Момент истины (СИ) - Арх Максим. Страница 5

— Мы знаем о твоих сьемках фильма и знаем с кем ты теперь дружишь, — проявил свою осведомленность Алим.

— Вот и не надо меня использовать как пушечное мясо. Рулите свои дела сами, без меня. Но я бы вам посоветовал дистанцироваться от этого бреда.

— Да мы сами всё понимаем, — взмахнул руками напарник, — но у нас начальство есть. Оно решило, что нужно провести с тобой беседу и склонить тебя к сотрудничеству. Вот мы и пришли, по-дружески.

— Ну раз по-дружески, то дам вам тогда дельный совет. Абсолютно ясно, что никакого певца вы не свалите, а уж тех, кто стоит за ним, таким глупым образом не свалить точно. В любом случае на острие копья окажитесь вы, поэтому я бы вам посоветовал держаться от этой «лабуды», как можно дальше.

— Естественно мы думали об этом, — нервно произнёс Алим. — Но как это сделать, чтобы и в тему не лезть и с работы не уволили? Ты знаешь? Вот и мы незнаем.

— Я тоже не знаю. Подумать надо. Но если так, навскидку приходит несколько вариантов: вы заболели или вы заболели очень сильно.

— Фигня. Дадут три дня отлежаться и снова в бой. Не чумой же мы заразимся.

— Хорошо, раз болезнь не катит, тогда может быть вооружённое нападение, например, с ножом, — загоревшись нерешённой задачей предложил я вариант и, видя непонимание на лицах собеседников, пояснил более детально: — Сначала Алим бьёт тебя ножом, потом ты Алима режешь. Прячете ножи, истекая кровью вызываете милицию и говорите им, что на вас напала банда с целью завладения табельным оружием. Можете пальнуть пару раз в воздух, для достоверности.

Алим, нервно хохотнув, спросил:

— А что будет если один из нас другого насмерть зарежет? Мы семьями дружим всю жизнь. Как потом я его или он моей жене и детям смотреть в глаза будет?

— Ну вы не сильно друг дружку пыряйте, — пытаясь отстоять перспективную идею, сказал я, — а так, «слегонца». Зато потом постреляете в воздух и всё.

— Из чего мы постреляем-то? Мы табельное оружие только на спецзадания получаем, а так оружие видим лишь пару раз в год, когда проходят плановые стрельбы. Да и что значит порезать «слегонца»? Это как? А если в артерию попадёшь? Короче не подходит твой план, — отбраковал шикарный вариант суицида КГБэшник.

— Хорошо, — не стал сдаваться их юный друг, — тогда остается вариант аварии, катастрофы или несчастного случая, где вы ломаете какие-нибудь особо не нужные части тела. Тут нужно тоже хорошенько подумать, что именно и как необходимо сломать, дабы случайно не поломаться уж слишком сильно. Но и лёгкая степень, сломанные пальцы там всякие или вывихи, я думаю ваше начальство тоже не устроит. Нужно ломать, что-то серьезное и массивное. Например, руку или ногу. Конечно можно попробовать проломить и череп, дабы получить мощное сотрясение мозга, но там может по-всякому получиться, так, что я бы этот вариант в серьёз рассматривать не стал.

— Что-то уж слишком жестко выходит, — поёжился Алим и посмотрел на напарника, который выглядел бледновато, вероятно представив муки через которые им предстоит пройти, если они примут идеи этого милого и безобидного мальчика-маньяка.

— Ну, пока так. Если хотите ещё вариантов, то оставьте свои телефоны. Я если чего-нибудь дельное ещё придумаю, то могу позвонить и рассказать, — проговорил я, решив закончить беседу и выдворить товарищей из квартиры. — А сейчас извините, мне некогда, мне нужно готовиться к приему гостей, — закончил малоприятную беседу Саша и поднявшись открыл гражданам дверь, дабы те с чувством выполненного долга побыстрее покинули столь гостеприимное жилище. Однако на мою беду граждане оказались не сознательными и вставать со своих мест не спешили.

— Саша, а можно мы у тебя побудем часок? — спросил Алим и, видя мое недоумение, пояснил: — Понимаешь, мы тут для того, чтобы любыми способами договориться с тобой о помощи. Нас в машине ожидает коллега и если мы сейчас уйдем, то он обязательно доложит нашему начальнику, что мы ушли слишком рано, а значит не проявили должного рвения.

