Сидящее в нас. Книга вторая (СИ) - Сергеева Александра Александровна. Страница 46

Она и на секунду не задержалась, дабы полюбоваться на восторги островитянок, отроду не живших в таких шикарных домах. Едва ноги коснулись плит, уложенных в родном внутреннем дворе, Трёхликая бросила их на Каюри и помчалась через заросший сад к берегу. Скатилась по крутой лестнице на пляж. Торопливо разоблачилась и, наплевав на возможных зрителей, побежала к надрывающемуся в зове океану.

Обратно вернулась уже за полночь. Жутко уставшая и дико счастливая. В гостиную ввалилась завёрнутой в плащ и в сапожках на босу ногу, щедро натащив в них песка. Дом встретил её тишиной и благостью: изнемогшие от перемен Двуликие дрыхли, Челия с Ютелией на охоте, а Лис…

Он торчал на кухне, сноровисто пакуя в любимую дорожную сумку покойного отца съестные припасы. Да и сам вырядился в свежую рубаху – его дорожный костюм был вычищен и дополнен широким воинским поясом с целым набором острых железяк. Таюли присела за кухонный стол и вцепилась в оставленный для неё обильный ужин – Баили, не в пример ей, была очень заботливой нянькой.

Непрерывно работая челюстями, Трёхликая какое-то время наблюдала за стараниями друга, ожидая разъяснений. Но, тот молча заворачивал в дорогущую вощёную бумагу самый изысканный сыр, что по карману лишь признанным богатеям.

– Ну, и что сие означает? – не выдержала она.

– Ты копчёную колбасу не уважаешь, – ответил он. – Но, иная долго не протянет, так что берём её.

– Очень смешно, – попыталась зацепить его иронией Таюли.

– Смешней, чем ты думаешь, – сухо огрызнулся Лис, встряхивая наполняющуюся сумку. – Её величество тут прислала подарочек. Имперские золотники. Не знаю, что ты там забыла – в той Империи – но пригодится. Хотя, как по мне, так лучше бы серебром оделили. К золоту липнет всё отрепье, что мы обязательно встретим…

– В Империи? – уточнила Таюли, со вздохом оторвавшись от чашки с соком. – А зачем я туда направляюсь?

– За ответами на свои вопросы, – пояснила бабушка Таилия, нарисовавшись в кухне без приглашения и всяческого стеснения.

Глава 18

Лис слегка вздрогнул, но не прервал своих хлопот. И Таюли мигом поняла: не в первый раз за сегодняшний день он встретился с легендарной Лиатаяной. А та преспокойно уселась за стол напротив Трёхликой и снисходительно предложила:

– Спрашивай.

Уж кто-кто, а Таюли знала цену откровенности Лиат. И совершенно не желала среди ночи плавать ещё и в океане их туманностей с недоговорками. И потому изложила вопрос, как можно проще:

– Я могу избавиться от последствий обоих ритуалов? Могу снова стать обычным человеком?

– Конечно, можешь, – преспокойно заверила Таилия. – Для вас необратима лишь потеря частей тела. Или смерть. Правда, для обычных людей, – уточнила она. – То, что уже стало необычным, не всегда способно вернуться к прежнему.

Ну вот, началось – невольно поморщилась Таюли, совершенно не заботясь о том, чтобы следить за мыслями. Даже простейшие вопросы требуется растолковывать. Она спросила ещё конкретней:

– Я останусь такой же, как была до ритуала?

– Откуда я знаю, какой ты была до ритуала?  – искренно удивилась Лиата. – Я тебя знаю только такой.

– Моё тело станет просто человеческим? – терпеливо уточнила Таюли, намереваясь идти до конца, ибо сейчас окончательно решалась её судьба.

Во всяком случае, в данную минуту она ощущала именно это: верните ей прежнее тело, и она больше никогда! Ни-ни! Никаких демонов, вылезающих из тебя и липнущих к тебе со всех сторон.

– Да, – некоторое время поразмыслив, дала обнадёживающий ответ бабушка Таилия.

И всё время, пока Лиата неподвижно пялилась в пустоту, у Таюли было чувство, будто у заковыристой старушки мигом выветрилось из головы, о чём нужно подумать. И она тут же преспокойно перескочила на другой предмет для размышлений. Однако столь определённый ответ задушил закипающую в душе досаду. И тотчас породил следующий вопрос.

