Под маской скромности - Холт Черил. Страница 18

– Ты скотина, Николас, жестокая скотина!

– Прекрати хныкать и приведи себя в порядок.

Он прошел к буфету и налил себе еще виски, ясно давая понять, что все происшедшее ему отвратительно, и Лидию разъярила его самоуверенность.

Кто он вообще такой, чтобы выделываться? Да не кто иной, как безденежный шалопай. Ему еще повезло, что она соизволила находиться в одной с ним комнате.

– Пообещай мне, что ты ничего не расскажешь ни Алексу, ни Ребекке, – взмолилась Лидия подобающим отчаянным голосом. – Они не должны знать, что ты натворил.

– Я должен сказать Алексу.

– Молю тебя, не надо. Это слишком стыдно.

– Переживешь. – Николас направился к двери.

– Ты… ты поговоришь с ним сегодня вечером?

Николас поколебался, словно почувствовал неуверенность.

– Не сегодня. Он занят с гостями.

– Завтра?

– Я его найду. Готовься. – И, довольный собой, Николас вышел из комнаты. Когда за ним закрылась дверь, Лидия села.

– Тупой болван, – пробормотала она и осталась в тишине, продумывая способы мщения – на тот случай, если Николас доведет дело до конца, и на тот, если нет.

– Выйдешь со мной в сад?

– В сад?

– Да, в сад, – разозлилась Ребекка. – Я уверена, что ты о таком слышал. Это такая покрытая зеленью территория позади дома, украшенная кустарниками и цветами.

Алекс взглянул на потемневшее небо и нахмурился:

– Дождь начинается.

– Ну и что? Здесь душно, и я хочу выйти!

– Хорошо, хорошо. Успокойся.

Он предложил Ребекке руку, и они вышли на веранду. Действительно накрапывало – по крайней мере, в этом Алекс не солгал. Он замешкался, но Ребекка потянула его вниз со ступенек, на дорожку.

Больше никого во дворе не было, они остались по-настоящему наедине, чего никогда не случалось раньше, но Ребекка не ощутила прилива волнения, такого заметного, когда они улизнули вдвоем с мистером Дунканом. С ним она чувствовала себя свободной и ничем не ограниченной, словно могла совершить любой безрассудный поступок без каких-либо душевных терзаний. На несколько головокружительных минут она стала кем-то иным, а не той чопорной ханжой Ребеккой Бертон, единственным предметом гордости которой было ожидание того момента, когда она станет миссис Алекс Маршалл, графиней Стэнтон. Если раньше это было пределом ее мечтаний, то теперь свадьба с Алексом казалась ей событием весьма скучным.

В последнее время Ребекка стала такой беспокойной и раздражительной, словно светское общество заживо ее хоронило. Она устала от необходимости год за годом влачить эту лямку, пока Алекс решал, готов он затянуть узел или нет. Тайное свидание с мистером Дунканом открыло ящик Пандоры, полный томлений и тоски, который Ребекка обычно держала плотно закрытым, ибо мужества заглянуть внутрь у нее не было. А теперь она это сделала, и все потаенные страхи выползли наружу.

Ребекка боялась, что Алекс не любит ее, что не хочет сочетаться с ней браком. Об этом уже ползли слухи, но она от них отмахивалась! А мистер Дункан только подтвердил ее подозрения. И мысль о том, что будущее с Алексом будет таким же унылым, как и прошлое, была непереносима. Ребекка мечтала о страсти и волнениях. Иногда ее спокойный, безмятежный мир становился настолько невыносимым, что Ребекка готова была выскочить на крыльцо и кричать, кричать, пока не охрипнет.

Ну как же так… ей уже двадцать два, а она до сих пор ни с кем не целовалась, пока мистер Дункан не осмелился. Она связана с Алексом обещанием вот уже двадцать лет, а он ее даже за руку ни разу не взял. А после флирта с мистером Дунканом, еще таким свежим в памяти, Ребекка невольно задумалась: отчего же Алекс вообще ею не интересуется?

Ребекка посмотрела на Стэнтона. Такой высокий, такой красивый, такой мужественный – и ничего похожего на бурные ощущения, которые вызвал у нее мистер Дункан. Почему?

