Хрономаг 2 (СИ) - Войтов Антон. Страница 58

— Ваше имя? — в который раз я услышал голос Флеммана.

— Инесс Гилард-Айон, — флегматично выдохнула она.

— Вы когда-либо совершали действия против рода Айон, любых его ветвей…

Я всмотрелся в лицо Флеммана, затем в лицо Инесс и понял, что-то не так. Нет, это не могло быть. Лицо женщины, которую отец действительно любил, исказилось гримасой боли, внутренней борьбы, с которой она не в состоянии была бороться.

Нет. Не верю.

— Инесс, Гилард-Айон, отвечайте, — голос менталиста прозвучал настойчивее и холоднее.

— Я… Я… — она заикалась, хватала ртом воздух. — Я делала, я…

— Что? — я невольно привстал.

В глазах всех, кто ещё остался в зале мелькнуло удивление, потом ужас. Я взглянул на Артура, который только нахмурился и на скривившегося Брайса.

— Каким образом вы совершали данные действия?

Я вцепился руками в подлокотники и старался дышать ровно. Инесса, этого быть не могло. Как? Мне приходилось душить ярость и негодование, чтобы дослушать ответы на вопросы. Она была один из самых близких отцу людей. Но как? Ни ядов в крови, ни артефактов в комнате, ничего.

— Меня что-то заставляло, я не знаю, я люблю Хагана всей душой, я страдаю, я не могла… — Инесса не кричала, но захлёбывалась собственными словами.

— Что заставляло? — Флемман оставался предельно спокоен.

— Под кожей, под кожей, артефакт, — пробормотала Инесса, опустив взгляд. — Я знала, что он там, на нём скрипт, я не знаю, я… Я знала, что Хагану плохо от него, но я всё равно каждый день находилась рядом, я…

— Где этот артефакт?

Я чувствовал, что сердце колотится где-то в глотке. Кто и что именно сделал с Инесс? Если она действовала по установке, то не могла бороться с этим, хотя всё понимала. Я пытался не отводить взгляда от неё: по лицу Инессы стекали слёзы, она размазывала тушь, захлёбывалась и не могла нормально говорить.

Я стиснул зубы. Я видел такое и раньше — установка довольно сильная, нельзя просто перестать выполнять программу, говорить об этом физически тяжело и больно — один менталист задал программу, второй сейчас активно её рушил. Я видел, как Инессу раздирают противоречия и боль от того, что она совершила.

Жалел сейчас я об одном, что не взял артефакт Домена с собой. Если бы я мог отгородиться от всех присутствующих так, чтобы нас никто не видел и не слышал, но сейчас за Инесс наблюдали абсолютно все.

Спустя пару минут терзаний, она подняла широкий рукав светлого платья и показала место чуть выше локтя, с внутренней стороны. Миниатюрный, почти свежий шрамик был еле заметен.

— Я знала, знала, что он там, я хотела вырезать его, но мне не давало.

— Кто это сделал? — задал я вопрос, не поднимаясь с места.

Инесса коротко взглянула на меня, но промолчала, она не могла говорить без дополнительного ментального воздействия.

— Кем был установлен артефакт?

— Не знаю, — выдохнула Инесс, — я не знаю. Я не могу вспомнить, — она схватилась за голову. — Нет-нет-нет. Я не помню.

— Это правда? — рядом раздался голос Артура, обратившегося к менталисту.

Тот кивнул.

— Да, это действительно так. Установка была очень сильная и правильно созданная. В памяти этой женщины действительно нет сведений, кем был введён артефакт под кожу и даны установки. Ювелирная работа. Даже мне пришлось не так просто.

Он повернулся к Инесса, судорожно дёргавшей себя за волосы и даже я не мог разобрать то, что она бормочет себе под нос.

— Арестуйте её, — Артур повернулся к стоявшим слева от наших кресел гвардейцам. В карцер. Допрос должен продолжаться.

Гвардейцы молча подхватили Инессу под руки. Она подняла на меня взгляд:

— Прости, Неро! Прости! Я не могла… Я не знала, как с этим бороться! Хаган для меня всё. Всё!

Она рыдала и еле передвигала ноги. Оставшиеся в зале расступились, чтобы Инессу могли вывести из зала.

Я не мог оторвать от неё взгляд. Не мог решить, что теперь сделать. Она предала нас, она предала меня и отца. Но… Был кто-то выше, кто-то, сделавший из возлюбленной отца куклу, исполняющую чью-то волю. Она была не виновата, но в то же время.

