Попаданка в царство фейри (СИ) - Иванова Инесса. Страница 43

— Могу, — ухнул камень так гулко, что я вздрогнула и оглянулась.

Но Кайден отошёл чуть дальше и, опёршись о сосну, стоял ко мне спиной. Видимо, не хотел смущать. А я подумала, вот подойти бы сейчас к нему и напугать. Или обнять, пожелав скорее восстановиться, слишком напряжённой была его поза.

— Тогда верни, — прошептала я, прислонившись к камню щекой. — Но не сейчас. Когда он восстановится.

Внезапно менгир чуть ощутимо затрясся, будто от смеха, и замолчал. «Больше он мне не ответит», — догадалась я и поспешила вернуться.

— Ну, что услышала? — Кайден повернулся и всмотрелся в моё лицо, сохраняя дистанцию, словно боялся того, что я отвечу.

— Что никто нас не тронет, пока мы стоим здесь, — я облизала пересохшие губы, избегая смотреть в глаза, не зная, стоит ли говорить всё остальное.

— И всё?

— Нет, — решилась я. Хватит лжи, просто не хочу. И не могу! — Он предложил мне исполнить желание. Не знаю, наверное, солгал или проверял.

— Нет, они не лгут, — Кайден смотрел так пытливо, будто хотел прочитать мысли. — И что ты пожелала? Надо прощаться?

— Не сейчас, — выпалила я, будто оправдывалась.

Отчего-то захотелось заплакать и ударить этого спокойного фейри с размаху кулаком в грудь, чтобы очнулся. А то стоит и смотрит, как на ребёнка. Мол, иди в большой мир и набивай себе шишки, только потом не плачь и не жалуйся.

— Я нужна тебе.

Интонация получилась не очень убедительной. Будто я не утверждала, а спрашивала. Нужна?

Вместо ответа он схватил за руку и так крепко стиснул запястье, что я вскрикнула от боли. Но, присмотревшись, с удивлением отметила, что знак клевера, не позволяющий сбежать, пропал. Я провела большим пальцем по гладкой коже, чтобы убедиться и вопросительно посмотрела на фейри.

— Свободна, — ответил он равнодушно. — Ты и так помогла, незачем больше тебе в чужих делах участвовать. Или к менгиру и попроси снова, он перекинет тебя туда, откуда забрали. В то самое место и время.

— А ты? — спросила я, не зная, что чувствовать: радость или сожаление от того, что меня отпустили так быстро. И не понимая, надо ли бежать со всех ног, пока не передумали. От него, от себя, от того, что зрело в груди и никак не могло вылиться в связанные мысли. Потому что я боялась таких вот размышлений, они могли поднять со дна души такие вопросы, на которые после их обличения в слова уже не задвинешь обратно, не сделаешь вид, что ничего не было. А сейчас у меня был последний шанс забыться и оставить чужие войны за спиной.

Вернуться в столицу, учиться. Написать матери, что любовь оказалась обманом, мороком и иллюзией, что я обо всём забыла и больше не сбегу. Потому что тот, кого  оставила за спиной, отказался от меня. Неважно почему. Причина всегда одна — не полюбил. Сэ ля ви — такова жизнь.

— Ты уже помогла мне, — говорил меж тем Кайден, смотря то на небо, то на менгир, то на сосну. — Я разберусь с другим Охотником и вернусь с трофеем. Знаешь, я ведь не просто так путешествую сюда. Король Оберон собирает оружие со всех миров, как коллекцию. Вот я и добываю ему опасные вещи, хранить которые он почитает за доблесть и честь. Ну а ты…

Тут Кайден дотронулся до моего лба, очертив границу роста волос и спустился вниз к губам.:

— Ты забудешь всё, не волнуйся. Никаких тревожных снов не будет. Просто очнёшься и будешь думать, что заблудилась в лесу. А вскоре тебя найдут свои. Счастливого тебе возвращения, Дивона! Прощай!

— А Умение? — спросила я, прислушиваясь к себе. Это пробуждённое чувство походило на раскрывшуюся бабочку, ещё слабую, крылья которой так легко смять. И забыть, ведь одна бабочка ничего не значит в масштабах целой поляны.

— Забудешь, — коротко отрезал фейри, отходя на шаг. Мне показалось, что по его лицу пробежала судорога. — Всё забудешь. Про призванную деву, про Фейвильд, про меня. Это твой шанс.

Нет, я не ошибалась. Эта мысль была ему неприятна.