— Гм, — задумался я от столь удивительного предложения. Оставался вопрос, нахрена они мне сдались? Но с другой стороны ребята вроде нормальные, а друзья КГБэшники, как говорится лишними не будут. Посидят часок, чая попьют, и расстанемся добрыми друзьями. Мало ли в жизни что случается, а тут знакомые всё-таки. Вдруг меня вспомнят и в благодарность за оказанную когда-то услугу сумеют помочь в трудную минуту. Так стоит ли пренебрегать такой дружбой, когда по факту она мне ничего не будет стоить. Ну разве что небольшого количества заварки, да нескольких печений.— Хорошо, побудьте час моими гостями, раз Вам нужно. Пойдемте в большую комнату, там посидите посмотрите телевизор, а я сейчас чай приготовлю, — сказал я и, вспомнив о своём так называемом друге, добавил: — Там, кстати говоря, милиционер сидит, это мой знакомый. Его Денис зовут. Так вот, прошу Вас его не обижать, он у меня и так слегка с приветом, — сказав это, поднялся и провел гостей в зал, где познакомил их с милиционером — маляром. Увидев, что знакомство прошло успешно, откланялся и ушёл на кухню продолжая обалдевать от количества разнообразных событий, свалившихся на меня за сегодняшний день.

Но до кухни я не дошёл потому, что в дверь позвонили.

Глава 5

Не опасаясь бандитов, так как за спиной у меня было как минимум два с половиной сотрудника органов, где половинкой, естественно, был Денис, я открыл дверь и посмотрел на смутно знакомого человека. Я был уверен, что как в этой жизни, так и в той с этим человеком знаком не был, однако его лицо говорило, что где-то я его всё же видел.

— Здравствуйте, — поздоровался мужчина лет шестидесяти и спросил, — Вы Александр Васин?

— Да, — ответил я, лихорадочно пытаясь вспомнить и понять, кто же предстал предо мной, как лист перед травой.

— Как хорошо, что я Вас наконец — то застал, — произнес незнакомец и, приподняв серую шляпу с полями, сказал: — Разрешите представиться. Борис Николаевич Полевой — главный редактор еженедельного журнала «Юность».

— Очень приятно, — оторопел я от такого приятного сюрприза.

Сегодня обдумывая тему экранизации «Терминатора», я пришёл к выводу, что после выхода фильма, неплохо было бы для большей популяризации выпустить роман, добавив в сценарий несколько придуманных эпизодов, которые якобы по тем или иным причинам не вошли в фильм. И если книгу выпустить сразу не получиться, то роман можно вполне попробовать отнести для начала именно в «Юность», потому, что в этом журнале, я ещё не печатался. Хотел я это сделать и ещё по нескольким причинам. Во-первых, это очень популярный в этом времени журнал и его читает большое количество читателей. А во-вторых я хотел, чтобы, когда в нужное время будут перечислять мои заслуги в той или иной последовательности говорили: «Кроме того он печатался во множестве советских журналах, в том числе и в журнале «Юность». Возможно некоторые люди скажут, что это мелко, меркантильно и слишком по-обывательски? Может быть и так, но только не для этого времени. Тут всевозможных писателей любят и ценят, а посему скромная фраза типа: «Ну да. Опять мои имя и фамилию не жирным шрифтом на пол странице в «Юности» напечатали. Во же шельмецы. Нужно будет моему другу Борису позвонить, чтобы он там редакторам шеи намылил», вполне может ввести собеседника в состояние благоговения. Гордыня? Отчасти да, но лишь отчасти, ибо для моих дел лишняя известность теперь абсолютно не помешает и будет служить мне дополнительным пропуском-вездеходом.И вот, не успел я сегодня подумать о «Юности», а главный редактор уже сам пришел. Рояль? Вряд ли. Не пришел бы он, не беда. Пришел бы я к нему через месяц другой. По сути ничего бы от этого не изменилось, ибо, как говориться, от перемены мест слагаемых сумма не меняется.

— Вот наконец-то я Вас застал, — разглядывая меня с ног до головы, произнёс он мягким голосом, а затем, вероятно удовлетворив свое любопытство, закономерно произнёс: — Александр, мне с Вами нужно поговорить. Я невдалеке от метро видел кафе-мороженное, может быть давайте сходим туда, выпьем чая с булочками и побеседуем о вашем творчестве?