Надежда умирает последней! (СИ) - Свиридова Ольга Дмитриевна "Fantagoro". Страница 10

Я услышал, как нервно вздохнула Смородина. Раздумывает, что ли, не посидеть ли где рядышком, вместо того, чтобы биться? Я проигнорировал. Посмотрим, как себя покажет, прежде, чем судить.

— Первая ударяет моба Светка!

— Ванесса! — напомнила недовольная сеструха.

— Окей. Первая ударяет моба Ванесса.

— Светлана! — напористо исправила маман.

— Тьфу, блин! — маму то не попросишь помолчать. Всех остальных заткнуть — не проблема. Даже Сигизмундовну. А маман — не могу. Вот чем плохо, когда родитель с тобой в боевой группе. Хотя папаню то я бы послал… — Да пофиг! Танк первый ударяет всех возможных мобов, дальше держит столько, сколько получится держать. Остальные бьют, при этом не загораживая мобов от стрелка. СтараяКошелка!

— А?! — тут же отозвалась Сигизмундовна.

— Разрешаю, если совсем таракана или кого другого загородили, зафинделить снарядом в того, кто весь обзор перекрыл!

— Да это я завсегда! — радостно воскликнула бабка, доставая из-за пояса рогатку и неочищенные грецкие орехи, которые я выдал ей вместо снарядов за неимением ничего более подходящего.

— Остальные бьют, стараясь не попасть друг по другу!

Вроде, все всё поняли. Смородина нервно сглотнула, покрепче вцепилась в ножичек. Птицына подошла ко мне и сделала поманивающий жест пальцами.

— Швабру, — напомнила она спокойно.

Я отдал. Белобрысая свою часть договора выполнила, даже почти без маны после отбафливания осталась. А мне все равно со шваброй неудобно.

Птицына кровожадно улыбнулась. Вот уж кто точно не боится в бой идти. Запомнить — красную кнопку Птицыной не доверять. А то всех без сожаления взорвет. Включая саму себя.

Тараканчик уже не только не переставая икал, глядя на нас, но еще и дрожал как осиновый лист, усиленно вжимаясь в стену, пытаясь слиться с ней в одно целое.

— Холодец! — крикнул я своему желеобразному другу, когда мы уже поднялись на площадку к квартирам. — Глянь, вдруг там, у лифтов, опять кто-то затесался!

Зелененького таракашку мы пока не трогали. А что? Он не нападает, зачем торопиться? Холодечик, уже пропитавшись духом смелости и авантюризма, тут же пошагал к лифтам, высоко вскидывая лапки. Зашел за угол. И тут я увидел, как он резко подпрыгнул выше своего роста и бросился наутек обратно к нам. А за ним, кровожадно щелкая челюстями, устремились еще четыре таракана. Два фиолетовых, один синий и один зеленый, в дополнение к тому, что только что отклеился от стенки, поняв, что к нему спешит помощь.

— Светкаааа! — заорал я.

— Ага! — тут же среагировала сеструха.

Вмазала одинокому насекомому в глаз, повесив на того «Оглушение» на 5 секунд, а сама рванулась к кучке из четырех новоприбывших. Хотя, рванула, это, конечно, сильно сказано. Скорее она к ним поковыляла. Но, когда те с ней сравнялись, Светка одновременно схватила двоих руками, одного левой, другого правой, а на третьего плюхнулась попой, придавив того к полу.

Я даже сморщился, представив, как сейчас неприятно и, что самое главное — обидно, этому, фиолетовому придавленному таракану.

Первый же, зелененький, уже очухался, и бросился на того, кто был к нему ближе всего. На Смородину. Та дико заверещала и ударила его сцепленными руками по голове. В которых она все это время нервно сжимала ножик.

Жизнь у таракашки просела на четверть.

— Крит, — спокойно резюмировал я, глядя, как на последнего бегущего нацелилась Птицына и, кровожадно смеясь, встретила насекомое прямым попаданием в область пуза древком швабры.

Маман уже помогала Смородине. По-прежнему ножом пользовалась неправильно, но все же и такие удары приносили свои плоды. Этого же таракашку приглядела и Сигизмундовна, которой умудрились оставить неплохое такое место для обстрела зелёненького.

— Держишься? — я быстро оценил ситуацию, понял, что больше всего помощь нужна Птицыной, поэтому уточнил у Светки, как она справляется с удержанием трех насекомых.

