Немного магии (СИ) - Ахметова Елена. Страница 41

Фасулаки успел среагировать — резко крутанулся, закрывая меня собственной спиной и одновременно оттесняя к каменной колонне. Дернулся, глухо ругнулся, потому что сам убраться с дороги не успел, и недовольно оглянулся через плечо.

Налбат, ничуть не смутившись, потянул миз Рихею обратно в круг танцующих. А Фасулаки продолжил стоять, придерживая меня за плечи, и, кажется, высматривал кого-то в зале.

Я приподнялась на цыпочки — руки моего партнёра расслабленно проскользили по обнаженным плечам до края длинных перчаток, но так и не убрались восвояси — и проследила за его взглядом.

Это было несложно. Тэрон возвышался над гостями, даже когда подобострастно склонял голову перед господином Номики Георгиадисом.

— Что это ему понадобилось?.. — растерянно произнесла я.

Вопрос был не самый лучший. Фасулаки и сам недоумевал — как и вольнослушательница со второго этажа, одна из тех пятерых, что откликнулись на мою просьбу. Сейчас была ее очередь танцевать с Тэроном, но он явно не собирался возвращаться в круг и вообще был занят непонятно чем. Какая общая тема для разговора могла быть у незаконнорожденного полуэльфа и правой руки мэра?..

Я нутром почуяла неладное. Нужно было как-то вклиниться в их беседу и выяснить, в чем дело, и я уже повернулась в сторону Тэрона, но Фасулаки только крепче сжал руки на моих плечах. Я бесполезно трепыхнулась в его хватке и подняла взгляд, всем своим видом являя немой вопрос.

— Нет, — негромко сказал он и повернулся ко мне. — Если он ещё способен думать хоть о чем-то, кроме вас, это хорошо. Пусть и думает, и держится подальше. Так будет лучше для вас обоих. Вы ведь уже и сами догадываетесь, что все зашло слишком далеко?

Я не догадывалась. Я была абсолютно уверена.

Но возмущения это не умаляло — а Фасулаки будто бы и не замечал ничего.

— Кроме того, — невозмутимо продолжал он, сощурившись, — раз уж вы наконец-то решились подписать договор о совместной исследовательской работе, зачем откладывать до утра?

Я опешила и, спохватившись, опустилась на полную стопу. Лицо Фасулаки несколько отдалилось, но менее лихим и разбойным не стало.

— Почтовое отделение откроется только утром, — неуверенно напомнила я, — вы все равно не сумеете отправить подписанный договор на утверждение раньше утра. К чему уходить с праздника?

И от фуршетных столов. Но об этом я благовоспитанно промолчала.

— А таков и был первоначальный план, — с подкупающей честностью признался Фасулаки. — Кто-то отвлекает вашего сторожевого полуэльфа, а я похищаю вас из зала, пока никто не натворил дел. В качестве отвлекающего маневра вольнослушательницы куда эффектнее Налбата, вынужден отдать вам должное, но отступать от идеи с похищением я все же не намерен.

— Подумайте ещё раз, — прохладным тоном посоветовала я и повела плечами.

С моими планами выходило отнюдь не так гладко. Этот жест должен был вынудить Фасулаки убрать от меня руки, но вместо этого его ладони ласково проскользили по плечам, заставив покрыться мурашками из-за того, насколько по-разному ощущалось прикосновение через атлас длинных перчаток — и прикосновение к обнаженной коже.

Моя реакция, как назло, от Фасулаки не ускользнула. О том, чтобы он сделал вид, будто все в порядке, как того требовали приличия, и речи не шло, и я была вынуждена наблюдать за тем, как по его наглой физиономии расплывается кривая ухмылка.

А ладони перебрались выше — видимо, чтобы в полной мере ощутить, как я отзываюсь на прикосновение. Но на этот раз столь ошеломительного контраста не вышло, и я смогла окатить наглеца старательно натренированным возмущением с ноткой брезгливости, которая заставила бы убрать руки даже от последней женщины на свете.

Фасулаки наконец-то отступил от меня, но капитуляцией это не было по определению.

