Невеста Короля-Феникса (СИ) - Токарева Мария. Страница 60

– Как сейчас? Ведь Исиф нет в зале! – воскликнула Аля. Она и сама хотела бы упасть в обморок, изобразить припадок и не участвовать в этом маскараде лицемерия.

– Не перебивайте! Ей доставят все в комнату. Если вы себя плохо чувствуете, Зиньям проводит вас обратно в покои и также выдаст ручку и бумагу, – жестко осадила Павена, воодушевленно продолжая: – Вскоре этот зал покинут достопочтимые жены покойного Короля и служанки. Вас рассадят на расстоянии друг от друга по разным столам, затем выдадут бумагу и ручки. Можете не опасаться, если вы не с острова Фрет: за ошибки, исправления и кляксы вас не будут ругать. Но по ним мы также поймем, как вы подошли к задаче. И все же главное – вложенный в ваши слова смысл! Найдите в себе должное красноречие, если вы считаете себя достойной будущего титула королевы.

– Почему испытание началось так неожиданно? – робко спросила одна из девушек, усаживаясь на предложенное место и хватаясь за перьевую ручку.

– Да-да! Мы не успели подготовиться, – вторила ей Огвена, наверное, больше для вида.

– А к чему готовиться? – с притворным удивлением отозвалась Павена. – Чем меньше будете обдумывать, тем лучше! Главное – искренность. Если вы кого-то любите, то всегда сумеете признаться. Сейчас самое время раскрыть свои чувства.

«Издевательство, чистое издевательство. Павена! Вы-то кого-нибудь любили? Вы-то знаете, как порой сложно выразить словами свои чувства? Особенно если они настоящие», – подумала Аля, склоняясь над пустым желтоватым листом, как над сквозящей подземными ветрами бездной. Лист глядел на нее переплетением пористой текстуры, чернила оставляли неуверенный след. Аля еще не научилась красиво выводить сложную вязь-иероглифы, но постаралась написать: «Ваше Величество…»

И что же дальше? Дальше ручка оставила не слишком изящную кляксу, перед глазами тоже поплыли лиловые кляксы. Аля растерла виски, запрещая себе падать в обморок. В гареме никого не щадили, раз ей не дали и дня на отдых. Или же и Король, и Бенну стремились как можно скорее закончить отбор, чтобы вплотную заняться политическими вопросами и поиском уцелевших бунтовщиков.

Похоже, сам Король не слишком-то мечтал сочетаться узами брака, как и половина кандидаток. Так что же хотел он прочитать в этом письме? Для кого придумали это испытание на искренность? Аля ощущала какой-то подвох. Но ей слишком надоело играть по чужим правилам.

Она уверенно взяла ручку и продолжила: «Ваше Величество, Вы знаете, что я случайно попала на этот отбор. Меня принесла древняя магия с Земли. Также, возможно, Вы знаете, что Ваш покорный слуга Бенну, глава Тайной Службы, не раз спасал меня от гарпий. Он искренний, честный и добрый. А после того как меня похитили, мне показалось, что я сумела передать ему свой зов с помощью той самой древней магии, которая перенесла меня в этот мир. Бенну сказал, что так бывает, если люди предназначены друг другу. И теперь я точно знаю: я люблю его. Только его! Думаю, древняя магия сделала все верно, когда унесла меня из моего мира, потому что там я должна была умереть, упав с лестницы. Там меня предал жених, я тогда ничего не понимала. А теперь понимаю! Древняя магия просто не указала, для чего и для кого принесла меня в этот мир. Ваше Величество, милостивый Король, прошу! Отпустите меня! Мне не нужны ни роскошь, ни наряды, ни дворцы, я готова жить даже на далекой военной заставе, если потребуется последовать за мужем. Я люблю и буду любить только Бенну! Если это в Вашей власти, позвольте мне выйти за него замуж. Если же я ошибаюсь и Бенну не любит меня, я готова остаться служанкой в гареме. Возможно, сейчас я совершаю страшную ошибку, смея рассказать Вам обо всем этом, но иначе, боюсь, не представится случая. Ваша покорная подданная, Алевтина Викторовна с Земли».

– Уже все готово? – удивилась Павена, когда Аля хмуро вручила ей сложенную оригами-конвертом бумагу. Дрожь прошивала руки и ноги. Больше всего хотелось сбежать прочь из зала.

– Что там у вас случилось за обедом? Долго вы как-то сидели, – удивленно вскидывая брови, спросил Бенну. Он ждал в коридоре, безмятежно прислонившись к стене у кабинета, где проходили допросы служанок и невест.

