Античная наркомафия - 9 (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный". Страница 7

И везде практически имеется уже и наш образованный молодняк – где хотя бы по одной семье, а где и по несколько. А с ним повсюду появляется и дальняя радиосвязь, выводящая взаимодействие уже на совершенно новый уровень. Мыслима ли, например, голубиная почта через всю Атлантику? А радиосвязь – вполне. Сан-Томе разве только ещё не охвачен, потому как в Гвинейский залив только с Капщины и доберёшься, и развит он пока даже слабее, чем Бразил. Ничего, до следующего года как-нибудь потерпит, потому как с Капщины уже и не только туда добраться можно, и есть у нас ещё одна задумка…

2. Опасные воды

– Так почтенный, а какой смысл этих китов разводить, когда их и диких полно? – поинтересовался Мерит.

– У них молоко очень жирное, – напомнила ему Ирка, – Гораздо жирнее козьего и овечьего, про коровье вообще молчу.

– Ну, ради одного только китового молока смысла, пожалуй, нет, – ответил зятю Серёга, – Правильно, Ира, хоть козы у нас и не одобряются, но есть ещё овцы, а кроме них есть ещё буйволы, у которых молоко тоже гораздо жирнее молока обычной коровы.

– Они же свирепые, папа! – заметила Ирка, – Их разве одомашнишь?

– В Индии их одомашнили. Вид там, конечно, свой, а не африканский, но дикий индийский буйвол тоже считается очень свирепым и опасным зверем. Скорее всего, такой же, а значит, можно одомашнить и африканского, если задаться целью. Другой вопрос, так ли это нужно, когда уже есть домашний индийский. Тут всё будет зависеть от того, легче ли нашим окажется индийских домашних буйволов в нужном для разведения количестве на Капщину завезти, чем местных капских телят посмирнее каждый год отбирать. Сейчас мы можем об этом только гадать – позже только виднее будет. Но на очень отдалённую от нынешних времён перспективу смысл явно есть – в том нашем мире уже начинали выпас стад африканской саванновой живности.

– Да это-то понятно, почтенный, – кивнул Мерит, – Буйволы – как те же коровы, квагги – как те же лошади, всякие антилопы – как те же овцы с козами. Труднее возиться с ними, пока плохо приручены, зато и климат им подходит, и корм подножный, и местные болячки им не страшны. И растут почти так же быстро, как и нормальный скот. А киты – ты же сам как-то раз объяснял нам, почему никто не разводит в неволе слонов, носорогов и бегемотов. Ну так и киты тоже такие же – и ловить трудно, и растут медленно, и какой от них тогда толк?

– Мерит, это же фантастика, – пришёл я на помощь его тестю, – Жемайтис писал о светлом будущем, каким оно представлялось в том нашем мире в середине того нашего двадцатого века. Население шарика – уже больше двух миллиардов и продолжает расти, а все разговоры об ограничении этого роста – ну, не то, чтобы под запретом, но идеологией не приветствовались. Тогда полагалось считать, что рост населения – это благо, и кто так не считает, тот реакционер и невежественный ретроград, позор ему всеобщий, и вообще ату его всей прогрессивной общественностью, – молодёжь рассмеялась, – А все, кто свой и правильный, твёрдо знают, что научный, технический и социальный прогресс решит все проблемы и обеспечит всем необходимым население любой численности. И правильные фантасты фантазировали о том, как это будет делаться. При этом все понимали, что шарик не резиновый, и ресурсы на нём тоже не бесконечны, поэтому одних на освоение других планет где-то в космосе фантазия толкала, а кто поприземлённее, фантазировал о ресурсах непривычных, но вполне земных. Жемайтис вот – о ресурсах океана. К тому времени как раз наметились первые проблемы с перепромыслом рыбы и прочих даров моря, и мысли о производящем морском хозяйстве напрашивались сами собой. Вот как он представлял это дело себе в самом лучшем виде, так он его в этих двух своих книжках и описал.

Я ведь упоминал уже об издании у нас ефремовской "Таис Афинской"? С неё у нас и пошло издание для нашего молодняка кое-какой художественной литературы из той, что у нас имелась, и вот как раз в прошлом году издали и эти жемайтисовские "Вечный ветер" и "Большую лагуну" о прогрессивном океанском хозяйстве так и не состоявшегося в реале светлого будущего. Но к Жемвйтису-то при этом какие претензии?

