Пробуждение (СИ) - Бобров Всеволод Михайлович. Страница 34

— А–а–а! — донесся до меня чей–то крик, а улицу где находится отряд Косты заполнило пламя.

— Гриша, к Косте, я справлюсь тут. — приказываю тому, а сам бросаюсь вперед к дроидам, которые уже вступили в бой.

На бегу анализирую тактическую карту. На ней появляются все новые и новые отметки, причем возникают они словно из ниоткуда — врагам удалось каким–то образом избежать обнаружения датчиками, произошло то чего я так опасался. Наши отряды вроде бы пока что держатся: отряду Косты досталось больше всего — у него как минимум половину дроидов уже уничтожили, Виктор держится гораздо лучше — он потерял максимум четверть, но все равно ситуация дерьмовая.

Выбрасываю все лишнее из головы и вскидываю тяжелый пулемет, разработанный специально под экзоскелет: переработанная эргономика с учетом всех особенностей применения, увеличенный калибр и магазин.

Несколько шагов, показываюсь из–за обломков стены дома и своими глазами оцениваю происходящее. И что–то не радует меня это происходящее, совсем и без разговоров. Откуда здесь столько врагов?! Моих дроидов давят по полной и что–то мне подсказывает еще совсем немного и их количество начнет стремительно сокращаться, не смотря на все хитрости Арти.

Прицеливаюсь и расстреливаю самого наглого тяжа. Утяжеленные пули прекрасно пробивают его броню в уязвимых точках. Перевожу прицел на следующего и повторяю процесс. Упс! Ныряю обратно за обломки стены, а все пространство вокруг заполняется свистящими пулями. Меня заметили и задались целью прибить. Вижу, что остатки стены начинают рассыпаться и в ней появляются все новые и новые отверстия от попаданий.

Выдержит или нет? Выскакиваю из укрытия и несусь к замеченным более массивным обломкам. Вдох, выдох, есть только я, пулемет и враги. Продолжая двигаться начинаю прицельно расстреливать их. Короткая очередь, сменить цель, снова очередь. Ныряю за новое укрытие и перевожу дух.

Это было рисково. Пока есть секунда смотрю что там на тактической карте. Вроде бы обстановка стабилизировалась, во всяком случае наши отряды перестали нести чудовищные потери, помощь Гриши оказалась очень кстати, предотвратив окончательное уничтожение отряда Косты, Виктор же пока справляется и сам, в отличии от меня… вижу, как начали гаснуть отметки моих дроидов.

Высовываюсь и открываю огонь, уже не разбирая тяж или нет, атакую всех подряд.

— Опасность слева! — ввинтился в сознание крик Арти, отвлекая от очень захватывающей игры под названием «как не дать себя расстрелять, оттягивая внимание от раздолбанных почти в хлам дроидов»

Дергаюсь, не сразу сообразив откуда ожидать подлянки, и сбиваю себе прицел, заодно ловя несколько пуль на броню. Вот же ж… Успеваю заметить след от реактивного снаряда. Пиздец. Со всех сил прыгаю в сторону, но не успеваю. Яркая вспышка, взрыв, по броне стучат осколки, короткий полет.

Приземляюсь на обломки каких–то досок. А хорошо меня отбросило. Это чем они таким стрельнули по мне, обычный реактивный гранатомёт не должен был меня так отбросить?

— Арти, состояние брони?

— Броня полностью функционирует, повреждения внешнего защитного слоя сорок процентов. — отчиталась она.

Рывком поднимаюсь на ноги и осматриваюсь. Меня зашвырнуло сильно назад. Вижу, как впереди добивают остатки моих дроидов.

— Внимание, угроза с воздуха! — неожиданно раздался голос Арти.

С воздуха? Поднимаю голову и ничего не замечаю. Только собираюсь уточнить у Арти, как на реальность наложились метки нейросети, добавив кучу всего. Теперь вижу в небе множество каких–то отметок, и они стремительно приближаются к нам. Стоп, это же…

— Все в рассыпную, по нам бьют их минометов! — кричу в канал связи и сам бросаюсь прочь, стараясь покинуть зону обстрела.

И опять не успеваю. Вижу, как пространство позади начало погружаться в пламя, стремительно приближающееся ко мне. Отметки на карте, обозначающие дроидов и операторов, начали гаснуть одна за другой. Несколько секунд, и прямо передо мной разорвался снаряд, отбрасывая меня в самое пламя.