Он стоял, озаренный оранжевыми лучами склоняющегося к вечеру солнца, красивый, статный, с небрежно скрещенными руками. И в этот миг Але сделалось совсем жутко: вдруг своим неосторожным письмом она погубила его, погубила любовь всей жизни, обрекла на изгнание или даже казнь.

Захотелось кинуться к Павене, выхватить из морщинистых рук и порвать листок. Но как тогда она собиралась поговорить с Королем? На первом испытании она надеялась, что им позволят перемолвиться хоть словом. Теперь же представился шанс рассказать обо всем. Если у Короля было сердце, он сумел бы понять. Тем более после двух нападений врагов, когда его верный страж проявил себя как истинный герой. Но если правитель, как и все во дворце, погряз в строгом следовании традициям, возможно, стоило готовить план побега, а не умолять о пощаде и освобождении.

– Новое испытание, – сдавленно отозвалась Аля, всматриваясь в лицо Бенну. Он улыбнулся:

– А! Письмо писали! Да-да, Король хочет почитать, что вы на самом деле думаете.

– Считаешь, кто-то написал искренне? – мотнула головой Аля, ощущая себя предательницей. Она не могла признаться Бенну, не могла рассказать о том, что рассказала, повинуясь минутному порыву.

– Король хорошо чувствует неискренность. Он ведь подписывает разные документы, прошения, предложения министров. В общем, читает и анализирует много текстов. Не волнуйся, все будет хорошо, – обнадеживающе отозвался Бенну. – Ну что, пойдем к Исиф?

– Пойдем, – хрипло согласилась Аля, следуя за спутником. Они двигались рядом, но с каждым шагом все больше казалось, будто неведомый ветер подхватывает и уносит прочь ее защитника и спасителя, оставляя среди каменных стен богатой темницы. И сквозь светлый песчаник проступали контуры омерзительного святилища Змея Хаоса, покрытого пылью, увитого лишайниками и мхами.

– Ну, вот мы и на месте, заходи, – улыбнулся Бенну. Аля встрепенулась, робко переступая порог.

Покои Исиф почти во всем напоминали комнаты других участниц отбора, разве что по стенам висели красивые акварельные картинки с бабочками, да еще на столе лежали стопки книг и какие-то чертежи. Похоже, в свободное время Исиф не только рисовала, но и училась, постигая то, что не полагалось особо знать примерной кандидатке. Теперь же она, бледная и измученная, полулежала на высоких подушках. Тонкие губы тронула слабая улыбка. Аля заметила, что половину лица пострадавшей скрывает повязка. Под ней, похоже, зияла дыра выбитого глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – первым делом спросил Бенну.

– Уже лучше. Спасибо магии Короля, – официально отозвалась Исиф.

– Это хорошо. Скоро поставим тебя на ноги, – отсалютовал Бенну и тактично отошел к окну.

– Как ты? – поспешила к ней Аля, наклоняясь, чтобы уловить переливы тихого голоса.

– Ты не сдала меня… – отрешенно прошептала Исиф.

– Ты о чем?

– Об осколках.

– А… Я бы сказала, пустяки, – напряглась Аля. – Но это не пустяки. Надеюсь, больше ты не поддашься своему темному началу.

– Началу гарпий… – обреченно вздохнула Исиф.

– Нет, именно своему. Послушай, Эрин спасла меня. Залечила рану там, на острове, – рассказала Аля. – Помнишь мудрость от Короля?

– Магия не зло, пока не служит во зло, – дрогнули губы Исиф, она успокоилась, видимо, ощущая себя прощенной. Аля кивнула и немного удивилась, вглядываясь в лицо подруги: что-то изменилось, и не из-за бинтов.

– А теперь, милые дамы, позвольте показать кое-что, – вдруг вмешался Бенну, светясь хитрой улыбкой. Не терпя возражений, он подошел к Исиф и потянулся к ее повязкам.

– Бенну, но как же лекари? Разве это дело не врачей? – поразилась Аля.

– Помнишь, я говорил, что фениксы почти все лекари? Веришь, что мне поручил это дело сам Король? – сверкнул глазами Бенну.

Исиф же опешила и не двигалась, но, похоже, не ощущала боли. Когда бинты упали на одеяло, она с удивлением принялась моргать и ощупывать лицо. Аля тоже поразилась: она-то считала, что после удара когтей щеку подруги перепашут уродливые шрамы, а один глаз придется заменить стеклянным протезом. Но нет! Исиф удивленно осматривала комнату двумя светло-фиолетовыми глазами. И ведь раньше они были красными.