Долг Лорда (СИ) - Нетт Евгений. Страница 1

Евгений Нетт

Эй, Всевышний! Долг Лорда. Том V

Глава 1. Два года спустя и с места в карьер, или всё как обычно

— Золан! Что тут опять…! — Гневно воскликнула Кларисса, услышав радостный хохот маленькой девочки и заглянув в комнату, где, к её удивлению, находилась одна только Астра. Я же в этот момент вверх ногами висел снаружи и листал обобщённый отчёт о состоянии дел в городе. Как и предсказывала Гесса, прошло всего два года, а рутиной занимался кто угодно кроме меня. — Ты чему ребёнка учишь?!

— Не бояться магии?

— Хм! — Мама в два шага приблизилась к Астре и, подхватив ту на руки, повернулась ко мне лицом так, чтобы моя дочь не видела происходящего за окном. — А если решит повторить и упадёт?

— Если в этом доме кто-то кроме взрослых сможет выйти в окно — можете сместить меня с кресла Лорда.

Усилий в разнообразные страховочные механизмы, коконом окутывающие башню, было вложено очень и очень много, и потрудиться на этом поприще успели все мои друзья. Даже Дигон внёс свою лепту, хоть и не был таким уж любителем созидать. И теперь через то окно и я бы не вылез, предварительно не вынеся и раму заодно. Перестраховался, с кем не бывает.

— Ты правда собираешься со мной спорить?

— Учитывая, сколько дней и ночей мы разрабатывали эту систему, в её надёжности я уверен. Вдобавок она взаимосвязана — если что-то где-то нарушится, то мы тут же узнаем, так что максимум, что грозит моей дочери… — Астра обернулась через плечо и показа мне язык. — … это гнев её отца. И дразнилки.

Мама, глядя на то, как мы корчим друг другу рожи, тяжко вздохнула: что поделать, если детство у мальчиков начинается в сорок, а к трёмстам достигает пиковой стадии?

— Тебя искала Гесса. Что-то нашли у магов.

— Вот это уже другой разговор. — Я влез обратно в окно и, на всякий случай его закрыв, — Кларисса умеет нагнать страху, — подхватил со стула мантию. Так-то дома я щеголял в штанах да рубахе, но выходить в таком виде в город хотелось постольку-поскольку. Лорд всегда должен выглядеть величественно и серьёзно, даже если он, безумно хохоча, запускает фейерверки с крыши ратуши. Я, наконец, распробовал раньше кажущиеся мне бессмысленными празднества, затрагивающие целые города, а то и страны: Астре тогда как раз исполнилось два года, и мы устроили гулянку огромных масштабов. Для взрослых это, конечно, перебор, но вот для детей — почему бы и нет? — Мам, присмотришь?

— С радостью. К слову, есть какие-то успехи с магией? — Я отрицательно покачал головой. В принципе едва ли можно было рассчитывать на то, что Астре повезёт в столь юном возрасте коснуться магии, ухватиться за это чувство и понять, чего я от неё хочу. Вот в три или четыре года уже нужно будет тренироваться всерьёз — считалось, что большим талантом обладают те дети, которые хотя бы начинают заниматься магией в три года. — Не страшно. Может, она вообще не захочет учиться магии, глядя на всех вас.

— Как раз глядя на нас можно очень захотеть учиться, но не наоборот. — Улыбнулся я, закончив одеваться. — Ладно, побежал я. Не балуй Астру!

Я ещё только-только скрылся за дверью, а Кларисса уже сказала моей дочери что-то вроде «Хочешь мармеладку?». И я к этому попиранию родительского авторитета уже привык, так как в деле воспитания от меня ничего не требовали и даже более того — очень редко к этому действу допускали. Оставалось довольствоваться какими-то крохами, что я и делал.

Впрочем, таким образом я больше времени посвящал делам, так что не могу сказать, что всё так уж плохо. Наше маленькое, но гордое королевство развивалось семимильными шагами, а граждан у нас в одном только Великом Доме, где недавно закончили строительство третьего кольца, насчитывалось семьдесят тысяч. И были здесь как демоны со зверолюдьми и людьми, так и редкие представители более экзотичных рас вроде эльфов с дворфами. Спросите, как так получилось? А я отвечу.