— Я оч-чень хорошо подумал, — выразительно заверил он. — И даже приготовил выразительную речь, призванную запугать вас до потери сознания, но… вы хотите узнать, что связывает меня с эльфами. Мое предложение таково: сейчас вы идете со мной, — сказал Фасулаки и понизил голос, чуть наклонившись ко мне: — Никто не узнает, куда, когда и зачем вы ушли. Я получаю свой договор без промедления и рассказываю вам, где я взял первый образец эльфотира.

Он даже спрашивать больше ни о чем не стал. Просто протянул руку и замер в ожидании.

Я возмущено поджала губы, потому что спорить, отказываться или выторговывать другие условия не имело смысла. Фасулаки слишком хорошо знал, на что меня можно подловить.

Любопытство и азарт. Ничего нового.

Я с тоской оглянулась на фуршетные столы — и обреченно вложила пальцы в его ладонь.

Глава 18. Отвлечение внимания

К моему восторгу и возмущению, тайный выход из Эджина всё-таки существовал — и начинался прямо в зале испытаний, в фуршетной части помещения. Воспользоваться ходом могли только маги земли, причем щедро одаренные и хорошо обученные: больше никто не сумел бы распознать пустоту за тонким слоем камня в массивной колонне. И уж точно никто больше не сумел бы эту колонну раскрыть.

Во всяком случае, так бесшумно и незаметно, как это проделал Фасулаки.

Я успела только ухватить невесомое пирожное с фуршетного стола — а мой самозваный покровитель уже тянул меня в узкий проход с уходящими вниз ступенями, пока Налбат громогласно требовал у оркестра сыграть что-то неподобающее, а Спанидис немногим тише пытался призвать сокурсника к порядку.

Фасулаки махнул обоим рукой и неслышно шагнул в потайной ход следом за мной.

— Придерживайтесь за стену. Сейчас станет темно.

Это, пожалуй, было именно то, что принято называть «художественное преуменьшение». Как только потайная дверца встала на место, нас окружила кромешная тьма — я едва успела выставить руку в сторону и с облегчением выдохнула, ощутив под пальцами влажную прохладу камня.

— Подсветите? — заговорщически шепнул Фасулаки.

— Что бы вы хотели, чтобы я сожгла? — безупречно ровным тоном поинтересовалась я.

В потайной ход прорывались звуки музыки и близких разговоров, и от этого непроглядная чернота вокруг казалась густой, осязаемой — и совершенно противоестественной. Я чувствовала себя беспомощной и уязвимой, и дар отзывался, бесформенным комком жара ворочался где-то за грудиной, готовясь излиться на невидимую опасность — дай только волю.

Фасулаки, давящийся смешками за моей спиной, обстановку не разряжал совершенно. Его темнота как раз не смущала совершенно — должно быть, связь со стихией позволяла ему если не видеть, то чувствовать камень вокруг нас и ориентироваться хотя бы так. Поэтому он без труда отыскал что-то на стене — я бездумно повернулась на звук, но, разумеется, ничего не рассмотрела, а в следующее мгновение моего плеча коснулось что-то холодное и твердое.

Я позорно взвизгнула и вжала голову в плечи, зажмурившись. Фасулаки прошипел что-то чудовищно непотребное и выронил свою находку: она прогромыхала по ступеням вниз, оставляя дымный след и порождая жуткое, множащееся где-то в дальних коридорах эхо. Присмотревшись, я разглядела самый обыкновенный факел — уже прогоревший до самого основания. Древко все еще тлело, озаряя слабым рыжеватым светом выщербленные ступеньки.

— М-да, — задумчиво протянул Фасулаки. — Если я хоть что-то понимаю в тхеси, сейчас ваш сторожевой полуэльф рыщет по всему залу, пытаясь отыскать нас.

— Нас? — переспросила я все еще подрагивающим голосом, не отводя взгляда от испорченного факела. Больше все равно почти ничего видно не было.

— Ну да, — беззаботно подтвердил Димитрис. — Вас он хочет спасти, а меня, вероятно, прибить.

Пожалуй, кое в чем я с Тэроном была солидарна, но воспитание не позволяло в этом признаться.

— Здесь есть еще факелы?

— На следующем пролете, — не слишком оптимистично ответил Фасулаки. — Давайте-ка я сам за ним схожу, а вы подождете на месте. Только на этот раз, ради всего святого, не спалите его дотла, иначе мне придется нести вас на руках до самого выхода.