– Ну так рыбу бы он и разводил или там водоросли какие-нибудь съедобные, а с китами этими фантазировать зачем было? – спросил парень, – Мне кажется, досточтимый, тут его уже занесло.

– Так в основном же там и были рыба и водоросли, – напомнил ему Володя, – А киты эти дойные, как и многое другое – заодно до кучи. Дельфины, например, те же, хоть и не ради молока, конечно, а в качестве эдаких морских пастушеских и охотничьих собак – почему бы и нет? Мы ведь тоже, хоть руки и нескоро ещё дойдут, мозгуем и на предмет припахать дельфинов к охране пляжей от акул, а в дальнейшем, возможно, и для помощи в рыболовстве. В дальней перспективе, когда рыбоводство уже актуальным станет, так и для выпаса той домашней уже рыбы свои дельфины уж всяко пригодятся. Тут Жемайтис вполне прав, а в качестве цирковых и боевых морских животных дельфины и в реале у нас использовались. Не массово, конечно, ну так лиха беда начало. Так что по сравнению со вполне реальной китообразной собакой, не столь уж и сумасбродна идея и китообразной коровы. Понадобится ли, мы не знаем, но если будет смысл, спасибо Жемайтису за идею.

– Папа, а разве рыбу на самом деле придётся разводить? – спросила Ирка.

– Очень нескоро, но когда-нибудь всё равно придётся, – ответил Серёга, – В том нашем мире этим уже начинали заниматься всерьёз.

– Так это и римляне уже будут заниматься, – припомнил Мерит.

– У римлян будут садки для экзотической рыбы вроде мурен, – уточнил я, – И не факт ещё, что её там будут именно разводить, а не просто содержать пойманную в море. У рыбы жизненный цикл посложнее, чем у мидий с устрицами, которых мы уже разводим и сами. По вполне античной технологии, кстати говоря. Но рыба – это уже не моллюски.

– А в вашем мире её как разводили? – поинтересовалась Ирка.

– Да в принципе, если не рассматривать совсем уж примитивное разведение в прудах пресноводной рыбы, то такие же садки или бассейны, – пояснил её отец, – Ну, они у нас были понавороченнее – там и микроклимат поддерживался, и автоматическая подача корма, и принудительная циркуляция воды для отвода отходов, и даже насыщение воды кислородом. Но это всё тонкости, которые определяются только нашим знанием биологии разводимого вида рыбы, нашими техническими возможностями и экономикой – делается то, что оправдывает себя экономически на текущем уровне развития. А главная толстость, то есть суть нашего современного рыбоводства, была в том, что садок или бассейн был не один, а целая система, и рыба разделялась между ними по возрастным группам – личинки, мальки, молодняк нескольких возрастов от мелюзги до почти взрослых и уже взрослые – лучшие на нерест для повтора цикла, остальные на вылов и разделку. Ценные виды рыбы типа лососевых и осетровых у нас давно уже в основном выращивались на рыбоводческих фермах такого типа. Особенно удобно было норвежцам устраивать такие фермы для сёмги и форели в своих многочисленных фиордах…

– Но ведь это же всё в бассейнах, в заливах или на отмелях возле суши, а не на искусственных плавающих островах, как у Жемайтиса, – заметил Мерит.

– У Жемайтиса, строго говоря, тоже не плавающее по океану, а стационарное сооружение на естественной природной отмели, хоть и вдали от суши, – поправил Володя, – И если нашим потомкам придётся заниматься подобным морским хозяйством, тоже рано или поздно кончатся подходящие заливы и прибрежные отмели, и придётся строить такие же примерно станции-фермы на отмелях посреди океана. А когда кончатся уже и они – а когда-нибудь ведь кончатся, вот тут придётся уже и настоящие плавучие рыбоводческие фермы строить. В нашем мире уже были большие рыболовецкие траулеры с переработкой улова вплоть до выпуска консервов прямо на борту – плавучие рыбоперерабатывающие заводы по сути дела. Плавучие фермы с такой же переработкой выращенной биомассы – следующий вполне логичный шаг.