Попаданец в Скайриме (СИ) - Миллер Тони. Страница 98

Те ледяные иглы, что легко пронзали не защищенные тела, тут отскакивали от прочного хитина и приходилось прицеливаться в незащищенные места, что давало врагам дополнительное время испытать на прочность и мои доспехи. Драконьи чешуйки нашитые на кожаную куртку держали удар, хотя удар мечом в грудь — это в любом случае удар. Несколько скользящих ударов распороли толстую кожу доспеха на боках, плечах и руках и кое-где достигли тела. Я чувствовал, как под одеждой растекается что-то горячее и мокрое.

И как-будто этого было мало! Из-за спин фалмеров-рыцарей меня атаковали маги! С вершин их уродливых посохов срывались электрические разряды, а из ладони левой руки били струи ледяного воздуха.

Время перестало существовать. Мысли исчезли. Бросок, удар, струя пламени, Крик, что как кегли разбрасывает нападающих, под ногами позвякивание и хруст стекла от выпитых и разбитых флаконов с зельями. Ритм боя подчиняющий себе всё. Тело не чувствует не боли ни усталости, выкладывается по полной и сверх этого, задействуя все резервы, сжигая все запасы. Удар, еще удар, бросок, вот тебе ледяную иглу в горло… Следующий… Когда же вы закончитесь…

Черный предел. Лидия.

Это была славная битва! Что-то похожее было в кургане «Погребальный огонь» у Айварстеда, там она знатно порубила драугров, да разобрала по косточкам скелетов, что пытались запугать ее своими сияющими глазницами. Да и в Устенгреве тоже порубила дохлятину… Хотя все это не то…

Были еще одиночные цели, тролль, снежные пауки, медведи… Но это мало и скучно. Знатная битва была при Картспайере, четверо против четырех сотен! Но и там большую часть успеха определила магия. Они с Дельфиной из луков набили едва ли три десятка, а скрестить мечи так и не довелось.

Но этот год определенно удался! Она увидала весь Скайрим! Срубила голову дракону! Побывала на вершине Глотки мира, над морем из облаков! Она и не смела мечтать о таком!

И вот теперь, она сражается с исконными врагами своего народа. Их много… И это хорошо! Есть возможность опробовать все удары, все заученные прежде приемы. Не зря же она детство и юность посвятила тренировкам и подготовке!?

Колющий удар в горло, рубящий дар по шее, проткнуть сердце, размашистым ударом выпустить кишки… О! Бронированные пошли! Где же вы раньше были! Так даже интереснее, чем просто рубить бледные тела, выпуская на землю их черную кровь.

Как оно там, за спиной? Справляется? Держится? Держится! Жаль ругается на своем родном языке… Ничего не понять. Держись. Держись. Я прикрою тебе спину. Я твой меч и твой щит… Любимый.

Она сильнее, выносливее и быстрее любого из этих уродцев, но, боги, как их много… Карабкаясь по грудам тел своих павших соплеменников они все лезут и лезут… Это ж какая ненависть движет ими? И как бы мастерски она не обрывала их жизни, порой и им удавалось дотянутся до нее своим оружием.

Три или четыре удара топорами прибили кирасу вместе с поддоспешником. Раны не глубокие, но… Одному удалось вскользь попасть мечом в незащищенную доспехом подмышку правой руки. Выпитые зелья позволяли ей твердо стоять на ногах, но… Это был длинный день.

Задница даэдра… Еще и маги? Хилые и бесдоспешные, но били с расстояния, из-за спин своих бронированных соплеменников. Ее латы попеременно покрывались то копотью, то инеем, тело время от времени скручивало спазмами от разрядов молний. Как же больно…

Одежда местами тлела. Кое-где, через щели в доспехах огонь добрался и до тела. Под латами было мокро от крови, она стекала по телу и капала на землю под ее ногами. Ничего… Ничего!

Рывок, толчок щитом сбивает с ног одного, размашистый удар пылающим мечом сносит с плеч голову тщедушного мага. Теперь проткнуть упавшего. Так, следующий. Следующий? Нет? Что, это всё? И хорошо… Наконец. А то это был длинный день, столько всего произошло… Темнеет в глазах, а в ногах и всем теле появилась какая-то предательская слабость… Голова кружится… Она сейчас на минутку присядет. Просто на минутку присядет на землю, чтобы прийти в себя и перевести дух… Просто на минутку…

Черный предел.