Это доводило ее до безумия. Почему Алекс не охвачен желанием? Он больше похож на доброго брата или дядюшку, а ведь это неправильно. Разве не должны они испытывать хоть немного страсти? Официальная помолвка вот-вот состоится. Разве не должен Алекс затаскивать ее в уединенные уголки и шептать на ушко милые глупости?

Внезапно Алекс спросил:

– А где твоя компаньонка, мисс Дрейк? Я вообще не вижу ее рядом с тобой.

– Она нездорова.

– Она будет радушна принята в нашем обществе.

– Разумеется, – коротко бросила Ребекка, с обидой отметив, что вот она вся в его распоряжении, а он говорит о другой женщине. – Я приглашаю ее каждый вечер, но она предпочитает рано удаляться к себе.

Алекс хмыкнул.

– Что, наше общество ей так неприятно?

– Вероятно.

Они шли дальше, думая каждый о своем, но Ребекка больше не могла выдержать это молчание. Мистер Дункан, как волшебник, наложил на нее заклятие, а высказанные им обвинения толкали девушку на безрассудные поступки. Слова рвались наружу, и, уже ни о чем не думая, Ребекка не сдержалась и выпалила:

– Когда меня нет в Лондоне, ты встречаешься с другими женщинами?

– С другими… другими женщинами? – изумленно переспросил Алекс – Ребекка, что это на тебя нашло? Ты так странно себя ведешь.

– Так да или нет? – настаивала Ребекка, твердо решив добиться ответа.

– Почему ты задала такой странный вопрос?

– Потому что мне интересно.

– Не понимаю почему.

– Ты мне не ответил, – заметила Ребекка, – что уже само по себе служит ответом.

Алекс раздраженно вздохнул:

– Ты приезжаешь сюда всего лишь три-четыре раза в год, так что – да, я время от времени сопровождаю других женщин в театры и прочие места.

– Я спрашиваю вовсе не о том, и ты это знаешь.

– Нет, я не знаю. Что именно ты надеешься выяснить?

Ребекка остановилась и повернулась к Алексу, чтобы он видел выражение ее лица.

– Пока я отсутствую, ты занимаешься страстной, безумной любовью с другими женщинами?

– Ребекка!

Алекс вспыхнул, и девушка не могла понять, отчего он пришел в такое замешательство. Шокирован предметом разговора? Или виновен в том, что волочится за другими?

– А после того, как мы поженимся, ты будешь хранить супружескую верность?

– Супру… су… пружескую верность?

Алекс сморщился, словно съел тухлое яйцо, схватил Ребекку за руку и повернул в сторону веранды.

– Я не намерен обсуждать это с тобой. Пойдем в дом.

Неожиданно сквозь тучи пробился лунный луч и залил Ребекку своим сиянием. Она вспомнила романтическое замечание мистера Дункана и резко остановилась, вынудив остановиться и Алекса.

– Луна светит мне на волосы? – спросила она.

– Да.

– И какими они тебе кажутся?

– Что? – Алекс окончательно растерялся. – Твои волосы?

– Да. Какого они цвета?

– Коричневого.

– Какой оттенок коричневого?

– Очень коричневые.

Ребекка уставилась на Алекса, на этот раз действительно глядя на него, и ей показалось, что перед ней незнакомец, что человек, которого она знала всю жизнь, на самом деле кто-то, кого она вообще не знает.

Ее охватила ярость. Ребекка так разозлилась, что ей захотелось вцепиться Алексу в отвороты шикарного сюртука и трясти, трясти его так, чтобы у него зубы заклацали.

В твердой уверенности, что кажется сумасшедшей, она прошипела:

– Я.брюнетка.

– Что ж, – произнес Алекс, – это, несомненно, все проясняет.

Боль и гнев боролись в Ребекке. Она отпрянула в сторону.

– Замолчи, Алекс. Хотя бы раз в своей презренной жизни просто замолчи к чертовой матери! – Она выругалась впервые в жизни и почувствовала себя при этом просто великолепно. Потом повернулась и пошла в дом.

Глава 8

Эллен бродила по темным коридорам. Похоже, она единственная в этом продуваемом сквозняками особняке не могла уснуть. За последние дни ей пришлось пережить столько потрясений, что она металась между тревогой и радостью и не могла расслабиться, чтобы лечь и уютно устроиться в постели.