Кость для Пойнтера (СИ) - Мартыненко Всеволод Юрьевич. Страница 11

-- Кто это такие? – не вовремя вылетел у меня вопрос, вытолкнутый наружу пережитым потрясением.

-- Патруль… Неполный. Только четверо из десяти, положенных на медь с латунью. Спокойно сейчас, вот и шляются по-разгильдяйски, как Судьба на душу положит, -- неожиданно сердито прозвучал из-за спины сдавленный голосок инсургента.

Ну-ну. Лично мне подтянутая четверка подгорных бойцов, готовая броситься в атаку по мановению руки командира, отнюдь не показалась безалаберной. Да и соплеменнику их в его нынешнем положении не имело смысла сетовать на нерасторопность местной стражи. Разве что еще не выветрилась привычка в прежнем качестве находиться по ту сторону грозного кордона.

И ведь не из простых мой попутчик, не из тех, кто кланяется любому стражнику. Сразу видно -- нет в нем пиетета перед мелким начальством, будто привык гонять туда-сюда такие патрули одним движением пальца. Опять же наизусть знает разнарядку этих самых стражников. Хотя… при всей своей беззаконности инсургент недалеко ушел от малолетства, а у нас в Анариссе даже уличная ребятня часто похваляется друг перед другом, кто точнее перечислит штат саперного полка по мирной и по меканской норме. Потом, понятное дело, когда придется учить эту науку на своей шкуре, восторга поубавится, а у тех, кто пройдет Мекан, и вовсе от военной тарабарщины станет скулы сводить…

Ладно, не время сейчас разбирать, из каких Судьба назначила мне спутника. Важнее добраться до первой цели нашего совместного пути. То есть до источника, который, если верить обнаруженным трем полумесяцам на стене, находится от нас в добрых двух сотнях аршин. Знать бы еще, в каком направлении…

Впрочем, тут опять пришел на помощь непонятный талант мелкого гнома. Чуть ли не отпихнув меня с дороги, которая вновь стала безопасной, инсургент заторопился вперед, торопливо перелез через срединную перегородку, оскальзываясь на металле, и потрусил дальше. По каким признакам он выбрал ответвление тоннеля, в которое следовало нырнуть, я все еще не понимал, так что оставалось лишь поспевать следом.

Здесь официоза в оформлении было поменьше -- и световые полотнища лишайника неровные, и пол не везде засыпан щебенкой. В сравнение с оставшейся позади военно-гномской дорогой этот коридор выглядел куда цивильнее. Вроде деревенской тропы, не то чтобы совсем заброшенной, но не слишком набеганной.

Оно и к лучшему. Наткнуться на нежданного водоноса как по пути, так и у самого источника нам обоим совсем не улыбалось. Инсургенту не стоило лезть на глаза соплеменникам по вполне понятной причине, а мне тоже не с руки особо светиться, пока не освоюсь и не разберусь, что здесь к чему. Кто его знает, как тут относятся к контрабандистам из самого Хисаха -- может, в упор не видят, а может, наоборот, сразу разбегаются с воплем «Караул!!!».

Встречаться же с местным караулом даже после столь мимолетного знакомства мне никак не хотелось. Солидные у гномов стражники. Или погранцы – кто их знает. Однако маловероятно, что у подгорного народа с его скудным театром военных действий имеется большое разнообразие в родах войск…

-- Эти… патрульные – они армия или полиция? Или вообще пограничники? – любопытство таки пересилило.

-- Все разом, -- подтвердил заскучавший гном. -- Это Гебирсвахе, Горная Стража. Армия, полиция, пограничники, да хоть таможня!

-- А кого еще тут имеет смысл опасаться, кроме них? -- я вовремя переформулировал вопрос, чтобы тот смотрелся не слишком по-шпионски. А то всякого можно ожидать, памятуя недовольство моего собеседника малым служебным рвением этих… горопасов. Вдруг решит, что я разнюхиваю, где бы наскоро разжиться какими-нибудь государственными тайнами Подгорья, и держу в запасе секретный план и жемчуга стакан, как в тесайрской детской песенке про коричневую пуговку.

По счастью, мой вопрос, вполне резонный для всякого нарушителя законов, не вызвал у инсургента никаких подозрений.