Всё ещё крепко сжимая подлокотники, я смотрел вперёд и больше не слушал господина Флеммана. Я спас Адору от ужасной участи, но только что видел, как у Инесс взгляд становится всё безумнее с каждой секундой. Такое вмешательство в сознание не могло пройти даром. Спас одну жизнь и поплатился другой, даже отец… Если он не умрёт, то никогда уже не будет прежним.

Я чувствовал, как Поток выходит из-под контроля, но сейчас никак не мог позволить себе проявить хоть какие-то эмоции или выйти, чтобы выбросить излишки. Сейчас я жалел, что перестал пользоваться чётками.

Больше ни от кого из присутствующих похожей информации получено не было. Значит тот, кто это сделал выбрал одну Инессу и именно потому, что она была к отцу ближе всего. Когда я найду того, кто это сделал, я убью его на месте. Сразу.

После допроса зал покинули все, кроме членов семьи и менталиста, который подписал бумагу о неразглашении и протокол, записанный секретарём. Найдя в себе силы встать, я подошёл к господину Флемману.

— Что сейчас происходит с Инессой?

— Моё вмешательство привело к тому, что сильные установки начали рушиться. Она осознала, что делала в полной мере. Её чувства к господину Айону глубоки, а потому разум сейчас в полнейшем диссонансе, — спокойно ответил менталист.

Мы стояли посреди пустеющего зала, я спиной чувствовал, что к нам уже подходят и все остальные.

— Это значит…

— Скорее всего, её разум будет сильно повреждён. Я предупреждал господина Артура, что такое возможно, — менталист перевёл взгляд за мою спину.

— Да. Мы были осведомлены о рисках, — Артур кивнул.

— На этом моя работа завершена, позвольте откланяться.

— Вас проводят, — прадед кивнул оставшимся в зале двум гвардейцам.

— Мартин, — я повернулся к нему. — Мы должны допросить членов семьи, это не мог быть…

— Успокойся, — голос прадеда звякнул металлом. — Не нужно спешить. Мы сегодня же всё обсудим.

— Сейчас, — прошипел я.

— Нет, — отрезал прадед. — Тебе нужно успокоиться, пока твоя сила не разрушила поместье. Я чувствую твой Поток. Остынь.

Я проводил глазами менталиста и, сделав глубокий вдох, переборол желание применить всю свою силу, заставить всех ответить на вопросы. Понять, кто это сделал с отцом и Инесс.

Я переборол это желание, потому что эта временная линия и так трещала по швам, как бы мне не хотелось, я должен сохранять ясность ума, а не впадать в неистовство. По крайней мере, пока остаются блоки в моём сознании.

— Проветрись, соберёмся в малом переговорном зале через час. Понял, Неро? — ко мне снова обратился Мартин.

— Да, — процедил я сквозь зубы.

— Я сообщу отцу, — встрял стоявший рядом Брайс.

— Не смей, — прошипел я.

— Он имеет право знать, — огрызнулся брат.

Я шагнул ему навстречу, но меня остановила рука Мартина, не позволив приблизиться.

— Всем разойтись. До Совета не разговаривать друг с другом. Это мой приказ, как Старейшины.

Я ушёл в сторону полигона, потому что почувствовал, как силу Потока начали ощущать все, мне показалось, или стёкла в оконных рамах слегка завибрировали. Раз тело всё ещё сдерживает силу, то вскоре я смогу совладать с этим полностью.

Расчертив большой контур, я, как в тот самый первый день, выпускал переливающийся через край Поток прямо в землю, от чего узор подсвечивался, а трава вокруг моментально пожухла. Начался дождь, а я стоял под холодными каплями, всё ещё не веря в то, что произошло.

Тот, кто сделал это с Инесс точно знал, насколько она близка с отцом, значит, этот человек был уверен, что всё получится. Убрать отца раньше, чем произойдут намеченные события на границы? Это было странно — всё изменилось.

Я дышал глубоко, чувствуя, как капли текут по лицу и волосам, как попадают на оголённые запястья. Ещё немного. Ещё чуть больше информации. Если я прямо сейчас отпущу себя и просто уничтожу Веберов и Юдалл, меня объявят врагом Империи, навсегда упекут куда-нибудь подальше, если не казнят сразу.