Терпи, неудачница! (СИ) - Иванова Ксюша. Страница 6

      - Конечно, Юлия, вы получите награду. В честь вас, как прошедших трудный опасный путь, вот здесь в парке будет устроен праздник с салютом и угощением. 

     Хотела промолчать, просто послушать и уйти в номер - царапины смазывать. Но не сдержалась. 

     - Да, Евгения, что хотите спросить вы? 

     - У меня два вопроса. Первый: клещи на пути встречаются? Второй: спиртное с собой брать можно?

    Готова была дать палец на отсечение, что он с трудом сдержал улыбку. Стервелла презрительно хмыкнула, а двое парней прямо подались в сторону инструктора - их-то явно тоже интересует второй мой вопрос. 

      - От клещей вся территория обрабатывается, поэтому если с тропы не сворачивать, то вероятность их поймать ничтожно мала...

     То есть, в принципе, они существуют! Я была уверена, зная пределы своей невезучести, что запросто могу попасть в этот небольшой процент.

    ...-  А вот по поводу спиртного... - он задумался. - Мое начальство отрицательно относится к подобного рода вещам, но, так как во время похода с вами иду я, и именно я решаю, что можно, а что нельзя, в качестве лекарства от усталости и сбитых ног, по пять капель за ужином может быть приемлемо. 

      Его грандиозная речь прозвучала в моих ушах так: "Властью данной мне законом дозволяю вам..."

     - Еще вопросы есть? 

    Крученый старичок со щеточкой седых усов вдруг засуетился на своем месте, почему-то покраснел и быстро спросил:

     - А свою палатку взять можно?

    Интере-е-есненько! Зачем старичку лишнюю тяжесть тащить? Я повнимательнее присмотрелась к нему и поняла в чем дело в тот момент, когда дедочек обменялся молниеносным взглядом с дамой в красной шляпке. О, у нас в отряде будет не одна (инструкторская) палатка для разврата, а целых две!

     - Я не против. Можете, вообще, каждый себе взять отдельное спальное место. Палаток у нас имеется великое множество - выбирайте любую. Но учтите, что часть общего груза, рассчитанную на каждого, вам придётся нести независимо от количества личного имущества. 

     Наконец, вопросы закончились, и Александр объявил:

    - Я советую вам после ужина сразу отправиться отдыхать, потому что завтра нас всех ждет трудный и долгий день. А осмотреть местные достопримечательности у вас будет время после похода. 

     Вся разношерстная компания, охая и вздыхая, поднялась со своих скамеек и направилась по еле заметной тропе в обход мерзкого лабиринта в сторону гостиницы. Я, пристроившись им в хвост, шагала, всматриваясь в красивые камешки под ногами – надо будет себе набрать перед отъездом пакетик таких, давно мечтала в большом цветочном горшке с антуриумом выложить чем-то подобным поверхность. А губы тихонечко декламировали строчки из стихотворения моей любимой Ларисы Рубальской: 

Александр парень был не промах,                               

Он лицом красив, в плечах широк,                               

И сгорали женщины, как порох,                                     

Но на всех жениться он не мог.

   - Евгения! – раздалось над самым ухом глубоким красивым баритоном. – Спасибо, конечно, но вы бы о будущем походе думали, а не для меня стихи любовные сочиняли!

      Я потеряла дар речи! Я! Ему! Стихи! Да я тебя сейчас! Да я! Но выдавить из себя смогла только глупое:

     - Я лысых терпеть не могу!

      Он понимающе усмехнулся и, ничего не сказав больше, обогнал меня. Я шагала по дорожке за ним и, забыв про камешки, рассматривала упругую задницу, туго обтянутую спортивными штанами.

6.

     - Ты представляешь, его Александр Морозов зовут! - Плащевская посмеивалась, сидя с подругой на балконе своего номера и, конечно, даже не догадываясь, что внизу ее замечательно слышно. Меня обсуждает, ненормальная! То, что это - именно она, я даже не сомневался. И что в моем имени такого смешного? Остановился - любопытно же послушать! Увиденным быть не боялся - фонари чуть дальше стоят, область освещения дорожку вдоль здания не затрагивает. А ночи у нас тёмные! 

