Практикум (СИ) - Билик Дмитрий. Страница 34

— Так у вас с этим врачом ничего не было?

— Конечно нет, — тихо ответила Тихонова, приблизившись вплотную. — У него нет такой магической харизмы, как у тебя. Всего какой-то специалист в свои двадцать два года. И это с обширной практикой. Не особо завидный жених.

Вика выдержала паузу и засмеялась.

— Ты же не думаешь, что я в первую очередь смотрю на ранг претендента?

— Главное не величина ранга, а умение им пользоваться, — кивнул я, позволяя рукам Тихоновой оплести мне шею. — Так, значит, ты решила стать целительницей в госпитале?

— Как-будто у меня есть выбор? — пожала плечами Вика. — С одной стороны, ничего сложного. У меня к этому определенная расположенность, старший врач хвалит, называет способной. С другой…

Она запнулась, точно подбирая слова. На мгновение глаза Тихоновой стали пустые и грустные.

— Я очень плохо себя чувствую в последнее время. Хожу будто на автопилоте. Могу смешать не те лекарства. Гриша, мой наставник, говорит, что я слишком вкладываюсь в каждого пациента. И это пройдет.

Вика тряхнула головой, словно пытаясь сбросить с себя воспоминания и поцеловала меня.

— Ты больше не обижаешься? — спросила она.

— Да я вообще не обижаюсь.

— Чего нельзя сказать обо всех, — посмотрела куда-то за мою спину Тихонова и на всякий случай убрала руки.

По старой доброй традиции сначала появилась Терлецкая, которая окинула презрительным взглядом Вику, а вслед за высокородной нарисовалась и Зыбунина. Они действительно стали будто две заклятые подружки: ходят вместе, могут в случае чего расцарапать лица друг другу. Однако судя по горящим глазам Кати, теперь у нее появилась новая цель.

— Пойдем, — негромко сказала Вика, — посмотрим, чего вы тут изучаете.

— Тебе придется серьезно напрячься, чтобы догнать нас.

И вот теперь я мог сказать, что все наладилось. Прям на сто процентов. Мы все жили жизнью обычных подростков, которые довольны собой. Ну, за очень редким исключением. К примеру, Катя действительно поменяла цель. Правда, Терлецкую около недели рвало по утрам, а еще она жаловалась Горленко на постоянные кошмары. На что Зыбунина как-то очень уж злорадно улыбалась. Ровно до тех пор, пока я не посоветовал Светке поискать в комнате ведьмовские мешочки.

Куракин со мной не разговаривал. То ли злился по поводу практикума, то ли до сих пор переживал за ситуацию в семье. Точнее утрату позиций последней. Ну а я с друзьями откровенно кайфовал. Как и сейчас, когда наконец принесли костюмы для Черного Бала.

— Почему я во всей одежде выгляжу, как шпала? — задал риторический вопрос Рамик.

— Может, потому что ты шпала? — предположил Зайцев.

— Макс, ты слышал?! — возмутился друг. — Этот благородный выскочка опять оскорбляет представителя рабочего класса.

— Ты представитель рабочего класса? — удивился я. — Какая новость будет следующей? Что Тусупбаеву присудили Орден Калиостро первой степени за заслуги перед Отечеством?

— Так-то я коров пас, — стал загибать пальцы Рамик. — На ферме летом работал. Ну, еще до этой всей магической фигни. В гараже отцу помогал. Дрова колол, по хозяйству разное.

— Драмкружок, кружок по фото, мне еще и петь охота, — прокомментировал я излияния друга.

— Макс, ты че такой злой в последнее время? — удивился Рамик. — С Викой помирился, каждый день с ней зажимаетесь в пустых аудиториях, на тренировках тебя Коршун хвалит, а ты как сыч.

— Да, блин, — бросил я бабочку на кровать. — Понимаешь, не то все.

— Совершенно согласен, — кивнул Зайцев. — Качество костюмов оставляет желать лучшего.

— Да я не об этом. Просто слишком уж все хорошо.

— А так разве не должно быть? — изумился Рамик.

— У обычных людей, наверное. Но не у меня.

— У тебя и не будет все хорошо, — вдруг встрепенулся Зайцев. — У нас часы встали.

— И давно? — засуетился Рамиль, которого, между прочим, ответил согласием сразу двум первокурсницам. Он рассчитывал их развести по углам, только я не представлял, насколько это возможно.

