Шёпот ветра (СИ) - Заушицына Ольга. Страница 30

— Поваливай, — раздраженно махнул рукой отец, так и не обернувшись. — И девчонкой своей не свети. Лукьянов даже косточек от нее не оставит, если почует в ней угрозу.

Парень только этого и дожидался. Он в мгновение ока очутился возле двери и со скрежетом повернул ручку: «Чертов антиквариат!»

— Стас! — неожиданно окликнул его отец, однако Серебров и не подумал останавливаться. — У Милы угроза выкидыша, — донеслось вслед, а в следующую секунду за его спиной со страшным хлопком закрылась дверь.

Я всегда любила свой дом. Въевшийся в стены запах корицы — бабушка, часто добавляла ту в выпечку; солнечные лучи в кружевных занавесках; множество памятных безделушек и семейных фото на полках. Дом прочно ассоциировался у меня с горящим очагом, который неизменно согреет и накормит.

Серебровский же особняк напрочь снес мои устои. Холодный и безлюдный — он напоминал дорогостоящую гостиницу, сошедшую со топовой странички инстаграма. Мебель, будто прямиком из прошлого века. Глянцевая узорчатая плитка на полах, прикрытая персидскими коврами. И нейтрально-бежевый на стенах. Ни единой фотографии или хоть какого-то напоминания о жителях этого дома, только унылые лесные пейзажи повсюду.

Я поднялась на второй этаж и с опаской покосилась на нужную дверь. Кто знает, вдруг мажоришка опять решил поиздеваться и вместо его комнаты я попаду в пыточную?

«Я блефовал, Сватова. Нет у меня никаких связей в ректорате», — если это и было правдой, то ситуацию особо не меняло. Стас Серебров, как и прежде, оставался моим врагом. И не так уж значима природа его поступка.

Шутка или месть? Какая разница? Оружие оставляет на теле одинаково болезненные раны и не важно, нанесены те во благо или из злости. Важен лишь человек, который сумел поднять руку. Посмел ударить.

Передернув плечами, я на секунду задержала дыхание и вошла внутрь. Миг — и я очутилась в совершенно ином доме.

Комната была солнечной и уютной. Огромное окно в пол с видом на сосновую рощу. Широкая кровать, небрежно застеленная темно-зеленым покрывалом. Рабочий стол из светлого дерева с открытым ноутбуком. И, конечно же, грамоты, медали и кубки на полках. А еще книги и картины.

Последние находки изумляли.

Я медленно пошла вдоль стены, разглядывая рисунки и удивляясь их странным сюжетам. Глаза, карие с темно-зелеными крапинками, в обрамлении черных ресниц. Губы, женские и мужские, слившиеся в поцелуе. Руки. Улыбки. Пальцы на клавишах. И еще раз глаза, только на сей раз светло-зеленые, знакомые. Складывалось впечатление, что передо мной головоломка и для разгадки недостает лишь несколько пазлов.

Неужели это всё создал Серебров?

Не верю.

Я обернулась и застыла, глядя на полотно, что висело в изголовье кровати. Оно разительно отличалось от остальных не только размером и наличием рамы, но и техникой исполнения. На картине были изображены двое. Парень и девушка, взявшись за руки, кружились под проливным дождем. Их силуэты растворялись под серым карандашным ливнем, но я отчетливо узнавала в парне, запрокинувшем голову к небу, Стаса.

— Терпеть не могу дождь, — прозвучало внезапно от двери и я, вскрикнув, подпрыгнула на месте.

— Тебе надо нервы подлечить, Сватова, — привалившись плечом к дверному косяку, прокомментировал мажоришка. — Пустырник, говорят, помогает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мне поможет только твое отсутствие в моей жизни. Вот что с тобой не так, Серебров? Что за нездоровая тяга к эффектным появлениям?

— Всё со мной не так, — невесело усмехнулся парень. — Ладно, пойдем, отвезу тебя в общагу.

— Отдай ключи, — потребовала я, стоило нам остановиться на парковке общежития.

Мажоришка с секунду недоуменно таращился на меня, а потом расплылся в ехидной улыбке:

— А я думал еще как-нибудь в гости заглянуть. Ты ведь даже чаю мне не предложила. Не слишком гостеприимно получается.

