Дразнилки (СИ) - Матюхин Александр. Страница 23

Выхин снова пожал плечами.

– Я тряпка, – сказал он, ничего особо не ощущая. – Никчемный человек. Никаких целей или вопросов. Вернулся потому, что у меня не осталось денег на жизнь. Лежал на лавочке на вокзале и думал о том, что хочется жрать. А потом просто взял и поехал сюда, к отчиму. Я не знал, что он умер. Мне вообще было наплевать на его жизнь. Думал, займу денег, помоюсь, поем от пуза, искупаюсь в море пару раз – и укачу в закат, куда-нибудь подальше отсюда. Вот и всё.

Ленка посмотрела на него печально. Черты лица её изменились, стали грубее. Или это ворвавшийся сквозь листву солнечный свет ввёл свои правила.

– От кого вы бежите, Выхин? – спросила она. – Он монстров, что засели у вас в голове? От страхов из детства? Или от чего-то такого, что запихнули глубоко в душу и не можете достать? Это мерзкое чувство безысходности, да? Вы убегаете от него.

Лучи солнца стерли Ленку вместе с её последними словами, и Выхин сообразил, что её здесь никогда и не было.

Потому что в двух или трех метрах от него стояла Элка.

Глава шестая

1.

– Лучше беги, – сказала она.

Элка была одета в легкую курточку ярко-красного цвета, в цветные ласины и высокие резиновые сапоги. Лучшая одежда для начала марта.

Лес сбросил краски – потускнел, облысел, подмерз, застыл среди комьев подтаивающих сугробов, чёрных пятен заиндевевших луж. Мороз привычно, как в детстве, пробежал по волосам и обнаженной коже, высушил пот между лопаток и на висках. Выхин осторожно вздохнул, ощущая покалывание холода в горле. Боялся пошевелиться.

Элка смотрела вроде бы на него, но как будто и в сторону.

– Они знают, что ты сюда побежал, – сказала она. – Андрей идиот, он не остановится. Я бы родителям сказала, но просто не успею добежать. Пока туда, пока обратно – друзья Андрея тебя убьют нафиг.

– Думаешь, лучше убежать?

Выхин обернулся и увидел самого себя образца начала двухтысячного года. Какой же он был нелепый в той самой финляндской куртке, с шапкой, сползающей на раскрасневшийся лоб. А эти блестящие от пота щеки! А вихры волос, торчащие в разные стороны!

Выхин неосознанно потянулся к своим нынешним волосам, теперь уже редеющим. Понял, что снова потерял сознание, как вчера вечером, и разворошил прошлое, такое яркое и реалистичное, будто он сам был здесь.

Город помнил о Выхине и возвращал долги.

– Их пять человек. Ты собраться драться что ли? – Элка покрутила пальцем у виска. – Живо беги, чтоб тебя здесь не было! А я скажу, что видела кого-то вон в той стороне, ближе к реке! Понял меня?

Из правой ноздри у неё показалась густая, безобразно красная капля крови. Элка вытерла тыльной стороной ладони. Вернее – размазала кое-как. Шмыгнула.

– Чего-то еще ждешь, Выхин?

А он ведь в то время ждал, что Элка подойдет ближе. Сам не решался.

Откуда-то донеслись возбужденные окрики. Лес встрепенулся воронами и воробьями. Заскребли друг о дружку ветви, ещё только размышляющие обзавестись листьями.

Молодой Выхин побежал. Всё в этом мире повторяется. Всегда он куда-то бежит.

2.

После стычки, в которой Капустин лишился зуба, за Выхиным устроили слежку. Бесполезное, в общем-то, занятие, ведь все и так знали, где живет приезжий. Но суть слежки была в другом – заставить нервничать.

Кто-нибудь (как правило, Вано или тихий Степа) постоянно сидели на скамейке у подъезда. Выхин раз за разом смотрел из окна, не мог успокоиться. В груди колотилось сердце от предчувствия неприятной встречи. Выходить из квартиры не хотелось, но всё же приходилось. То в магазин, то вынести мусор, то с мамой или отчимом по разным бытовым делам.

Впрочем, какое-то время его не трогали, а просто наблюдали. Тот же Вано так и сидел на лавочке, щелкал семечки или пил кока-колу, когда напряженный Выхин проходил мимо – иногда, встретившись взглядом, хищно подмигивал, будто знал что-то, чего Выхину определенно следовало опасаться.

