Огненные драконы (ЛП) - Кауфман Эми. Страница 30

— Подожди, — сказала Лисабет, поднимая руку. — Волки — это стая, и мы принимаем решения не так, как драконы, но я не знаю, можно ли сказать, что «все волки» что-то сделали, так же как и «все драконы» что-то сделали. Вожаки волков взяли драконов в плен.

— А может быть, они были в отчаянии, — неохотно сказала Эллюкка. — Если они думали, что дракон убил волка…

— А может, и так, — сказала Брин. — Потом она спряталась, это выглядит не очень хорошо.

Рейна быстро вздохнула — Андерс знал, что она хочет защитить их мать — затем посмотрела вниз. Он был почти уверен, что Эллюкка пнула ее по ноге под столом.

— Возможно, они были в отчаянии, — согласился Лейф. — Без особых оснований доверять драконам и без помощи в проектах, которые они считали жизненно важными.

— Но это еще не значит, что ты можешь просто брать пленных, — сказал Нико. — Даже если все, что они думали, было правдой, а мы не знаем, что это было так, они следовали неправильному с неправильным.

— Так думали многие драконы, — сказал Лейф. — Была организована спасательная операция. Рейд, чтобы освободить драконов, которых держат в плену и заставляют работать в Холбарде. Но как еще можно описать такую миссию?

— Нападение, — тихо сказал Андерс. Он еще ничего не говорил, занятый мыслями о своих родителях, и все в комнате повернулись, чтобы посмотреть на него.

— Именно так, — подтвердил Лейф так же мягко. — Нападение. Что привело к битве. И разрыв того небольшого доверия, которое было, что привело к раздору, который продолжался до сих пор. В той битве сражались многие члены Дракон-схода. Нынешний Ферстульф была тогда командиром отделения, одним из самых громких голосов против нас.

— Нам этого никогда не рассказывали, — сказала Лисабет дрожащим голосом. Андерс с болью понял, что они обсуждают ее мать. — Старшие волки должны знать, но никто в нашем возрасте понятия не имеет.

— Старые волки живут своей собственной историей, — сказала Эллюкка. — Совсем как старые драконы. Истории об убийствах, отказ заботиться о справедливости, красных плащах и угрозах.

— Но так не должно быть, — настаивала Лисабет. — Ни одна из сторон не может создавать артефакты без другой. Арки в Холбарде, должно быть, так и не закончили ремонтировать. Они и сейчас терпят неудачу. Иногда налетают огромные порывы ветра, и это случается все чаще.

— Арки — наименьшая из наших проблем, — ответил Лейф. — Пока что мы, Дракон-сход, имеем дело с волчьим набегом на Дрекхельм и кражей Снежного Камня. У волков, без сомнения, есть истории о наших похищениях в день равноденствия, — тут он посмотрел на Тео, который покраснел, — и о наших шпионах в их городах. У нас есть истории об их набегах, нападениях, намерениях. То, как эти вещи накапливаются и взрываются, очень сложно.

— А Дракон-сход уже десять дней только и говорит, что об этом, — сказала Эллюкка. — Не обижайтесь.

— Не обижаемся, — сказал Лейф. — Ты права.

— Лейф, — начал Нико, нахмурившись, — я не думаю, что мы должны обсуждать, как реагировать на это с волками прямо здесь, в классе.

— Согласен, — тут же ответил Криссин. — Их вообще не должно быть в классе. Они могли быть шпионами.

— Это не так! — среагировала Эллюкка.

— Возвращайтесь к своим уравнениям, — сказал им Миккель. — В любом случае, вы оба лучше справляетесь с простыми ответами.

— Нет ничего плохого в том, что уравнение имеет правильный ответ и неправильный ответ, — отрезал Нико. — Так что сделай кое-что из того, о чем мы здесь говорим.

Криссин нахмурилась.

— Я думала, вы должны прислушиваться к другим точкам зрения. Вот что Лейф только что говорил. Наша точка зрения заключается в том, что мы не должны говорить об этом при волках. Ты знаешь, как его зовут? — Она указывала на Андерса. — Андерс Бардасен.

Последовало долгое молчание… казалось, драконы знали, откуда взялось это имя, хотя никто из них не был из Холбарда. После последней великой битвы сироты, чьи родители и имена не были известны, были названы в честь самой битвы.

