Пропала, или Как влюбить в себя жену (СИ) - Юнина Наталья. Страница 56

И тут меня осеняет очередным неприятным осознанием. Он пьет, а кто за рулем? Водитель или сам Глеб? Теперь вздохнуть, как ни странно, получается. И дышу я слишком часто. Так, как будто пробежала два километра в былые года. На автомате хватаю мобильник и набираю Бестужева. Семь дурацких гудков и автоматическое «абонент не отвечает». Закрываю глаза и медленно считаю до десяти. На «десять» снова беру мобильник и нажимаю на вызов. Пять гудков и на шестой меня сбрасывают. Не знаю, то ли радоваться, то ли злиться. Скинуть ведь мог не он. Вопрос в том, говорит ли это моя бурная фантазия или это действительно может быть правдой. Сигнал смс не дает мне долго об этом думать.

«Я работаю. Вечером поговорим»

Ощущение, что это не мой Бестужев. Лаконично. Сухо. И… не так, как хотелось бы. Да, к хорошему привыкаешь быстро. А вдруг это все же не Глеб?

«А это точно ты?»

«Я. Мизинцем клянусь»

Улыбаюсь как умалишенная, осознавая, что это он. Живой и, видимо, вправда работает.

Ладно. Теперь точно непоправимого ничего не случилось. Печень же за парочку дней не посадить? Наверное.

Не думала, что мне придется прибирать. В последнее время мой максимум – вымыть за собой тарелку с чашкой. Вечный срач в одежде вообще мой верный спутник. Сейчас же я занялась самой что ни на есть уборкой. Эстет в Глебе однозначно жив, так как судя по количеству посуды в раковине, с коробочек он не ел. Уж лучше бы в них ел. Раковина забита настолько, что даже при отсутствии желания пришлось бы вымыть посуду. Просто потому что на такой кухне готовить невозможно. И, кажется, я поняла почему посуда не вымыта – посудомоечная машина сломана. Вот и весь ответ. Кухонная раковина – вот, пожалуй, то, что для меня не предназначено. Мягко говоря – неудобно. Однако упорство и энтузиазм исправить все в кратчайшие сроки, к счастью, победили.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Желание приготовить этот многострадальный торт, сделало меня какой-то суперженщиной. Причем не только в плане готовки, но и в наведении относительного порядка. Подумаешь, женщиной тут и не пахнет пока, но это пока. Работая шпателем над третьим этажом торта, я окончательно поняла, что в этой квартире точно приобрету этот статус. Да, не хожу, да, не смогу встать, если что-то пойдет не так. И оттолкнуть не смогу. Но я не хочу циклиться на этих «не». Да и не должно быть последнего «не». Глеб мог все продолжить и закончить еще в прошлый раз, когда я была, так сказать, на все готовая. Ну ведь не воспользовался тогда моим чуть замутненным сознанием после животворящих пальцев. Да и кого я обманываю, самой ведь хочется. Не даром столько белья взяла. Подумаешь, страшно.

Кто-то там сверху мне однозначно помогает, иначе как объяснить то, что мой торт получился красивее, чем на видео? У меня даже розочки из бекона вышли самыми настоящими цветами. Вдохновленная от полученного результата, я не раздумывая направилась в душевую. Кажется, так быстро я никогда не мылась и не сушила волосы. Выпрямленная, гладкая и идеальная шевелюра, макияж, ну очень вечерний, и вуаля – голая красота готова. Нет, встречать Глеба на кровати в трусах и с тортом в руках, я не планировала. Просто я забыла одеться. Да, такое бывает.

Когда голова стала работать чуть яснее, я достала то, в чем, на мой взгляд, я буду выглядеть сексуально. Выбор пал на комплект черного кружевного полупрозрачного белья и не менее черной шелковой сорочки. Хоть Глеб и любит белое, но мой глаз зацепился за черное. Просто потому что я захотела надеть черные чулки. Дурь, конечно, еще та, но вот приперло и все тут. Жаль туфли не надеть. Это верх тупости. Последним штрихом стала капля духов. И только когда я растерла их на запястьях, офигела от того, который час. Без пятнадцати восемь! Это вообще, как понимать? Быстро схватила телефон и набрала Бестужева.

- Я рад, что ты по мне сегодня так соскучилась, но я пока еще занят. Я сам тебя наберу, когда освобожусь, - без приветствий произнес Глеб.

- Стой! Тебе же должны доставить подарок на квартиру. Ты что еще не дома?