     Ее подруга - Мария, которая, кстати, почему-то отсутствовала на собрании (нужно будет выяснить этот момент), была со мной солидарна, хоть и не знала об этом:

     - И что в этом имени такого необычного? 

     - Как что? У Рубальской стихотворение есть о нем. Даже два. А еще песня... Хочешь спою?

     Давай-давай, давненько мне серенады девушки не исполняли. Я облокотился на ствол невысокой липы, растущей в паре метров от здания гостиницы и приготовился слушать, но Мария испортила весь кайф.

     - Ой, нет, Жека, только не это!

    - Та-ак, Марусенция, ты сейчас что, в моих вокальных способностях сомневаешься? 

    - Извини, Женя, но да. Это мы с тобой хорошо поем,  когда за Иришкой и ее Игорюшей подтягиваем, а сами по себе - те еще певицы!

    - Ну и сиди без развлечений, если ты зануда такая! Кстати, мазь  твоя от ссадин хорошо помогает - не больно почти! 

   - Вот. А ты ругалась, что я так много вещей с собой беру. Ладно, рассказывай про инструктора. Какой он? Красавчик, да? 

    Хотел уйти. Понимал, что подслушивать бабские разговоры - последнее дело, но, сделав шаг прочь от их балкона, остановился. Что ОНА может обо мне сказать? ЕЕ мнение почему-то было интересно.

     - Ну-у, как тебе сказать... - протянула она.

    - Скажи, как есть на самом деле, без приколов твоих идиотских. И объективно, пожалуйста! Не так, как тогда, когда на балконе его засекла!

    - Хм, ладно. Он - лысый, самоуверенный, самовлюбленный, считает, что остальные люди - глупые и ни на что неспособные, что еще?... а падкий до длинноногих тупых блондинок с ботоксом по всему периметру...

    Я такой? Вот же зараза! 

   - Ой, да ну тебя! Все, что ты сейчас сказала, можно в той или иной мере, считать достоинством, а не недостатком. А внешне? Красивый? А то я ведь почти не разглядела!

      - Да так, обычный. Хотя нет, одна часть тела у него все-таки красивая.

     - Какая,

     - Задница.

    Бля-я-ядь... дожился! Или это бабы такие пошли? Задницу она оценила! Безумно захотелось взбежать по лестнице на второй этаж, выбить дверь в ее номер и схватить эту мерзавку... и что потом? Что с нею делать станешь? Покачал головой, глубоко вдохнул и потопал в свой номер, готовиться к походу.

     ...Только-только из душа вылез - вытираться начал, в комнате телефон зазвонил. Вот так, вечно не вовремя, мог только один человек меня вызванивать - моя жена. 

      - Да, Инна. 

    - Саша, повлияй на своего сына бестолкового! Он в лагерь ехать отказывается! А я с таким трудом путёвку ему выбила! Там знаешь как хорошо!...

    Минут десять слушал дифирамбы этому золотому лагерю, и ей самой, за то, что смогла выбить, за то, что она такая - пробивная, зарабатывающая, имеющая множество нужных связей. Потом все-таки перебил:

     - Инна, я сто раз говорил тебе, что он ко мне просился. И я имею право. Может, я приеду и заберу его? Вместо лагеря здесь поживет. 

     - Даже и не говори мне об этом! Чтобы ребенок стал свидетелем твоих похождений? Нет уж! 

    Инна почему-то была уверена, что каждый сезон я завожу себе парочку, а то и больше, подружек, с которыми развлекаюсь во время походов или между ними. Только она, непонятным мне образом, упускала из виду, что на измене я ее поймал, а не она меня. 

      Это случилось два года назад. Все до банального просто - вернулся муж из командировки, а на пороге квартиры - мужские ботинки сорок пятого размера. Они были так увлечены, что не слышали хлопнувшей двери. Я зашел, увидел и ушел. И как бы она не умоляла вернуться, как бы ни клялась в любви, больше не переступил порог нашей общей квартиры. Жил у матери. Сына забирал к себе по мере возможности. Инна его против меня не настраивала  - алименты я платил исправно, помогал и помимо них. Потом  Инна съехала к тому самому любовнику, и я смог вернуться в свою собственную квартиру.