— Я откуда знаю? — начинал нервничать Зайцев.

Я наспех надел бабочку, проверил свой внешний вид и выскочил в гостиную Башни. Так, здесь никого, плохой знак, очень плохой. Едва костяшки пальцев коснулись двери Тихоновой, как та распахнулась.

— Максим, блин, где тебя носит? Сейчас все пропустим.

— Да так, заговорились немного.

— Пойдем скорее.

Обгоняя нас, проскочили Зайцев с Рамиком. Раньше было как-то попроще — юркнул из флигеля в главное здание и все. А теперь пришлось пробираться через площадь, продуваемый не самым теплым декабрьским ветром.

— Случилось что? — спросила Вика.

— Да нет. Просто ощущение какое-то нехорошее. Будто что-то должно случиться. Не могу точно сказать, просто сам не свой.

— У меня такое с утра было, — хихикнула Тихонова. — Хожу, брожу, а что делаю, непонятно. Как сомнамбула. О, смотри, уже танцевать начали. Говорю же все пропустим.

Внутри было на удивление живенько. На новичков еще не легла тень забот и они веселились от души. Второй курс пытался сохранить серьезные лица. А третий занимался своими делами. Тусупбаев разгоряченно что-то рассказывал у входа товарищам. Боюсь, без помощи Потапыча здесь не обошлось. Байков коршуном кружил вокруг банкетного стола, сетуя, что у него всего лишь две руки. Мишка облокотился на колонну и наблюдал за танцующими. В то числе и за нами.

Мы успели сделать лишь пару кругов, как вдруг музыка резко оборвалась. Свет стал намного ярче, а все взгляды оказались прикованы к внезапно появившейся на лестнице Елизавете Карловне. Выглядела завуч встревоженной и явно торопилась сюда. Об этом свидетельствовала прядь волос, выбившаяся из пучка. Для Елизаветы Карловны непростительная оплошность.

— Дорогие практиканты, прошу всех вас безотлагательно отправиться к наставникам. Боюсь, что именно сейчас время не ждет.

— А что случилось? — узнал я голос Тусупбаева.

Нет, в любом другом случае он промолчал. Мне казалось, что большая часть присутствующих понимала — сейчас лучше ничего не выяснять и не спорить с Елизаветой Карловной. И если бы не горячительные напитки, Азамат допер бы до этого сам. Но завуч меня удивила. Она не стала прожигать взглядом Тусупбаева. И даже не располовинила его на месте. А взволнованно ответила.

— Всеобщая мобилизация. Нашему союзному государству объявили войну.

Глава 16

— Я знаю, кто за всем этим стоит, — сказал я Вике, пока мы шли обратно.

Ну, как шли. Почти бежали. Наверное, со стороны наша процессия выглядела презабавно. Девушки в вечерних платьях, подростки в смокингах и встревоженные учителя между ними. Куртки накидывали все уже на ходу.

— Кто? — на автомате спросила Вика.

— Уваров. Прошу прощения, господин Охранитель и теперь правитель России. Не знаю, что задумала эта мразь, но точно ничем хорошим для нас это не обернется.

Вика повела себя странно. Она остановилась, на мгновение с таким испугом взглянув на меня, будто я сказал что-то ужасное.

— Пойдем скорее, Коршун, наверное, нас всех уже ждет, — пробормотала она, решив не развивать эту тему.

И, кстати, оказалась права. Наставник практикума стоял в гостиной, одетый в старый потертый плащ с уже знакомым мне значком и… улыбался. Выглядело это странно и немного жутковато. Будто маньяк, глядящий на свою умирающую жертву и получающий от этого невероятное удовольствие. Стоило хмельному Тусупбаеву, который немного отстал от остальных, спуститься по лестнице, как загремел голос Коршуна.

— Практиканты! Вам выпала невероятная удача проявить себя в боевых действиях. Не лазить по лесам в поисках задравшей скот лихолесицы, а сразиться с самыми настоящими магами во славу своей страны.

— Простите, — поднял руку Азамат. — А отказаться нельзя?

— Граждане достигшие совершеннолетия и находящиеся в ранге не ниже соискателя в случае всеобщей мобилизации подлежат к обязательному прохождению военной службы, — отчеканил Коршун, — при уклонении от прохождения военной службы маг объявляется преступником и подлежит аресту.