— А то! — довольно заявила сеструха, слегка подпрыгнув на тараканчике. Напопник хорошо пружинил, при этом удерживая моба и не давая ему сбежать. Потом Светка резко ударила оставшихся двух тараканов, что держала руками, друг об друга. — Так на обоих стан накладывается! — объяснила она, проследив за моим удивленным взглядом.

Да, урона от нее мало, но главное дело делает. Трех тараканов держит.

Я поспешил на помощь к Птицыной, что вполне успешно лупила насекомое щеткой от швабры. Холодечик уже помогал девчонке, бегая вокруг тараканчика, не давая тому сбежать. Высунет насекомое усы из под щетки, а Холодец подпрыгнет и ему склизкой лапкой по мордасам. Давай, шуруй обратно!

Тут и я с тапочками в руках подоспел. Уже наловчился, хорошо пошло, главное под яростные атаки Птицыной не попасть. Минус был в этом один — ногам холодно на кафельном полу. Как бы простуду не подхватить. Подумав об этом, еще больше разозлился на таракашку и активнее заработал тапками.

«Опыт +2» — вспыхнуло перед глазами, отвлекая меня от избивания таракана. Зато я увидел, что к моим ногам подкатилась голова зелененького таракашки. Того самого, одинокого, с которым сражались трое — маман, Смородина и Сигизмундовна.

Видя, что Птицына вполне себе неплохо справляется с нашим насекомым при помощи Холодечика, я быстро посмотрел на трех женщин. Хоть и кинул взгляд лишь мельком, но смог заметить маман, с удивлением смотрящую на свой нож, и глядящих на матушку, с ужасом — Смородину и с восхищением — Сигизмундовну. С лестницы, на нее же глядела парикмахерша, у которой дергался глаз.

Я вернулся в бой к своему таракашке, одновременно крича:

— Что случилось?

— Твоя мама таракану голову отрубила! — истерично завопила Смородина. — Как курице!

— Одним ударом! — довольно добавила СтараяКошелка.

Молодец, маман, ничего не скажешь.

— Хватит прохлаждаться! — рявкнул я. Восхищение после. А сейчас — бой! — Помогайте Светке.

— Ванессе! — откликнулась сестренка, а следом за этим: «Бум!» — стукнула тараканов друг об друга. Похоже, ей доставлял удовольствие сей процесс.

Мамка рванула к ней первая. Конечно, дитачку обижают нехорошие насекомые. А там и Сигизмундовна со Смородиной присоединились.

«Опыт +2» — это мы с Птицыной и Холодечиком своего таракана добили. Белобрысая обтерла швабру об пол, отряхивая остатки хитина и повернулась к Светке, которая уже перехватила тараканчиков и держала их за крылья на вытянутых руках, чтобы остальным было удобно их бить.

И с этими тремя справились достаточно быстро. И на последнем таракане я понял, почему на маман так смотрели. Когда насекомое повернуло на нее свою голову и посмотрело черными глазами, уже открывая пасть, чтобы цапнуть как следует, мамка завизжала и рубанула таракану пониже головы, снеся последнюю под чистую.

— Боюсь я тараканов, — передергиваясь, сообщила она, словно извиняясь.

— В этот раз еще лучше получилось! — похвалил я всех, собирая дроп. — Светка — вообще умница… — подождал пару секунд, ожидая, когда сеструха исправится, мол, она Ванесса. Но нет, когда хвалят — можно и не исправлять. — Отлично танка отработала.

Собрал восемь монеток, крылья и усы. Кинул в свой рюкзак. Стало интересно — а где эти монетки тратить? А то я готов! Свою долю, правда.

— Может, мне щетку у швабры открутить, а на ее место нож какой приделать? — задумчиво осматривала свое оружие Птицына. — Явно, тогда урона больше будет.

— Для этого надо в нашу квартиру вернуться, — пожал я плечами. Хотя не был против. Сам бы вместо тапок что поприличнее нашел. Вернее, тапки бы на ноги вернул, а оружие какое-нибудь другое взял. Молоток для отбивания мяса, например. Кухня оказалась самым лучшим местом в квартире для поиска оружия и брони. Мило.

— Тут на один этаж же спуститься, — пожала плечами Птицына.

— А я бы напопник сняла, вместо него подушку примотала, — заявила Светка, поправляя кастрюлю, съехавшую на лоб. — А то мне его таракан прокусил, оттуда теперь поролон вываливается. Вот!