Причина — война.

Полтора года назад в войну с Бригантией вступила и Зараши, начав давить людей вдоль всей границы сразу. Вместе с продолжающими развивать наступление демонами они углубились по линии фронта на, по меньшей мере, сто пятьдесят километров, а кое-где это расстояние достигало и пяти сотен — именно там сосредотачивались войска прорыва с защитниками вперемешку. Но если кто-то скажет, что плохо от этого лишь людям, то он просто выставит себя дураком. Война с равным противником не может не сказаться на атакующей стране. На континенте демонов, несмотря на поставки от зверолюдов, давно и серьёзно обосновался голод, становящийся всё сильнее с каждым месяцем. При этом страдали в основном те города, что находились ближе к фронту, так как их выдаивали в первую очередь — и оттуда к нам тянулся нескончаемый поток беженцев, которых приходилось или распределять среди моих вассалов, или вообще строить новые города. Пока у нас таких было всего два, и городами они назывались лишь формально, — что такое десять тысяч жителей да сельское хозяйство в роли единственного источника прибыли? — но если бойня продлится ещё лет так пять, то, боюсь, Царство Великого Дома появится на всех новеньких картах как новый игрок на политической арене.

Ведь в сумме на моей территории проживало чуть больше семиста тысяч человек, а сама эта территория плавно углубилась в нейтральные земли до такой степени, что путь от столицы до самого далёкого городка мог занять три месяца на ездовом монстре. Три месяца, вдумайтесь.

Сорок два города, семьсот тысяч разумных существ и несколько торговых путей, за счёт которых мы, не без помощи специалистов, пытались поставить приграничные территории Бригантии и Зараши в крайне неудобное положение: зависимость от наших продуктов. Дикие, а по-нашему — нейтральные земли нельзя было назвать плохими, так как они ничем, кроме заселённости монстрами, от соседних территорий не отличались. А после того как мы повывели вокруг своих городов особо опасных тварей, за популяцией остальных установив кое-какой контроль, земледелие стало не просто возможным, но и очень желанным. Мясо не бесконечно, и если бездумно жрать всё что удастся подстрелить, то можно оказаться в той же ситуации, в которой оказались индейцы северной америки в те времена, когда на их земле ещё водилась гигантская живность: стремительное развитие на дармовых харчах, а после — не менее стремительная деградация и борьба за выживание.

Таким образом, вокруг всех наших городов начала, условно говоря, колоситься пшеница. Земли было много, людей — мало, а магов по отношению ко всем остальным даже слишком много. Мы нанимали авантюристов, выкупали военных рабов из тех, кто не бил себя в грудь и не клялся умереть за отчизну, да и своих людей пытались научить хоть чему-то, вкладывая в это баснословные деньги, добываемые мною и охотниками в поте лица. Дошло до того, что нашими стараниями цена на драгоценные органы S-рангов в людском царстве упала вполовину, после чего я перепрофилировался с добычи денег на экономию сил других магов. Строительство, изменение рельефа, прокладка дорог — много своего времени я с полгода назад потратил именно на это, но и приобрёл, как Лорд и маг, не мало. Практика в областях, в которых я прежде был подкован лишь теоретически, должна была хорошо отразиться на моей магии в целом, что и произошло — я чувствовал себя намного увереннее, чем раньше.

Бонусом шли медленные, но всё-таки исследования крови. Большую часть времени Кей, изолировавшаяся от общества и проживающая в одном из домов центрального округа, искала способ побороть своё проклятье. Подсказку в виде печатей Палача я передал ей ещё год назад, после того как узнал, что она как тот пострел — везде поспела, и ни словом не обмолвилась о помощи с моей стороны. Конечно, основной свой боевой потенциал она утратила, но её способность к восприятию окружающей реальности оказалась невообразимо ценна в условиях нейтральных земель: раз в пару месяцев вампирша использовала глаза и проверяла, не затесались ли в радиусе пары-тройки сотен километров шпионы или сильные монстры. У неё была та же ситуация, что и у меня с палачом — если она не пользовалась своей силой самостоятельно, то она активировалась произвольно. Опытным путём Кей выяснила, что сейчас максимальный срок между применениями составляет два месяца, после чего глаза идут вразнос.