— Пусть тебя в отделении полиции чаем угощают, — я требовательно протянула раскрытую ладонь к парню. — Давай, Серебров, ты же будущий юрист и наверняка знаешь, что нарушать закон плохо.

— Я и дубликат не успел сделать… — продолжал издеваться царек. — Давай я верну, но попозже? Например, на нашем свидании.

— На каком еще свидании? — я на мгновение опешила, однако быстро взяла себя в руки. — Ты меня сегодня унижал и обещал уничтожить!

— У тебя просто плохое чувство юмора, — поморщился парень. — Но, думаю, это решаемо, — вновь разулыбался он.

— Ты помолвлен!

— Это тоже решаемо.

— Да я тебя терпеть не могу!

— Ну, а это вообще не проблема! — отмахнулся царек. — Так когда мне за тобой заехать?

— Когда превратишься в нормального человека. Кстати, можешь начать прямо сейчас и вернуть мне ключи.

Спустя пять минут препираний с мажоришкой и еще двадцать потраченных на разборки с вахтершей, я вызвала лифт и немного выдохнула. Желудок, почуяв скорую встречу с холодильником, жалобно заурчал, а в голове вновь замелькали соблазнительные образы булки и чая.

Телефон тренькнул за секунду до прибытия лифта. На экране высветилось имя Краснова и значок сообщения:

«Чем занимаются будущие журналисты по вечерам?»

Я прошла в кабинку, нажала нужный этаж и принялась набирать ответ парню. На лице, помимо воли, расползалась предательская улыбка.

О Сереброве и его идиотских шуточках я и думать забыла.

Кузнецова хмурясь, сверлила взглядом высокие ворота, из-за которых доносились жутко орущая музыка и нечленораздельные выкрики.

— Похоже, вечеринка уже в самом разгаре, — насмешливо прозвучало над ухом.

— Это точно здесь? — Лиза посмотрела на размалёванного, что стоял рядом, и раздражал одним только своим видом. Кто вообще приходит на подобные мероприятия в шортах и футболке?

Как оказалось многие…

Стоило им пройти в просторный двор с дощатой террасой и бассейном, как Лизка поняла: эта стерва-Зайцева опять её подставила!

Шорты, фуболки, топы, летящие туники, купальники, плавки и полотенца. Гости Морыгина щеголяли кто в чем горазд, будто они не на вечеринку в шикарном особняке явились, а отдыхали на каком-то захолустном пляже. Кузнецова в своем коктейльном платье и шпильках на фоне этой пестрой гурьбы выглядела белой вороной.

— О! Рада, что вы приняли наше приглашение! — к ним на всех парах подбежала Зайцева. — Лизон, виглядишь шикарно! — мгновенно ударила по больному врагиня. Сама Наташка вырядилась в красный сарафан, длина которого не оставляла ни единого шанса фантазии. — Дим, видела твою тачку — полный отпад! Это же последняя модель? Лимитированный выпуск?

— Понятия не имею, — пожал плечами парень. — Машина не моя, а брата.

— Двоюродного, — поспешила уточнить Лизка. Она тоже несказанно удивилась, увидев белый внедорожник возле своей общаги. И даже иначе взглянула на Чудо-юдо. Однако всё очарование спало, стоило парню признаться, что автомобиль принадлежит не ему, а какому-то дальнему родственнику.

— Кстати, Лизон, как твоя нога? Сильно болит? — Зайцева сочувственно скривила губы, хотя Лизке показалось, что та лишь сдерживает ликующую улыбку.

— В полном порядке, спасибо, — не моргнув и глазом, соврала она. Бедро по-прежнему болело, напоминая Кузнецовой о её досадной оплошности.

Вчера, на катке, вместо того чтобы сразить Морыгина, рыжая немного промахнулась и сразила муляжного Олафа. Наповал. Но и в таком конфузе имелись свои плюсы: Денис, как настоящий джентльмен, вызвался подвезти её домой. И это было идеальным завершением вечера! Вот если бы еще и Чудо-юдо с Зайцевой по пути потерялись…

— Ой, меня, кажется, Дениска зовет, — прощебетала Наташка, и птичкой упорхнула вон, пообещав вскоре вернуться.

Лизка едва не застонала от досады, когда увидела, как соперница подошла к Морыгину и беззастенчиво прильнула к нему всем телом.