Потом объявился сам Капустин. Хуже всего было то, что его семья дружила с семьёй Выхина, и получается, что враг проник на территорию, то есть в квартиру, без особых проблем. Он просто пришел в гости с родителями. Мама готовила на кухне и накрывала стол в зале. Отчим и отец Капустиных курили на балконе. В квартире смешались запахи сигаретного дыма и запеченной курицы. Детей отправили в детскую.

Капустин ввалился вальяжно, облокотился плечом о дверной косяк, разглядывая книжные полки, стол для рисования, телевизор в углу, застеленную кровать, коробки с игрушками, которые перекочевали из Мурманска, но уже давно не распаковывались, потому что Выхин повзрослел.

– Рисунки рисуешь, поня-ятно, – протянул Капустин, не вынимая рук из карманов джинс. – Не, ну нормально, в принципе. Если человеку стрёмно появляться на улице, то он творчеством занимается. Ты бы вот рисовал и не высовывал нос, все дела. Лучше бы было.

Элка просочилась мимо брата в комнату, села на кровать, тоже осматриваясь.

– Прикольно тут у тебя, – сказала она. Видимо, чтобы поддержать.

Выхин разглядывал Капустина. Разбитая губа у того уже почти зажила, оставив небольшую припухлость под носом. А вот новый зуб придётся ждать долго. Это радовало.

– Бухло где-нибудь прячешь? Или мамка запрещает?

– Я не пью.

– Зато я пью. Надо же было подготовиться, встретить гостей.

– Ты мне не гость.

Они несколько секунд разглядывали друг друга. Выхин чувствовал силу в собственной комнате, хоть и понимал, что ни за что не устроит драку при матери. Капустин же понимал, что ничего ему не грозит, поэтому нахально ухмылялся.

– Дружище, ты вообще не понимаешь во что ввязался, – сказал он. – Чисто по-соседски скажу, что лучше бы тебе держаться подальше от безлюдных мест. Я слежу за тобой. Сечёшь?

– Андрей, перестань! – перебила брата Элка. – Ты снова начинаешь? Почему вы не можете помириться? Глупости развели на пустом месте.

– Может быть и помирились бы раньше, – тряхнул головой Капустин.

– Всё из-за зуба, да?

– Элка, ты иногда такая дурында. Нет, дело уже не в зубе.

Много позже Выхин понял, что нет ничего глупее в жизни, чем месть.

Месть обманчива, поскольку дает ложное ощущение превосходства. Тот, кто мстит, не понимает, что в его судьбе больше не осталось выбора, он отправился по единственному пути, с которого уже не сможет свернуть. Месть ограничивает кругозор, создает тоннельное зрение, как у пьяницы – так же окрыляет, но ненадолго. У мести всегда один финал – разочарование. Потому что месть не дает удовлетворения в конечном итоге. У нее другая цель, искусственная, взращенная культурой, суевериями, религией. Цель эта – убедить самого себя, что все сделал правильно. Но и как и любая искусственная цель, она не несет в себе никакого развития. Краткосрочная радость принесет разочарование, а значит, победитель окажется проигравшим, растеряет цели и упрется в тупик.

Если бы Выхин пришел к этой мысли раньше, он бы разложил её перед Капустиным, как готовое блюдо на праздничном столе. Но в пятнадцать лет никто не думает о сложном. Хочется простого и ясного пути. Выбил зуб – думай о последствиях.

– О, у тебя есть приставка, – сказал в тот вечер Капустин и бесцеремонно плюхнулся на диван рядом с сестрой. – Вруби что-нибудь на двоих, мы с Элкой порежемся. И пожрать принеси, ты же гостеприимный хозяин. Мамка твоя вроде курицу жарит. Проверим, как у вас там на севере с готовкой…

Еще через несколько дней слежка плавно перетекла в провокации. Вынося мусор, Выхин увидел, чтоо на лавочке никого не нет. Вано куда-то убрался. О нём напоминала разве что шелуха от семечек вокруг скамейки. Выхин подошел к мусорному баку, швырнул пакет на стопку таких же пакетов, и в этот момент почувствовал сзади странный влажный удар. Спина и затылок вдруг промокли. Выхин резко развернулся и получил ещё один удар – в грудь. Шумно лопнуло. Кто-то захохотал. Выхин увидел, как на футболке расплывается маслянистое пятно голубого цвета.