Неисправимый повеса - Энок Сюзанна. Страница 14

Их голоса затихли в коридоре. Эвелина с удивлением слушала все это. Оба эти человека одно время были широко известны своей дурной репутацией и постельными приключениями. Теперь, однако, один из них качает ребенка, будто бы всю жизнь только этим и занимался, а другой через шесть месяцев окажется точно в таком же положении.

— Эвелина?

Она стряхнула с себя задумчивость.

— Прошу прощения, Эмма. Что вы сказали?

Герцогиня улыбнулась:

— Я просто спросила, нужна ли тебе помощь, чтобы воплотить свой план в жизнь?

— Спасибо, нет. Я постараюсь справиться со всем сама.

Не то чтобы она не могла принять помощь… но Сент думал о ней как об умственно отсталой простушке, способной лишь развлекать мужчину в постели. Если она примет чью-то помощь, маркиз непременно узнает об этом и обязательно что-нибудь скажет — и все это перед советом попечителей. Нет, это будет целиком ее план и она самостоятельно реализует его.

— Да, конечно. Но помни, что в любой момент можешь обратиться ко мне с любыми вопросами.

Поболтав еще немножко о моде, Эвелина и Люсинда покинули гостеприимный дом Бракенриджей. Что ж, начало положено. Но сейчас, глядя на кучу взятых у Эммы книг, Эвелина чувствовала, что вряд ли сможет придумать что-нибудь приемлемое. Да и «приемлемое» не совсем подходит. Ее план должен быть совершенным и готов через два дня.

Однако этот план не единственное, что должно быть готово. Эвелине нужно очень постараться, чтобы маркиз де Сент-Обин больше не заставил ее сбежать. И чтобы не смог больше поцеловать. Какие бы развлечения он ни готовил для себя, ему придется обойтись без ее помощи.

Сент-Обин прищурился.

— Я еще не настолько пьян, чтобы дать вам средства на подсчет содержимого складских помещений, Ратледж.

Тимоти Ратледж мрачно взглянул на маркиза, и его напряженная поза стала почти униженной.

— Уже шестьдесят лет туда сваливают старую мебель, картины и…

— Если вы столь любознательны, — перебил его Сент, — считайте сами. — Он наклонился вперед. — Но если выяснится, что вы украли хоть одну вещицу, я буду очень… расстроен.

— Я…

— Бросьте это, Ратледж, — сердито проговорил сэр Эдвард Уиллсли, допив остатки своего портвейна. — Я тоже бы этого не одобрил.

Вы должны проявлять больную изобретательность при планировании своих махинаций, если хотите протащить их у меня под носом. — Сент наполнил портвейном собственный бокал, затем подлил сэру Эдварду. В любом случае все это не более чем просто чушь. Единственной пользой от жалкого лепета Ратледжа было то, что это помогало Сент-Обину скоротать время, пока он пребывал в неведении, придет Эвелина Мария или нет.

Сент сомневался, что она придет, но не настолько, чтобы из-за этого совсем отказаться от заседания. Ожидание, однако, очень нервировало маркиза, особенно при складывающихся обстоятельствах. Он совсем не мог сосредоточиться на делах унаследованного им приюта, что, несомненно, пугало Ратледжа.

— Так что, есть ли у нас другие вопросы на повестке дня? — подал голос лорд Талиранд, выпустив облако сигарного дыма.

Сэр Эдвард прочистил горло.

— Крайнее слева окно в спальне мальчиков снова отходит от рамы, так что не закроешь плотно.

Сент криво усмехнулся:

— А как еще, по-вашему, им выскальзывать по ночам?

— Что? — Баронет выпрямился в своем кресле. — Так вы знали?

— Ну я же не слепой, Уиллсли!

— Ба! Будь ваша воля, вы превратили бы это заведение в воровской притон!

Лорд Талиранд изверг еще один клуб дыма.

— Тогда по крайней мере у нас был бы хоть какой-то доход.

Сент молча отхлебнул портвейна, подумав про себя, что быть членом совета попечителей приюта «Заря надежды» еще не самое страшное. Присутствовать на подобных собраниях — вот настоящий ад.

Кто-то постучал в дверь, и Сент вскочил на ноги раньше, чем сообразил, что достойнее было бы остаться на своем месте. По его коже пробежал легкий холодок. Проклятие! Лучше бы это оказалась она.