- Не дома. Я занят, Соня. И без подарка переживу.

- А ты скоро приедешь домой? Ну в смысле освободишься? - быстро выкручиваюсь я.

- Как только, так сразу. Мне пора.

- Стой! - вновь повторяю я. - А ты не пьешь? - вот вообще не вызывает подозрение такой вопрос. Идиотина. - В смысле сейчас не пьешь? Может быть ты празднуешь день рождения? Так и скажи, я не обижусь.

- Нет, я не праздную никакой день рождения.

- Но пьешь?! - громче, чем надо произношу я. - Глеб? Пьешь, да? И вчера пил? А за руль ты садишься сам?

- Пью и за руль сажусь сам.

- Ты издеваешься?

- Нет. Ищи во всем положительные стороны. Станешь молодой и очень богатой вдовой. Надо позитивнее смотреть на жизнь. Все, Сонь, я занят.

Я не успеваю ничего ответить, просто потому что Бестужев кладет трубку. Сволочь! Просто положил трубку! Сжимаю от злости кулаки, и, сама того не осознавая, кричу как резаная. То ли от злости, то ли от бешенства. Хуже всего, что я совершенно не поняла по его интонации пошутил ли он про «пью и за руль сажусь сам» или нет. Вообще ничего не понимаю. В очередной раз осознаю, что гребаный сюрприз мне выходит боком! Надо было соглашаться на приезд Бестужева и не дурить ни ему, ни себе голову. Однако, хорошая мысля приходит опосля.

Спустя несколько минут я успокоилась. Просто осознала, что он обижен. В принципе имеет на это право. Подумаешь, что мужчина. Что ж они не люди что ли, чтобы обижаться? В очередной раз поправила макияж и стала ждать. Я переделала все, что только возможно. Сложила документы на журнальном столике, выбросила клочки бумаги, позвонила Вере, несколько раз переставила на кухонном столе торт, который с каждым часом становится все более сухим. На кой черт я проветривала квартиру, чтобы не почувствовать запах еды?

Спустя столько времени тут уже ничем не пахнет и вообще ничего не говорит о моем присутствии. Ну разве что сам торт и относительная чистота. От скуки залезла в ноутбук Глеба. Он оказался не выключенным, а в ждущем режиме. И пароль придумывать не пришлось. Я даже ничего не открывала. Здесь уже открыта папка с фотографиями. Первое, что пришло на ум – Бестужев самый настоящий маньяк. Правда, эта мысль меня повеселила и расслабила, а не испугала. Сам же на это не один раз намекал. Да что там намекал – прямо говорил. Нравится ли мне то, что на расстоянии фиг знает скольки километров он пялится на мои фото из прошлой модельной жизни? Да, нравится. Фотографий до фига. Где он только их раскопал, еще и в таком хорошем качестве?

Взгляд цепляется за самую ужасную в моей жизни фотосессию. Дурацкая поза на фотографии об этом четко напоминает. Мало того, что у меня были ногти как в фильме ужасов, обгрызенные до крови, так еще и белое платье умудрилась испачкать. Итого, руки, скрещенные сзади, и выпяченная вперед грудь. Ужасная поза. И не менее ужасно – броский шалавистый макияж. А сколько меня отчитывали за испачканное платье… На этой фотографии хорошо разве что платье. В принципе так и должно было быть. Белое. Красивое платьишко. У меня есть такое же. Смеюсь, осознавая, что в таком платье я стала официальной женой Бестужева. Блин, надо было надеть сейчас все же белое. И фиг с ним с этим черным бельем и чулками. Я бы и дальше раздумывала над этим вопросом, если бы не послышался звук ключей в замочной скважине. Резко захлопнула ноутбук и так же молниеносно укатила на своем “электрокаре” из гостиной.

Если уж следовать своим задумкам, то я должна быть на кровати. Не голая, но в красивой позе. Перелегла, благо не как слон, и стала ждать, заодно прислушиваясь к исходящим звукам. Блин, свет не выключила! Ай, какая разница.

Через пару минут я поняла, что ничегошеньки не слышу. Мне стало откровенно скучно лежать на кровати. Скучно до тех пор, пока перед глазами не встала фотография с дебильной позой в белом платье. Не знаю почему именно меня торкнуло на этом фото снова. Может быть, потому что Глеб сказал, что при первой встрече я была в белом. И я была несовершеннолетней. А на этом фото мне точно нет восемнадцати. Он был на съемке? Совершенно не помню. Жуть как бесит.