Гигантская пещера освещена бледным, неестественным светом грибов-деревьев, чьи шляпки подобны сияющим морским медузам с бахромой ядовитых щупалец. Внизу, под ними разбросаны тела. Много тел. Такое впечатление, что подъехали два грузовика и высыпали из своих кузовов две груды бледных, остроухих тел с оскаленными в предсмертной гримасе ртами, полными игольчато-острыми зубами.

На небольшом пятачке между двумя этими грудами стоит человек. Стоит склонившись, пытаясь отдышатся. После горячки боя наступил откат и его всего трясет. Кожаный доспех изрезан, измазан кровью, кровью врагов, да и своей хватает.

— Как же их было много, но мы победили, Лидия! — он обернулся, — Лидия? Ли… Лидия?! — он бросился к лежащей на земле фигуре в золотистых доспехах и принялся ее тормошить, — Сейчас… Сейчас я тебя подлатаю… — он стянул с нее шлем и уставился на бледное, обескровленное лицо с распахнутыми, уже ничего не видящими глазами. — Лидия… что же ты… Как же так… Как же я теперь? Зачем тогда всё это?!

Дикий вопль раздался в полумраке пещеры и эхом заметался между скалами. Следом послышались горькие рыдания перемещающиеся всхлипами и адресованными не пойми кому проклятиями.

Всё когда-то заканчивается. Закончились силы, закончились слезы. Он неподвижно сидел на земле, пустым взглядом уставившись в темноту. Где-то вдали, на грани слышимости можно было уловить какие-то крики и вопли.

— Я не оставлю тебя им, — произнес он в гневе, вставая с земли, — Я не оставлю тебя этим людоедам… — он попробовал поднять тело Лидии но не смог. Расстегнув ремешки и крепления он освободил тело от массивных доспехов и смог поднять, но сделав пару шагов, рухнул вместе с ним на землю. В боку открылась длинный разрез и тонкой струйкой потекла кровь. Боль немного прояснила его голову и на ум ему, похоже, пришла какая-то мысль. Взяв тело под мышки он потащил его в сторону опустевшего фалмерского лагеря.

Оставив тело Лидии посреди поляны он принялся громить постройки, выдергивая из них деревянные жерди и палки и складывая их в груду. Туда же пошли и сухая ткань, какие-то ветки и палки, все, что могло гореть. Руки работали автоматически, собирая, ломая пополам об колено особо длинные жерди и складывая все это в аккуратную поленницу, чья высота в итоге превысила метр и вышла почти по грудь.

За время, что он потратил на сооружение костра, крики в окружающем его лесу стали звучать все ближе, и ближе, и как казалось, раздавались с двух-трех сторон.

Восстановив за прошедшее с боя время магические силы он смог поднять телекинезом тело на костел и струёй пламени запалить сухие жерди. Огонь быстро охватил поленницу и с гулом устремился вверх, охватывая тело.

Он, немного покачиваясь стоял и смотрел неподвижным взглядом на то, как огонь охватывает и сжигает одежду, как темнеет, начинает дымить…

А ведь это он, он привел ее сюда! Она по сути посвятила ему свою жизнь, доверилась ему, а он… Еще несколько дней назад он покрывал поцелуями это лицо, а теперь вынужден смотреть как все это сгорает в огне! Что он скажет ее родителям, друзьям, что остались в Вайтране?! Кто у него вообще остался в этом мире? Ради кого, ради чего? Зачем?!

Поддавшись импульсу он бросился в огонь, пытаясь в последний раз обнять, прижать к себе и уйти вместе… Его одежда одежда и волосы вспыхнули, пламя охватило лицо, шею, руки.

Внезапно, какая-то неведомая сила выдернула его из огня и отбросила на несколько метров в сторону. Он покатился по земле воя от боли в сожженном лице и туша горящую одежду. В этот же момент на поляну с нескольких сторон, размахивая оружием, с криками выскочили фалмеры устремившись к лежащему на земле человеку.

Как-будто невидимый взрыв разбросал их в разные стороны, после чего началось какое-то безумие. Одни фалмеры нападали на других, какие-то внезапно и необъяснимо превращались в крыс, что с писком убегали в лес, в кур, что теряя перья в панике метались под ногами нападающих. Из неоткуда разили молнии и в толпе нападающих то там, то здесь вспыхивало пламя. Фалмеров попеременно то охватывал беспричинный смех, то слезы, после чего они приставив к груди острие меча бросались на него. Не прошло и получаса как все было кончено.