Пропала, или Как влюбить в себя жену (СИ) - Юнина Наталья. Страница 20

- Это перебор, Соня.

- Перебор – это лезть одному мужчине к трем отморозкам! - восклицаю я, повернувшись к нему. - Может я законченная эгоистка, но мне плевать на эту девку. Мне моя жизнь дороже, понятно? И когда в ней только-только начало появляться что-то определенное и хорошее, я не хочу быть изнасилованной тремя уродами, только потому что ты решил сыграть в благородство. Эта девка скорее всего потом бы встала, отряхнулась и, пустив скупую женскую слезу, пошла бы дальше, проглотив это. А я – нет. И не потому что не встала бы, - замолкаю, отворачиваясь к окну.

- Ты безусловно в чем-то права. Точнее, во многом. Возможно, я был не прав. Только я сужу со своей колокольни. Да, она была нетрезвая, да – глупо ехать одной в компании трех парней-однокурсников. Молодость зачастую равна глупости. Осудить могут все. Так, конечно, проще.

- Со своей колокольни – это как? - поворачиваюсь в сторону Глеба. Он же напротив переводит взгляд на дорогу.

- Когда я был очень молодым и глупым и только почувствовал вкус больших и реальных денег – я сглупил. Нет, не так. Тупанул и шиканул на широкую ногу, напрочь выключив бдительность. Нажрался загородом в компании нескольких приятелей. Очнулся уже в сугробе с дыркой в животе. Ни звука не мог произнести, не получалось. А люди-то рядом были и проходили, только мимо меня. Просто я был для них ужравшимся алкашом. И вот если бы не одна молоденькая девчонка, которой я тоже вроде как на фиг не сдался, не помогла бы мне, я бы тут сейчас с тобой не сидел. Ты можешь осуждать мои действия, но получилось так, как получилось. Главное – все нормально. А стресс… ну будем считать, что он иногда полезен. Закаляет, так сказать. Вопросы есть?

Вот не знаю, что на это ответить. Еще несколько минут назад я хотела словесно уничтожить Бестужева за то, что он меня бросил, привел эту шлюху в машину, да и за то, что придумал Варину болезнь. Теперь же мне становится не только не по себе, но и стыдно. Желание напомнить Глебу о последнем – вообще исчезло напрочь.

Видимо, Бестужеву тоже не хочется говорить, потому что всю дорогу до дома мы ехали молча.

Глава 16

Убираю в морозильник уже размороженный пакет овощей и принимаюсь рассматривать лицо в зеркало. В принципе могу с уверенностью сказать, что все не так уж и плохо. Пару царапин на скуле, правда, завтра на лбу будет красоваться что-то более красочное, но в целом не так все плохо. А вот рука – совсем не радует. Костяшки пальцев словно онемели. Это определенно хуже побитой морды. Казалось бы, сто лет не дрался, но как это делать – не разучился.

Возвращаюсь в спальню, где, к счастью, Соня больше не смотрит на меня волчьим взглядом. Руки скрещены, покрывало до груди, но взгляд уже более мягкий.

- А ты точно будешь спать здесь? - обводит взглядом кровать. - Может не надо?

- Еще одно слово и я буду спать голым. Естественно, здесь. Естественно, рядом.

- Можешь не продолжать. Я поняла.

- Ну слава Богу, - сажусь на кровать, на что Соня протягивает мне два тюбика.

- Левый – от синяков. Правый от боли. Он хорошо рассасывает гематомы. На себе проверено. Я много средств перепробовала. Намажь лоб. И прости меня за него. Я не хотела в тебя попасть. Но учитывая, что я сегодня видела в телефоне, который у тебя в бардачке, вашу переписку с Варей, то… Ну, в общем, я знаю, что Варя не сорвала спину, а имитировала по твоему приказу. Поэтому так тебе и надо. Это карма. Кстати, зачем тебе это было нужно?

- Ммм… дай подумать. Это было спонтанно, - не могу скрыть улыбки. - Скажем так, воспользовался тем, что так сложилась ситуация, - забираю из ее рук тюбики с мазью. - Хотелось провести время вдвоем в интимной обстановке, раз уж оказался оторванным от дел. Так сказать – не терпелось начать налаживать контакт. И помнится мне, мы даже немного его установили.

- Ну и гад же ты все-таки! - резкий замах руки в мое плечо. - А что еще Варя делала по твоему приказу?

- Она, как ты успела заметить, не игрок на два фронта. Скорее вынуждена делать то, что я ей прикажу, под угрозой увольнения. Не воспринимай ее как предательницу. А ты не хочешь сама нанести мне эту мазь?

- Нет.