– А душа? – Таюли поразилась, насколько легко, без затаённого страха дался ей этот вопрос. – Душа тоже останется такой, как была?

– Всё зависит от того, в чьи руки ты попадёшь, – вновь полезли из Лиатаяны дурацкие туманности.

– Это не ответ, – сухо бросила Трёхликая.

– Ответ, – не выдержал и встрял настороженный Лис. – Блистательная госпожа имеет в виду, что твоё сознание уже никогда не станет прежним. Что будет с ним?

– Она сойдёт с ума, – с безмятежным видом убила наповал своим ответом Таилия. – ТУЦ помнит, что такое уже бывало. Во всяком случае, выдумывать ему не дано, значит, это действительно память. Обернуть ритуал вспять невозможно. Слишком многое после него меняется в человеческом теле. Возможно лишь избавить от его последствий. Я говорю о демонах. И тогда о беспомощной Трёхликой придётся кому-то позаботиться. Желательно найти для этого хорошего человека.

– И это уже не исправить? – уточнил многомудрый и прилично образованный Ашбек.

– Это неисправимо,  – равнодушно подтвердила Таилия. – Необратимый выбор. Ты сама этого хотела, – прямо-таки издевательски напомнила она.

– Хотела! – огрызнулась Трёхликая и тут же скуксилась: – Когда это случилось. И даже радовалась. Мне понравилось, да. Но потом перестало. Я большего не хочу всего этого… этого.

– Ну, есть хоть малейшая возможность сохранить здравый рассудок? – напирал Лис.

– Я не стану проверять это на себе, – испугалась Таюли, закрыв жуткую тему раз и навсегда.

Сойти с ума и даже не знать, что с тобой происходит? Пожалуй, смерть по сравнению с такой судьбой выглядит более милосердным исходом.

– Ты права, – вздохнул Лис. – Оно того не стоит.

Они помолчали – каждый о своём. Потом Таюли вспомнила о втором насущном вопросе, требующем ясности – раз уж собственная голова окончательно запуталась в своих желаниях.

– Таилия, а что мне делать с моим раздвоением желаний? Меня прямо разрывает напополам. Себя вернуть невозможно, ладно, а душевный покой? Я что, так и буду между ними метаться?

– Ты ведь и сама многое поняла, – напомнила Лиата.

– Только одно: мне нужен тот из них двоих, кто рядом именно сегодня. Он заполоняет весь мир без остатка. А второй начисто выпадает из души, однако не перестаёт тревожить память. А это для меня чересчур.

– От этого тебе не избавиться, – категорично прихлопнула демоница потаённые надежды Трёхликой. – Исключено. Причём, нет никакой разницы о ком речь: о Двуликой или Трёхликой. Хотя, пожалуй, на мой взгляд, Двуликой легче.

– Почему? – без малейшего любопытства брякнула оглушённая новым разочарованием Таюли.

– Тебе нужен простой ответ, или пояснить?

– Пояснить, – упорно пытался Лис всё понять до конца.

Таюли слегка удивилась этой его почти кровной заинтересованности. Но встревать не стала, более занятая своими мыслями. И не столько их осмыслением, сколь попыткой собрать в кучу и прихлопнуть этих взбесившихся проглотов, грызущих душу. К собеседникам она вернулась, когда многомудрый Лис вывел:

– Это почище любого рабства, когда кто-то становится смыслом твоей собственной жизни. Невыносимо, когда перестаёшь жить для себя. Конечно, бывает и так, но редко. Да и то, чаще всего, до поры до времени. Но это с людьми, а с демонами…, – осёкся он.

– Продолжай, – благосклонно кивнула Лиатаяна.

– Мне тут подумалось: Двуликая оттого и двуликая, что всю жизнь видит лишь себя и демона. А Таюли, соответственно, видит аж целых три лица, – погрузился в рассуждения Лис. – И тут возникает закономерный вопрос: а между Лиатой с Рааном в таком случае тоже появляется какая-то связь?

– Непременно появляется, – хмуро подтвердила Таилия. – И это для обоих почти невыносимо. Оно противоестественно.

– Значит, треугольник, – вывел Лис, мрачнея на глазах. – И Трёхликая всю жизнь обречена метаться из угла в угол?

– У неё есть ещё один путь, – напомнила Таилия, никак не выразив голосом собственного отношения к тому, что имела в виду.