— Ждете кого-то? — протянул Талиранд, глядя на маркиза.

— Хочу сбежать отсюда, — закончил за него Сент, после чего прошел к двери и рванул створки на себя. — В чем дело?

Экономка отскочила от неожиданности.

— Милорд… вы говорили… Пришла мисс Раддик.

— Проводите ее сюда, миссис… экономка.

— Нейтам, милорд.

Он не обратил внимания на ее протест, потому что в этот момент в дверях появилась Эвелина. Не заметил он и того, что за его спиной все остальные мужчины повставали со своих мест. На девушке было светло-зеленое муслиновое платье с высоким воротом, слишком простое для одного из бриллиантов Мейфэра. Золотистые волосы, строго собранные на затылке, делали Эвелину похожей на гувернантку. Наверное, ей хотелось выглядеть скромно и по-деловому.

Девушка присела в реверансе.

— Доброе утро, лорд Сент-Обин, лорд Талиранд, джентльмены, — проговорила она, проходя мимо Сента, но не глядя на него.

— Как смело с вашей стороны, — пробормотал он, махнув рукой на свое кресло. — Присаживайтесь. Я вижу, вы принесли нам подарки. — Желая коснуться ее, он протянул руки к кипе бумаг, которые Эвелина прижимала к груди.

— Это просто мои документы, — возразила девушка, укладывая бумаги на кресло.

— Что привело вас сюда на этот раз? — спросил Ратледж, выходя вперед, чтобы поцеловать леди руку.

Сент почувствовал на себе ее взгляд, но проигнорировал. Пройдя к письменному столу, он оперся на него. Ему хотелось найти такую точку, с которой Эвелина смотрелась бы самым выигрышным образом, но так, чтобы остальные не заметили, что он наблюдает за ней. Он ждал Эвелину все утро, но никому ничего не говорил. Теперь Сенту не хотелось бы, чтобы кто-то из остальных мужчин что-нибудь заподозрил.

— Я… здесь, чтобы представить свой план о некоторых усовершенствованиях в приюте, — сказала она нетвердым голосом. — Лорд Сент-Обин, по-видимому, полагает, что можно разрешить мне тратить время и деньги только в том случае, если будет четко расписано, куда и каким образом.

Талиранд одобряюще улыбнулся ей, в то время как остальные члены совета снова рассаживались по своим местам.

— Очень заманчиво. Пожалуйста, расскажите нам о своих планах, мисс Раддик.

Эвелина пустилась в объяснения по поводу обучения, одежды, пищи, ремонта здания и некоторых важных социальных мероприятий. Большую часть Сент пропустил мимо ушей. Вместо этого он поймал себя на том, что внимательно изучает движения ее рук, поворот головы и искреннее восторженное выражение живого лица. Видимо, эта девушка на самом деле считает, что делает полезное дело.

Сент не сомневался, что мог бы сломить ее сопротивление и довести до точки, когда она станет вымаливать его ласки, его поцелуи, будет жаждать ощутить прикосновение его рук к своей обнаженной коже. Он никак не мог понять, почему так одержим ею. Фатима, вместе с его прежними любовницами, умерла бы со смеху, если бы узнала, что он страдает по невинной девственнице.

При звуке вежливых аплодисментов он очнулся. Что бы она ни сказала, его соратникам из совета попечителей это понравилось. Но скорее всего они решили оказать ей поддержку, как только услышали о вложении денег.

— Я просто восхищаюсь вашим энтузиазмом, — сказал Уиллсли. — Если вам понадобится помощь или совет в осуществлении вашего плана, вы можете в любой момент обращаться ко мне.

Ратледж тоже утвердительно кивнул:

— Без сомнения, при вашей тонкой чувствительности это занятие покажется вам слишком сложным и утомительным. Я всегда к вашим услугам.

Стервятники, подумал Сент. Что ж, пусть они довольствуются объедками. Главное блюдо достанется ему.

Эвелина улыбнулась, и при этом у нее был тот ангельский и слегка отстраненный вид, который, по наблюдениям Сента, она часто напускала на себя, намереваясь очаровать своих партнеров по танцам.

— Большое спасибо, джентльмены. Значит, я могу считать, что вы одобрили мое предложение?