- А я - хочу. Помоги мужу хоть с этим, раз уклоняешься от супружеского долга, - протягиваю ей мазь. - Давай ту, которая от гематомы.

Соня берет из моих рук мазь и осторожно выдавливает себе на пальцы содержимое тюбика. Усаживаюсь ближе, закрыв глаза, и тут же ощущая ее маленькие пальчики на своем лбу.

- Мне кажется, завтра будет пипец твоему глазу. Отек скорее всего перейдет на него. Может все же обратимся в больницу? Мало ли чего я там повредила? - душу ты мне повредила.

- Все в норме. Не перед кем красоваться, подумаешь, синим похожу.

- Больно? - размазывает пальцами мазь.

- Нет.

- А та девчонка, которая тебе помогла, случайно не твоя помощница Анжела?

- Случайно она.

- Ясно. И как давно это было?

- В декабре будет десять лет.

- Она твоя ровесница?

- Нет. Ей двадцать восемь. Почти двадцать девять.

- И она не замужем?

- Не замужем и вряд ли это когда-нибудь случится.

- А что так? - открываю глаза, как только перестаю чувствовать Сонины пальцы. - Страшненькая? - могу поклясться, что произнесла она это не только с улыбкой, но и с надеждой в голосе.

- С точки зрения стандартов красоты – очень даже красивая. Конопатая, правда. Но это ее не портит.

- А что портит?

- Отвратительный характер. Редкостная стерва. Временами хамка, грубиянка. Мужчин ни во что не ставит. Ну и редчайшей породы сухарь, что не устроит ни одного нормального мужика.

- Но при этом вы работаете десять лет вместе.

- Ну не совсем десять. Тесно – чуть больше шести лет. И у нас с ней полное взаимопонимание.

- Понятно. Нет, непонятно. А дочка у нее откуда?

- Полагаю из матки.

- Не смешно.

- А я и не смеюсь. Ты может удивишься, Соня, но для того, чтобы сделать ребенка, много сил и времени не понадобится. Когда мы с ней познакомились у этой сопли уже была Саша.

- Ясно. А…

- А может хватит об Анжеле? Давай о нас?

- А что о нас? И вообще… я хочу спать.

Как у нее это получается? Какая-то минута и вместо любознательной девчонки – уже лежащая на спине с закрытыми глазами Соня. Ну что ты будешь делать?!

- Выключи свет, пожалуйста. Он на меня давит.

На меня много что давит и что?! Благо, вслух этого не сказал. Молча положил тюбики с мазью на тумбу и выключил свет. Попытка – не пытка. Максимум что получу – удар по руке. Это же нонсенс – не потрогать собственную жену в кровати. Может это не так, но у меня стойкое убеждение, что секс и любое действие – ей пойдет на пользу. Кровь разгоним и все пойдет как по маслу.

- Нет, - как гром среди ясного неба, стоило только положить ладонь ей на живот.

Резко убирает мою руку в сторону.

- Сонь, я тебя только поглажу. Не будет никакого секса.

- Не надо меня гладить. Я не хочу. Не сейчас, - да что ты будешь делать?! - Хочешь я тебя поглажу? - ей Богу, хорошо, что выключен свет, ибо мои глаза на выкате.

- Боюсь, что мы говорим о разного рода поглаживаниях.

- Безусловно. Я к тебе в трусы лезть не собираюсь. Повернись на бок, я тебе почешу спину.

- Она не чешется, Соня.

- Я имею в виду поглажу. Будет приятно, - а вообще, чего я ломаюсь как девчонка? Пусть хоть погладит. А когда уснет, пойду схожу в душ, сам поработаю рукой.

- Ну давай, делай мне приятно, Соня.

Хочется от души посмеяться от того, как проводят время двое людей в кровати. Но стало не до смеха, стоило только Соне ко мне прикоснуться. Уж лучше что-то, чем ничего. Чертовски приятно ощущать ее прикосновения.

Просыпаюсь от того, что кто-то сжимает мою руку. Точнее не кто-то, а Соня. Да и не сжимает, а убирает со своего живота. Если гора не идет к Магомету, значит Магомет идет к горе. В переводе на нашу с Сониной жизнь – если она не спит на боку и мне никак ее не обнять, значит моя рука будет покоиться на ее животе ровно с того момента, как она засыпает. Правильно, неправильно, но у меня какой-то пунктик иметь с ней телесный контакт. Я не задумывался о том, что ей может быть тяжело иди неудобно. Я просто удовлетворял свою прихоть – касаться ее. Да, ночных поглаживаний мне мало. Если уж приходится быть на «диете», так должны быть хотя бы более частые приемы «диетической пищи».