-- Вообще-то лучше обходить стороной всех, кто с бляхой на шее, -- со вздохом признал он серьезность местных порядков. -- Рудных старост-бергмейстеров, бригадиров, маркшейдеров… Короче, любых служилых чинов, хоть метельщиков тоннельных!

Недолгий, но внушительный перечень местного начальства нагнал на меня преизрядную тоску. Выходило, что под горой всегда придется ходить на людях с оглядкой, выцеливая глазом любое должностное лицо из этого списка непроизносимых названий.

Да я маркшейдера того от рейсфедера не отличу! А их обоих, вместе взятых -- от штурмфогеля какого-нибудь. Вот же нецензурный народ эти гномы, вся тарабарщина у них заковыристая, навроде крепкого проклятия! Нет, не зря у нас гномами ругаются, они для этого самая подходящая раса.

Одна надежда, что бляхи у служилых чинов Подгорья не маленькие и привешены на заметном месте. Не как у тайных агентов Концерна, которые крепят свои жетоны за лацканом кафтана или к подкладке жилета. Такого и не приметишь, пока не сцапает за воротник, прихватив на горячем…

За разговором и моими мрачными выводами из него сотни аршин пути до желанной воды как-то сами собой подошли к концу. Отражаясь от стен коридора, впереди донесся размеренный стук с большими перерывами от удара к удару. У моего спутника этот звук не вызвал никакой опаски, так что и я, поначалу насторожившись, шел за ним без особого беспокойства. Скоро к гулкому стуку примешался тихий плеск, однозначно указывающий на наличие воды. Приободрившись, я рванул вперед, едва не обгоняя гнома, успевшего запыхаться на недолгом пути. Проход стал пошире и позволял идти не друг за другом, а рядом, не задевая стен.

С каждым изгибом тоннеля постукивание и плеск звучали все громче, так что я с трудом смог притормозить перед последним поворотом. Инсургент даже придержал меня за локоть, чтобы не дать выбежать к воде с налету. Предосторожность была не лишняя, и вслед за опасливым спутником я тихонько выглянул из-за угла.

Никого... и на первый взгляд ничего похожего на источник. Странные детали с трудом складывались воедино, никак не желая соединиться в разумное сочетание: торчащая из стены чугунная труба, чугунный же котел с бегущими по поверхности воды бликами, а между ними, под тоненькой струйкой -- косо срезанная металлическая труба в качающемся подвесе. Вроде тесайрских «бамбуковых часов», которые отмеряют время на рисовых полях в нижнем течении Анара, а заодно отпугивают птиц, шевеля легкие тростниковые пугала.

Покуда я разглядывал это чудо подгорной техники, сосуд в виде трубы переполнился и клюнул косым срезом, выливая в чан очередную порцию воды. Раздался знакомый стук, и такое же количество жидкости выплеснулось из лотка с края большей емкости в плоский поддон под нею. Оттуда вода через другой лоток уходила в литую решетку на полу колодезного грота.

Впечатляющяя конструкция, но смысл ее по-прежнему ускользал от меня. Конечно, за бесчисленные тысячелетия можно обустроить что угодно, но зачем нужны все эти ухищрения с тройным переливанием и водяной колотушкой?

Похоже, вид у меня был настолько обалделый, что исконный житель здешних подземелий снизошел до объяснения.

-- «Водяное сердце» ставят, чтобы источник можно было найти на слух. Да и в чане не будет застоя, когда вливаешь сразу помногу. А нижний лоток для всякого зверья. Им ведь тоже нужно пить, а так не нанесут грязи в верхнюю чашу.

С таким резоном устройство колодца или колонки -- как правильнее обозвать гномскую самопоилку, я так и не решил, но уж точно не источником -- становилось осмысленным. Непонятен остался только длинный ряд рун, выбитый на каждой составной части конструкции – совершенно бессмысленный набор звуков ничуть не походил на текст заклятия или какой-нибудь девиз. Разве что инвентарный номер… От серьезного и основательного народа Подгорья всего можно ожидать.

Обогнув меня, все еще застывшего у входа в колодезный грот, представитель этого народа по-хозяйски подошел к чану и, пошарив за ним, достал тяжелую даже на вид серебряную кружку. То, что посудина прикована к чану цепью и опоясана полоской рун, уже не удивляло.