высших кругах я нажил себе и друзей и врагов.

Мне были знакомы слова Юджина. Хотя в большей части по поводу врагов.

— Один из них — Крамер Вэйс — завидовал моему приближению к королю, сам давно желая занять мое место. В итоге — Крамер не придумал ничего лучше, чем подстроить пожар в лаборатории, где я испытывал огненную технику. Только меня дома в тот вечер не было… Зато была Лилия.

Я молчу, давая Юджину самому осмыслить свою историю. После паузы, учитель продолжает.