— Его семья умерла, и теперь он должен дружить с драконами? — спросил Нико, приподняв одну бровь.

— Ты не видел, что они сделали в битве, — сказала Эллюкка, поднимаясь на ноги и указывая на Андерса и Лисабет. — Как и я. Если ты хочешь, чтобы они ушли, ты бы предпочла, чтобы Лейф был мертв?

— У меня также есть вопросы о Тео, — добавила Криссин. — Он прибыл из Холбарда всего полгода назад, его семья все еще там. Откуда нам знать, кому он предан?

Андерс взглянул на Лейфа, который склонил голову и потирал лицо обеими руками. Почему он ничего не говорит, не защищает их? Андерс и Лисабет бросили все, чтобы прибыть сюда — друзей, мать и дядю, как оказалось. Они отдали свои жизни за Ульфар, за всех раньше. И хотя они нашли здесь хороших друзей, это не мешало Андерсу отчаянно скучать по Сакариасу и Виктории, Джаю, Дету и Матео, или чувствовать, что в его сердце образовалась дыра, когда он представлял, как они думают, что он их предал.

— Все это могло быть подстроено, — сказала Криссин, говоря медленно, как будто она объясняла что-то простое. — Это был их собственный класс. Кто сказал, что они не планировали, что кто-то нападет на Лейфа, а Лисабет будет защищать его, и тогда мы все будем доверять им?

— Это не так! — слова вырвались у Андерса. — Ты думаешь, мы хотели застрять здесь?

А потом все закричали, указывая пальцами, и дети вскочили на ноги, выкрикивая обвинения и огрызаясь. Андерс даже не мог разобрать, что кто-то говорит, и ему было все равно, его волновало только то, что то, что он чувствовал, изливалось из него, и было так, так хорошо повышать голос и кричать на Нико и Криссин.

В конце концов, Лейф поднял руки, а затем и голос.

— Хватит, — крикнул он, а потом, когда никто не слушал, крикнул громче: — ХВАТИТ!

Один за другим молодые волки и драконы замолчали, и все повернулись, чтобы посмотреть на Лейфа.

— Ну, — тихо произнес он, — я вижу, вы все-таки ненамного опередили Дракон-сход. И после того, как вы так хорошо начали. Я надеялся на большее от моих избранных учеников.

Андерс слышал, как Рейна что-то бормочет себе под нос, и даже спокойная Лисабет, казалось, рычала где-то в глубине горла. Он чувствовал, что делает точно так же.

Лейф покачал головой.

— Мы проведем самостоятельное исследование до конца дня, — сказал он. — Обычно я заканчиваю ваши уроки здесь, но, честно говоря, я не верю, что вы не продолжите бой без меня. Вам всем пора отдохнуть, так что завтра будет день отдыха. Я надеюсь увидеть вас всех более спокойными, когда вы вернетесь на следующий день.

Последовал ряд невнятных извинений, ни одно из которых не звучало так, как будто говорящий действительно имел это в виду, и один за другим студенты нашли свою работу на длинных столах и обратили на нее свое внимание. Когда Андерс нашел буклет с упражнениями по чтению и письму, он почувствовал, как комната ощетинилась невысказанными аргументами.

Больше, чем когда-либо, казалось, что не было никакого решения для плохой крови между волками и драконами, кроме как сделать невозможным для каждого атаковать другого.

Когда класс обсуждал начало драки, было так легко увидеть, где все пошло не так. Но хотя все началось с подозрений и неверных убеждений, правда заключалась в том, что, в конце концов, волки и драконы погибли.

Это был не просто случай, когда все понимали другую сторону истории… его класс не мог даже сделать это с помощью Дреклейда, и никто из них даже не был вовлечен. Настоящий вред был нанесен в последней великой битве, и он не был уверен, что это можно исправить.

Настоящий вред был нанесен, сказал тихий голос в его голове, и в битве десять дней назад.

С тех пор эта мысль не давала ему покоя, как бы он ни старался от нее спрятаться. Он не мог просто объяснить своим друзьям, что драконы не такие, какими они всегда их считали. Они получили настоящие ранения — они бежали, спасая свою жизнь.

Как и большая битва, она началась с мифов и лжи, но теперь были реальные раны, которые нужно было простить. И хотя он надеялся вопреки всему, что они могут быть, в глубине души он задавался вопросом, может ли это когда-нибудь случиться.