— И об этом? — подбежала я и поцеловала его в губы, крепко обняв за плечи. В этот момент я уже приняла решение и отбросила всякие сомнения.

Конечно, надо воспользоваться шансом. Пусть мир фейри останется для меня таким, как сейчас: не до конца понятым, страшным и таинственным.

И Кайден: как бы я хотела раствориться в его объятиях в  последний раз! На сердце стало так тяжело, будто на грудь положили бетонную плиту, а идея возвращения домой вдруг потеряла былую привлекательность, показавшись мне глупой.

Куда я рвусь и зачем? Чтобы дальше учиться там, где не хочу, и жить с теми, кого не желаю знать?

Но муж отстранился, лишь нежно поцеловав меня в лоб. На прощание.

— Ты скрасила мои дни, — ответил он в духе фейри. Они всегда так говорили, и это может означать от: «ты мне понравилась, спасибо за компанию» до «ты была единственной, кого я полюбил». В моём случае, конечно, что-то ближе к первому.

Мне очень хотелось задать вопрос: «Кто же я для тебя?», —  но услышать ответ было страшно. Нет, пусть будет так, как было. Скоро я ничего не вспомню, вообще ничего, и даже о том, как сладко принадлежать мужчине на согретом солнцем камне или на влажной от предрассветной росы траве.

— Тебе пора, — напомнил мне Кайден, отведя, наконец, взгляд. Я всё ждала, что муж попросит остаться, но, конечно, он этого не сделал.

Зачем ему я, когда есть Леприка? И почему мне не всё равно? Неужели только из-за того, что нам было так  хорошо вместе? Да и было ли, или я выдаю свои желания за общие?

Я решила не оглядываться, найти в себе силы сохранить гордость и не спросить, пряча взгляд, затуманенный слезами, почему ему так просто и легко расстаться? Потому что я человек?

Дотронувшись до менгира, я снова повторила свою просьбу.

— Только верни прямо сейчас, — прошептала я. — И чтобы всё забыть.

Камень ничего не ответил, но я почувствовала, что теряю сознание. Уже не было сил отнять руку от шершавой поверхности, я сползла на землю, краем уха услышав громкий возглас Кайдена.

«Слишком поздно», — злорадно подумала я и провалилась в темноту.

Глава 15

Когда я пришла в себя, вокруг всё так же стояла  августовская ночь. Лишь лес был немного другим. И я осталась с нетронутыми воспоминаниями. Может, так и лучше. Фейвильд навсегда останется в памяти, как и те, кого я там встретила. И пусть через несколько лет будет казаться, что всё это мне привиделось, так правильнее.

— Смотрите какие гости! Надо же, старые знакомые! Эй, ты как там? Жива? — спросил насмешливый мужской голос. Знакомый такой, из прошлой жизни, но я никак не могла вспомнить, при каких обстоятельствах его слышала, а перед глазами стоял густой туман, не хуже того, в котором прятался Кайден во время последней битвы

— Даша, кажется. Верно? — и крепкие руки помогли мне подняться. — Сейчас полегчает.

А потом случилось то, чего я никак не могла ожидать. Мне залепили пощёчину. От неожиданности я открыла рот, да так и не смогла ничего сказать. Настолько всё происходящее казалось неправильным, иррациональным, как в дурном сне, от которого всё никак не можешь проснуться.

— Очнулась? Видишь  меня? — спрашивал всё тот же голос, и кто-то на заднем плане захихикал. А вот этот писклявый тембр я узнала и без зрения! Тот самый высокий в тёмно-синей плащёвой куртке, оторванный лоскут рукава которой хранился у фейри!

— Как вам удалось подойти к менгирам? — спросила я, протирая глаза и не показывая, что молочно-белый туман стал рассеиваться, и пусть смутно, как сквозь пелену, но я начинала различать предметы.

— Так я фейри, вот они меня и подпустили, — засмеялся знакомый голос, и мужчина повернул моё лицо к свету, заставив зашипеть от боли и зажмуриться. — Довольно, притворяться. Действие перехода уже должно было пройти.

Я открыла глаза. Не потому что того требовали те, к кому я попала, а чтобы рассмотреть знакомого и вспомнить, где его видела. Гилмор? Нет, голос явно не его. И не лепреконов, да и ростом мужчина был выше меня. Тогда кто?

— Стас?! — воскликнула я, разглядев, наконец, того, кто так нетерпеливо и грубо пытался привести меня в чувство, словно миндальничать не было ни времени, ни желания.