Взрыв хорошо ударил по мозгам, отправляя в состояние близкое к бессознательному. Упав, закрываю голову руками из последних сил и просто жду, когда этот обстрел прекратится, бежать сейчас куда–либо еще опаснее чем находится на одном месте. С каждой прошедшей секундой сознание все больше проясняется, а крики, раздающиеся по рации все больше ввинчиваются в мозг.

— Внимание, критическое состояние защитного слоя брони! Внимание, зафиксирован перегрев!.. — без умолку твердит Арти, все перечисляя и перечисляя проблемы экзоскелета.

Подумаешь перегрев, подумаешь я тут уже почти запекся в собственном соку — не страшно, нанороботы должны справиться, главное случайно не отвлечься и не начать орать от боли, которую нейросеть вроде хоть и глушит, но все равно не до конца.

Мое внимание приковано к тактической карте на которой осталось совсем мало дружественных отметок. Обстрел перебил почти всех. Возможно выжило больше, просто броня сильно повреждена. Сильно надеюсь на это.

Прислушавшись, понимаю, что вокруг стало тихо: нет больше грохота разрывающихся снарядов и воя пламени. Напрягаюсь и отвожу руку в сторону, практически сминая сплавившийся металл и насилу приводя его в нужную позицию. С трудом опираюсь на еще расплавленную землю и пытаюсь подняться.

Куда ни посмотреть везде раскаленная дымящаяся земля, никого живого не видно. Нет, поторопился… Различаю впереди приближающиеся фигуры врагов, которые слабо видны сквозь дым. Может это свои? Нет, экзоскелеты немного отличаются по виду и это точно не наши военные. В рукопашную на пулеметы? Почему нет…

Падаю обратно, делая вид что уже того… почти помираю, единственный шанс хоть что–то сделать — это когда они будут вплотную. На победу не надеюсь уже, слишком уж неравные силы, но вот убить еще несколько врагов — это вполне реально. Жаль, что здесь все оружие что было просто взяло и расплавилось, придя в полную негодность.

Не двигаясь, слежу за приближающимися противниками через кое–как работающие датчики брони. Двадцать метров, десять… Внезапно раздались выстрелы, а отметки врагов начали исчезать. Не понял!

Вскакиваю с земли, если так можно назвать процесс подъема на ноги в практически не рабочей броне, и вижу, как нападающих расстреливают непонятно откуда взявшиеся военные, причем все поголовно в тяжелых экзоскелетах. Какой–то десяток секунд, и никого живого из врагов не осталось.

— Парень, ты в порядке? — спросил меня один из них голосом, когда все остальные пробежали дальше.

— Да-а. — с трудом выдавливаю из себя, еще до конца не веря, что выжил и этот бой закончен. Первое испытание боем в качестве оператора оказалось слишком тяжелым.

— Нужно помочь, там еще есть живые. — говорю военному и киваю туда где должны быть еще живые операторы, если датчики не врут.

В центре небольшого помещения, находящегося глубоко под землей в укрепленном бункере, из угла в угол нервно ходит полковник Канилов. Основной бой на поверхности закончился, сейчас там происходит зачистка и поиск выживших, но текущие потери его совсем не радуют. Слишком много погибших.

Отвлекая его от нерадостных мыслей, по помещению разнесся звон и в центре начала формироваться голограмма.

— Полковник? — спросила голограмма принявшая вид высокого мужчины.

— Да, товарищ генерал.

— Докладывайте.

Полковник тяжело вздохнул и собрался с мыслями.

— В результате орбитального удара уничтожен лабораторный комплекс номер три вместе со всем персоналом и охраной. Наземная часть базы уничтожена ударной волной. Приблизительные потери в результате произошедшей атаки — сорок–пятьдесят процентов личного состава.

— Почему так много?

— Атака была слишком неожиданной, многие погибли в результате орбитального удара.

— Они прорвались в первый комплекс?

— Никак нет, противник был ликвидирован еще на поверхности в результате контратаки. Они видимо точно не знали где входы и не были готовы к нашей ответной атаке из–под земли: их силы были сосредоточены на подавлении очагов сопротивления и зачистке территории базы. По обнаруженному оборудованию получается, что они планировали пробиваться прямо сверху, пробурив грунт и затем взрывом пробив брешь в своде бункера.